4. Меркурианцы и аполлонийцы

Хорошо известна фраза Карла Маркса: «финикияне, народ торговый par excellence (по преимуществу)» (Капитал, кн. 1, отд. 1, гл. 3, Образование сокровищ). Показательно, что точно так же Маркс называет и евреев: «Каков мирской культ еврея? Торгашество» (К еврейскому вопросу, II). Но были ли евреи народом в современном смысле во время их изгнания из Испании?

За обзором черт, присущих средневековому еврейству, обратимся к труду Юрия Слезкина «Эра Меркурия. Евреи в современном мире» (М., НЛО, 2005).

Слезкин разделяет все народы на аполлонийцев и меркурианцев: «Разница между аполлонийцами и меркурианцами – первостепенное разделение между теми, кто производит пищу, и теми, кто создает понятия и приспособления» (с. 39). Однако под меркурианцами он, как правило, понимает иноземцев, выделяющихся определенными чертами среди местного населения. К примеру, «европейских купцов и ремесленников обычно выделяли в особые городские общины» (с. 11).

Какими же чертами обладают меркурианцы (к которым Ю. Слезкин, естественно, относит и евреев)? «Экономический успех, да и сами природа меркурианских занятий, ассоциируется еще с одним широко распространенным и по существу точным отношением к их культуре: «Они думают, что они лучше всех, что они самые умные»… «Благословен, Ты, о Господь, Царь Вселенной, что не сотворил меня гоем», – говорится в еврейской молитве» (с. 42) «… они говорят на разных языках, пересекают границы… государств… евреи всегда в пути… «Во времена гетто», – пишет Джейкоб Кац, – «ни одну общину, даже самую крупную, нельзя было назвать замкнутой и самодостаточной. Деловые операции соединяли представителей различных общин посредством переписки и личных контактов. Характерной особенностью экономической деятельности евреев было то, что они могли рассчитывать на деловые связи с еврейскими общинами самых отдаленных стран и городов… Евреи, сидевшие в лавках и поджидавшие покупателей, составляли скорей меньшинство, чем преобладающий тип» (с. 44) «Среди грамотных меркурианцев каждый мужчина – жрец» (с. 45). «Евреи… были образцовыми меркурианцами, поскольку занимались кочевым посредничеством в течение долгого времени и на обширных территориях… Бог, праотцы и священные книги местных аполлонийцев были еврейскими» (с. 59).

Здесь явно описан не народ. Ведь внутри народа непременно должно существовать социальное расслоение, наличие, по терминологии Слезкина, тех же аполлонийцев и меркурианцев. Здесь же перед нами сообщество мужчин, выделяющихся прежде всего своим занятием, а затем высоким культурным и технологическим уровнем. Ближе всего это к купеческой гильдии. Причем мы уже не раз видели, что опорными пунктами купцов являются храмы, служащие пристанищами купцов и местами хранения товаров и казны. Что народ в современном смысле тут не при чем, становится также ясно, когда Ю. Слезкин описывает зарождение и развитие капитализма в Европе, как количественное расширение слоя меркурианцев: «Все больше и больше аполлонийцев, сначала в Европе, а потом повсеместно, должны были стать похожими на евреев: подвижными, грамотными и быстрыми умом горожанами… Новый рынок отличался от старого тем, что был анонимным и безродным: обмен происходил между чужаками, и все пытались, с разным успехом, играть в евреев» (с. 60). «Церкви стали походить на синагоги («школы»), специалисты по добродетели стали походить на учитилей (раввинов), и каждый верующий превратился в монаха или священника (т. е. стал походить на еврея)» (с. 60).

(Заметим, Немецкая синагога в Венеции называлась Scuola Grande Tedesca, Итальянская – Scuola Italiana и т. д. Кстати, еврейская община в Венеции носила название «Universita». Если вспомнить, что в центре еврейского книгопечатания и учености 16 века – Венеции – в том же веке были построены «величественные иешивы», то есть высшие учебные заведения, то предположение, что европейские университеты позаимствовали свое название от венецианского «Universita» не кажется нам уж слишком экстравагантным).

«Со времен Вебера принято считать, что «современный капитализм вырос на руинах племенной общности еврейского братства» (с. 62).

«Каждой нации надлежало стать еврейской… Каждый народ был избранным, каждая земля – обетованной, и каждая столица – Иерусалимом» (с. 65) «Евреи уже были горожанами и не имели традиций сословного расслоения («все гетто было, так сказать, «третьим сословием») (с. 67). Здесь речь идет не о том, что все народы Европы уподобились некоему еврейскому народу, а о том, что внутри каждого народа появился слой «своих евреев», то есть людей осуществляющих производственную и коммерческую деятельность. Отсюда уже совершенно явно вытекает, что евреи были социальным слоем, создавшим по всему свету сеть своих гетто и осуществлявших торговлю и создание новых технологий и производств.

Вот, к примеру, уже упомянутые львовские евреи, которые «еще в IX ст… доставляли целые караваны товаров из пиренейских стран в русские (т. е. украинские – А. П.)» (О. Бойко Синагоги Львова ВНТЛ-Класика, Львiв, 2008, с. 11). В городских актовых книгах «упоминаются иудеи Волчко из Дрогобыча и Шльома из Львова. Другие упомянутые в книгах иудеи, имена которых, кстати, звучат на русский лад: Детько, Лучко, Добко и др.» (там же, с. 13). То есть имена у львовских евреев были, в основном, совсем не «еврейские», а местные, и выходцами они были из местного населения.

В дальнейшем для удобства меркурианцами мы будем называть купцов – представителей глобальной торговой сети, а тех, кто не принадлежал к сословию меркурианцев – аполлонийцами.