11. Монастыри против Романовых

Эта монастырскую структуру которая была наследницей Ганзы и Московской компании, хотел поставить под свой контроль прогабсбургский режим Романовых. Кроме того, монастырская система была прямой угрозой восстановления прежнего государственного устройства, и Романовский режим был, несомненно, кровно заинтересован в ее демонтаже. Еще Лжедмитрий I «стремясь опереться на провинциальное дворянство… увеличил ему денежные и земельные оклады за счёт конфискации финансовых средств у монастырей и намечавшегося пересмотра их прав на земельные владения» (БСЭ, 1969–1978, Лжедмитрий I). (См. также в 3.8.4 извлечения из «Сказания Авраамия Палицына», относящиеся к разорению монастырей при обоих Самозванцах). Закономерно, что в сопротивлении польско-австрийской интервенции активную роль играли именно монастыри: «Очень любопытно то обстоятельство, что почин в деле политического совета и руководства исходил от духовных лиц» (С. Ф. Платонов Смутное время. Очерки истории внутреннего кризиса и общественной борьбы в Московском государстве в XVI–XVII вв. СПб, 1901, гл. 3, 1).

Мы уже упоминали об осадах двух монастырей: Троицкого и Соловецкого. Соловецкий осаждал Алексей Михайлович Романов. Относительно осады Троицкого монастыря принято считать, что Романовы и защитники Троицкого монастыря были заодно. Но из любого труда по истории Смуты следует, что Филарет Романов во время осады монастыря находился в лагере Тушинского вора в качестве назначенного Лжедмитрием патриарха Московского и всея Руси.

После прихода к власти Романовых ликвидация монастырской системы проводилась в течение всего 17 века, ее постепенно сменяла вотчинно-поместная. Развитие вотчинно-поместной системы следует, в первую очередь, связать с интервенцией начала 17 века: ее участники и сторонники режима Романовых награждались земельными угодьями, началось закрепощение крестьян.

С. Ф. Платонов приводит следующие данные из писцовых книг Московского уезда за 1585–1586 годы: «за помещиками 6.227 четей за вотчинниками 17.272 чет и за монастырями 36.786 четей» (там же, прим к гл. 1). (Четь – приблизительно 0.5 гектара).

То есть монастырям Московского уезда тогда принадлежало 60 % обрабатываемых земель. За пределами уезда доля их, очевидно, должна была быть больше, так как пожалования дворянам, очевидно, концентрировались в центре. Это подтверждается следующими сведениями о доле монастырских земель: «в XVII в… на них жило почти 2/3 общего населения» ((ЭСБЕ, Земли церковные и монастырские в России).

Секуляризация, или отъем монастырсих земель и имущества, начавшийся при Лжедмитрии, продолжался при Алексее Михаловиче и Федоре Алексеевиче: «Уложение царя Алексея 1648 г. воспретило дальнейшее увеличение церковных вотчин, и часть их была прямо отписана в казну… При царе Феодоре Алексеевиче (1676–82) составлена была подробная опись церковным имениям и их доходам, для определения сборов с церковного ведомства и для контроля над его экономией… контроль велся приказом Большого дворца. Кроме того, правительство увеличивало для церковных земель те сборы, которые они несли наравне с прочими: ямские, стрелецкие, полоняничные и др.» (ЭСБЕ, Секуляризация в России). «Бояре и дворяне к 1678 г. сосредоточили в своих руках 67 % крестьянских дворов» (Всемирная история. Энциклопедия. Том 5 М., 1958, гл. 7, 1). То есть принадлежащая им доля за сто лет удвоилась. «Во второй половине XVII в. архиереям, монастырям и церквам принадлежало свыше 13 % тяглых дворов» (там же). А здесь мы видим пятикратное (!) сокращение.

В 17 веке на смену белокаменным храмам, окруженным земляными валами, пришли выстроенные из кирпича крепости. Управление важными крепостями-монастырями перешло от настоятелей к царским воеводам. К примеру, «в царствование Михаила Федоровича Новоспасский монастырь стал одним из важных звеньев южного оборонительного полукольца монастырей – сторожей. В 1640–1642 годах обитель обнесли неприступными каменными стенами и башнями с бойницами. Воеводе Петру Дашкову было поручено охранять монастырь от набегов крымских и ногайских татар» (И. Д. Дмитриев Московский Новоспасский ставропигиальный монастырь в его прошлом и настоящем. Историко-археологический очерк М., 1909). Стрельцы охраняли и Псковско-Печерский монастырь: «Боевой наряд монастыря в 1631 г. состоял из 5 полуторных пищалей, 4 скорострельных пищалей, 6 волоконей и 51 затинных пищалей… Население монастыря в 1631 г. состояло из архимандрита и 47 старцев, 52 «монастырских слуг и служебников и всяких людей», около 120 посадских бобылей и 60 стрельцов» (Я. Н. Рабинович Неизвестные страницы истории Псковско-Печерского монастыря и Изборска в Смутное время Вестник Псковского госуниверситета, № 2, 2013, с. 50).

(Показательна история Звенигорода, где на холме над Москвой-рекой стоит так называемый Звенигородский кремль или Городок, в настоящее время представляющий собой белокаменный Успенский собор в окружении земляного вала. Больше ничего к нашему времени не сохранилось. В нескольких километрах от Городка, также на холме над местом впадения в Москву-реку речки Сторожки, находится Саввино-Сторожевский монастырь. Его кирпичные крепостные стены были возведены при Алексее Михайловиче. С этого момента к Саввино-Сторожевскому монастырю переходит роль военного, хозяйственного и административного центра. Тогда же были выстроены царские палаты: царь сделал монастырь «собственным государевым богомольем» и управлялся он непосредственно царским Тайным приказом).

В целом, «в истории местного управления XVII век может быть назван временем господства воевод» (Градовский А. Д. Начала русского государственного права. Том III СПб, 1883, кн. 1, отд. 1, гл. 1, п. 33). «С воцарения Михаила Федоровича, воеводское управление стало общим учреждением для всей России… в руках воевод сосредоточивалась вся правительственная деятельность в областном управлении» (А. П. Барсуков Списки городовых воевод и других лиц воеводского управления Московского Государства XVII столетия СПб.: 1902, с. IV).

В 17 веке появляется Монастыский приказ: «В М. приказ перешли не только все судебные дела церковных властей и установлений по землевладельческим отношениям, но и финансовые и административные дела населения, на церковных землях жившего. Подчиняя М. приказу, как высшему государственному установлению, духовенство и лиц, ему подвластных, Уложение (1649 г.) узаконяет принцип подсудности и подчиненности этих лиц государственному суду и в низших инстанциях (наместникам, воеводам, волостелям и др.)» (ЭСБЕ, Монастырский приказ). Окончательно разгром монастырской системы осуществил Петр I, а завершала уже Екатерина II (см. 3.8.10, 11, 14).