1. Великое переселение названий

Но почему именно точка, где находится современный Киев на Днепре, была выбрана для пересадки легенды о Киевской Руси? Тому несколько причин.

Прежде всего, наличие пещер, при захоронении в которых происходит мумификация трупов. Мумификация происходит далеко не во всех пещерах, поэтому пещеры в днепровской круче были известны как святое место. Так Михалон Литвин (1550 г.) повествует о киевском монастыре, хранящем «в своих подземельях и подземных ходах многие гробницы, в которых лежат нетленные иссохшие останки». Упомянул об этих пещерах и Боплан (1651): «Под соседней с этим монастырем горой имеется большое количество пещер, наподобие шахт, наполненных множеством тел, сохраняющихся здесь более 1500 лет и похожих на египетские мумии… (мощи) сохраняются столь продолжительное время нетленными благодаря природе этих пещер или шахт, которые вырыты в особого рода каменистом песке: зимой в них сухо и тепло, а летом – прохладно и сухо без малейших признаков сырости».

«Нетленные останки» стали поводом для фантазий, что здесь, на берегу Днепра, стояла древняя Троя: «Ты не роскошные в Киеве встретишь дома, а убогие, людям в которых доныне о древней фригийской Трое грезятся сны», писал в поэме «Днепровские камены» (1620) Иван Домбровский. А Иоанн Гербиний в сочинении «Богослужебные киевские пещеры или Киев подземный» (1675) прямо связывает легенду о Трое с захоронениями в пещерах (см. эпиграф к главе). Легенда эта была широко распространена – о ней в нейтральном тоне сообщает тот же Михалон Литвин: «считается, что и Иллион, или Троя, некогда находилась на киевской территории». Эту легенду друг за другом опровергают Себастьян Кленович в поэме «Роксолания» (1584), Мартин Гуневег, побывавший в Киеве в 1584 году и киевский католический епископ Иосиф Верещинский (1595), написавший «Киев… никогда не был, как думают люди, Троей». Причем Кленович, так же, как и Литвин, вовсе не сводит сферу бытования легенды к одним лишь киевлянам или русинам.

Таким образом, Сигизмунду Герберштейну оставалось сделать всего один шаг – заменить «троянских героев» на «древнерусских князей». Шаг этот тем более напрашивался, что идея translatio imperii (перенос империи) была в германской историографии официальной доктриной. Согласно этой доктрине, власть императоров Священной Римской империи германского народа являлась продолжением власти императоров античной Римской империи. При этом сторонники папы отстаивали тезис, что «перенос империи» состоялся путем коронации Карла Великого римским папой в 800 году. А сторонники императора с целью противодействия притязаниям Ватикана на власть говорили о «переносе империи» от «Рима к грекам, от греков к франкам, от франков к лангобардам, от лангобардов к немецким франкам» (Оттон из Фрайзинга Хроника или история о двух царствах Пролог). Карл Великий при этом являлся 68-м или 69-м по счету прямым наследником Октавиана Августа. Таким образом, странствование «древних столиц» по географической карте в исторических сочинениях было делом обыденным. Ведь translatio imperii, как правило, сопровождался и translatio religionis (переносом «истинной религии»), а также translatio nominis (перенесение названия «святого» города на новый объект). Вспомним хотя бы подмосковный Новый Иерусалим.

В случае Киева на Днепре ситуация, вероятно, была несколько другой – на место «святого» пещерного монастыря были осуществлены translatio imperii и translatio nominis.

Идея translatio religionis получила развитие в среде киевских монахов, вылившись в концепцию «Богоспасаемого Града – Второго Иерусалима». Первое применение эпитета «богоспасаемый» к Киеву – в киевском Патерике – датируется 1554 годом. До этого так называли лишь Константинополь. (Яковенко Н. Паралельний свiт. Дослiдження з icmopiї уявлень та iдей в Українi XVI–XVII ст. Київ: Критика, 2002. гл. Символ «Богохранимого града» у пам'ятках київського кола (1620–1640-вi роки). Хронологически это очень близко к 1549 году, когда вышла «Московия» Герберштейна. Почему-то именно в эту пору киевские монахи «вспомнили» о равном Константинополю статусе своего города.

(В скобках заметим, что к частому отождествлению в средневековых сочинениях Трои, Константинополя и Иерусалима привлекли внимание Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко. (См., например, Стамбул в свете Новой хронологии М., Астрель, 2008). При translatio religionis в «богоспасаемый Киев» мы также видим отождествление его как с Троей, так и с Иерусалимом и Константинополем).

После взятия османами Константинополя номинальный Константинопольский патриархат – своего рода правительство в изгнании, альтернатива Константинопольскому патриархату Османской империи – был создан в Риме. Позже, в 80-х годах 16 в., план переноса престола Константинопольской патриархии в Речь Посполиту обсуждался католическим духовенством в связи с конфликтом патриарха Иеремии с османскими властями. Иеремия был смещен с престола и выслан из страны. Уже знакомый нам Антонио Поссевино, агитировавший Ивана Грозного на пост восточного императора, в качестве одного из вариантов местоположения нового патриаршего престола предлагал Киев (Дмитриев М. В. Между Римом и Царьградом: генезис Брестской церковной унии 1595–1596 гг. М., 2003. С. 274). Однако дальше планов дело не пошло. По-видимому, польским властям не нужен был как вообще дополнительный «центр силы» на территории Речи Посполитой, так и, в особенности, в Киеве, на «наследование» которым могли претендовать и князь Острожский, и московские государи. В результате Иеремия учредил Московскую патриархию.