10. Галатская Голгофа

Остановимся на топонимах Евангелий. Они делятся на галилейские и иерусалимские. К галилейским топонимам относятся Назарет, Капернаум, пределы Тирские и Сидонские, страна Гардаринская, земля Генисаретская, Вифсаида, Десятиградие, Кесария Филлипова, пределы Далмануфские. Здесь, в Галилее Иисус совершает все свои чудеса. Большинство этих топонимов на карте современной Галлии – Франции обнаружил А. Хрусталев (см. 4.9.2).

Иерусалим же и Иудея связаны исключительно с распятием Иисуса (здесь он совершает только одно античудо – проклинает смоковницу которая от этого проклятия засыхает).

Гораздо беднее, чем галилельская-галльская, и иудейско-иерусалимская топонимика – у трех евангелистов-синоптиков упоминаются Виффагия и Вифания, гора Елеонская, Гефсимания и Голгофа. (Еще авторы Евангелий знают, что в Иерусалиме есть Храм).

Прокомментируем эти названия.

Вифания и Виффагия, на наш взгляд, произведены от Вифинии – области, примыкающей к Босфору и расположенной на его азиатской сторое. (Как мы покажем ниже, все остальные константинопольские топоним Евангелия от Марка расположены на другом берегу Босфора).

На сходство названия «гора Елеонская» с константинопольским дворцом Буколеон обратили внимание Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко в книге «Начало Ордынской Руси» (М., ACT, 2005, 2.4). Добавим, что дворец стоял на берегу, и рядом находилась пристань Буколеон или scala Bucoleon. Значения этого scala – подъем. В тексте на иврите Елеонская гора в Иерусалиме называется как раз Маале ха-зейтим – Масличный подъем, то есть тоже scala.

Впрочем, мы предлагаем другую константинопольскую локализацию Елеонской или Масличной горы. Согласно Евангелию от Марка к Елеонской горе примыкает Гефсиманский сад. Название Гефсимания также связано маслинами и переводится как масличный пресс (то есть место производства оливкового масла) или оливковый сад. (Напомним, что олива и маслина – синонимы). Весьма сомнительно, что в стоящем на каменистых склонах на краю пустыни палестинском Эль-Кудсе могли произрастать оливковые сады. А вот что сказано в примечаниях к книге византийского автора 15 в.: «Елея (Оливы). Местность, иначе «Оливы» в нын. Топхане, именно Салибазар, где, по преданию, руками св. ап. Андрея былъ разведен роскошный масличный сад» (Георгий Кодин О древностях Константинополя ч. 2 Киев, 1902, с. 90). Салибазар находится на берегу Босфора под Галатской горой.

К знаменитой константинопольской Галате очень близко название Голгофа (на греческом Голгофа пишется через букву «тэта» – Голгота). Напомним, что генуэзская башня, возвышающаяся над Галатой, называлась именно Башней Иисуса Христа. Мы думаем, это название она получила в то время, когда Страсти Христовы связывались с Константинополем.

(Евангелист Иоанн ничего не знает о Гефсимании и горе Елеонской, зато упоминает поток Кедрон: «Иисус вышел с учениками своими за поток Кедрон, где был сад» (18:1). Название это он, вероятно, позаимствовал из Ветхого Завета. В современном Иерусалиме под потоком Кедрон предлагают понимать овраг, разделяющий Старый город и так называемую Елеонскую гору. Беда в том, что овраг этот абсолютно сухой. Мы же полагаем, что поток Кедрон – это константинопольский залив Золотой Рог. Иисус переправился через него от Храма в Галату-Голгофу).

Таким образом, топонимика Иерусалима в Евангелиях хорошо совпадает с топонимикой Константинополя. Причем используются всего несколько топонимов, в том числе, самый известный, после Храма – генуэзский район Галата. Все равно как если бы в рассказе о событиях в Москве фигурировали только Кремль, Мавзолей, Красная площадь и Александровский сад. Возникли бы сомнения, действительно ли автор побывал в Москве, или просто вставил в свою историю те московские названия, которые у всех на слуху.

В то же время галилейско-галльская топонимика Евангелия гораздо более обширна и подробна.

И, действительно, для Эразма, жившего неподалеку от Франции и путешествовашего в Англию по Галльскому морю, это были знакомые места. Наверняка, знал их и европейский читатель или слушатель Евангелия, которому сообщали, что великий пророк, превращавший воду в вино, накормивший множество голодных пятью хлебами, исцелявший недужных и воскрешавший мертвых в близкой к нему или даже родной Галлии, был схвачен и распят во вражеском Иерусалиме-Константинополе. Недаром Эразм написал Теодору Гезию: «Французы безумствуют еще больше, чем некоторые немцы. У всех на устах пять слов: Евангелие, слово Божье, вера, Христос, Дух» [2 сентября 1524 года]. Не правда ли, было бы странно, если бы французы вдруг так возбудились спустя полторы тысячи лет после распятия Христа и написания Евангелия?

(Добавим, что во Флоренции в галерее Уффици находится картина Сандро Ботичелли (1445–1510) «Поклонение волхвов». Среди поклоняющихся художник изобразил себя самого и своих современников – пять членов клана Медичи. На картине запечатлен конкретный «исторический» момент жизни Иисуса – Рождество. Если бы Медичи не могли в принципе быть современниками Рождества, картина выглядела бы нелепо. Все равно, что Леня Брежнев в 17 году в Смольном рядом с Лениным).