Викинги в восточнославянской среде

Различные формы экспансии викингов были применимы и по отношению к Восточной Европе, но грабить здесь было нечего, так как не было крупных торговых центров — городов и монастырей. Малочисленность и рассеянность населения лишала легкой возможности приобрести рабов. Но через Восточную Европу, богатую пушным зверем и пчелиными бортями, проходили важные торговые пути на богатейшие рынки Востока. Поэтому здесь викинг-пират должен был превратиться в варяга-купца.

Уже в середине VIII в. недалеко от впадения р. Волхов в Ладожское озеро возникло скандинавское поселение — Ладога (от финского названия Волхова — Alode-jogi, т. е. «Нижняя река»). Славяне не участвовали в строительстве этого поселения и появились в этих местах на пару десятилетий позже. В Ладогу, а затем вглубь территории Восточной Европы проникали главным образом выходцы из Швеции, хотя археологические материалы свидетельствуют и о присутствии здесь норвежцев. Ладога была не только крупным торговым, но и ремесленным центром. Здесь находились косторезные, бронзолитейные и стеклодельные мастерские, работавшие на экспорт. Примитивные изделия скандинавских ремесленников мало интересовали потребителей на Востоке и в Западной Европе и шли для обмена у местного населения на меха.

Позднее скандинавское присутствие обнаруживается вдоль Великого Волжского пути. Спорным остается вопрос о том, кого следует называть основателями Рюрикова Городища (предшественника Новгорода), Тимерёва и Михайловского (оба близ Ярославля). Существует мнение, что это были преимущественно скандинавские поселения, хотя более вероятно, что население этих и других торгово-ремесленных поселений было разноэтничным. Скандинавы проникали в уже существовавшие поселения, которые находились на важном торговом пути. Основной их задачей являлось участие в торговле. В первой половине X в. с появлением торгового пути «из варяг в греки» в его ключевых пунктах зафиксированы скандинавские следы (Гнёздово-Смоленск, Шестовицы близ Чернигова и др.). Скандинавы-варяги в большинстве случаев не инициировали торговлю, а пользовались уже существовавшими путями и центрами. Контроль над ними давал значительные выгоды.

Чтобы приобрести богатство в Восточной Европе, скандинавы вынуждены были принять участие наряду с торговой в контрольной деятельности и в итоге интегрироваться в состав местного общества. Они превращались в дружинников древнерусских князей, признав в конечном итоге доминирование в восточнославянском регионе нового государственного образования. Но в середине IX в. для норманнов еще была характерной привычная форма экспансии, заключавшаяся в завоевании и подчинении местного населения.

Информация письменных источников о «насилиях» скандинавов в середине — второй половине IX в. дополняется археологическими данными о сожжении целого ряда поселений: так, поселение на месте будущего Изборска было разрушено агрессорами, носившими оружие североевропейского типа. Сбор дани с подчиненных племен приобретал все большее значение по мере расширения участия скандинавов в международной торговле. Дань взималась «белыми веверицами» — мех более всего интересовал восточных купцов. Увеличение сбора дани требовало создания властных структур в тех обществах, которые подверглись принуждению со стороны скандинавов. В итоге это станет одной из причин возникновения центральной власти, хотя внутренние противоречия в восточнославянских племенах сами по себе требовали урегулирования.

Протяженный торговый путь представлял собой не просто дорогу, по которой двигались купцы. Его функционирование потребовало организации поселений для обслуживания путешественников, пунктов, контролировавших опасные участки, центров для торговли с местным населением и сбора дани. Таким образом, торговый путь, вовлекая окружающие территории и население в сферу своего функционирования, играл консолидирующую роль. Скандинавы-варяги стремились взять торговые пути Восточной Европы под свой контроль.