От «бунташности» к реформам. Личность Петра I

В XVII в. Россия не смогла преодолеть традиционно-патриархальный уклад жизни. Лишь в начальном состоянии находилось то новое, что открывало перспективу буржуазного развития. Изменения в политической системе, в экономике были минимальны, хотя новое постепенно вызревало (мануфактуры, связи с Западом, бюрократизация управления как некое подобие ограничения власти царя и др.). И все же разрыв с Западной Европой нарастал. Это был век парадоксов, когда нарождавшееся в огромных муках новое неминуемо опутывалось негибнувшим старым, становилось составной частью этого старого уклада. Российский феодализм не отступал, но крепчал через углубление и расширение крепостнических порядков, абсолютизацию роли государства и царской власти.

В изменявшихся условиях российская феодальная знать стремилась удержать политическое господство через усиление власти монарха и бюрократическую централизацию всей системы управления. Значительно повысилась степень сплоченности всех групп феодалов. Этот процесс стимулировался и снизу — к консолидации господствующего сословия подталкивало нарастание социальных конфликтов. А возрастание значения верховной власти было вызвано к тому же внешними обстоятельствами, когда и постановка внешнеполитических задач, и их разрешение возможны были только при наличии сильного политического центра. Огромная страна могла иметь перспективу развития и не развалиться при первых же конфликтах, лишь имея сильнейшую государственную систему власти, послушную абсолютному в своих властных полномочиях монарху.

Тенденция к абсолютизации царской власти в России нарастала на протяжении всего XVII в. Объективные причины подкреплялись самой природой монархической власти, выступавшей, как правило, в качестве самостоятельной политической силы. Существовал также чисто субъективный фактор — способность царствующей особы адекватно ситуации реализовывать свою власть, пользоваться ею, укреплять и защищать ее. Заслуги на этом поприще были уже у Алексея Михайловича, который одну ногу «занес было за черту» старого уклада жизни (В. О. Ключевский), и у его дочери царевны Софьи, время регентства которой «по широте задуманных планов и практических опытов ... не уступает времени Петра» (М. М. Богословский).

И все же «бунташность» XVII в. выглядит бледно в сравнении с теми деяниями, которые связаны с именем Петра I, заполучившего от современников и потомков целый шлейф прозвищ и титулов: «Первый», «Великий», «Реформатор», «Преобразователь», «Император», «Отец Отечества». Преобразования Петра I были осуществлены в условиях, когда «необходимость движения на новый путь была создана, обязанности при этом определились; народ поднялся и собрался в дорогу; но кого-то ждали; ждали вождя; вождь явился» (С. М. Соловьев). Им был Петр I.

Своим рождением он обязан Алексею Михайловичу и его второй жене Наталье Кирилловне. В 1672 г. у молодой четы родился первенец. Имя и дело Петра I затмили деяния всех Рюриковичей и не позволили сравниться с ним ни одному из Романовых. Петр I был необычен во всем: огромный рост и недюжинная сила, быстрота и резкость в движениях, суждениях и решениях. Он торопился жить и действовать, любил труд и знал 14 ремесел, при этом обожал веселье, застолья с самыми разными людьми. Петр мог с одинаковым упоением заниматься препарированием трупов, участвовать в пытках и казнях и тут же бдеть над российским просвещением, восхищаться талантами, точить поделки.