Представления о восточных славянах в Северной Европе

Для норманнов территория на восток и юго-восток от Скандинавии не являлась чем-то чуждым, а ее население признавалось равным. Для восточнославянского населения в скандинавских источниках даже не было специального этнонима. В более позднее время саги, которые создавались для того, чтобы возвеличивать скандинавских предводителей-конунгов, ставят в один ряд с ними древнерусских правителей. В географических сочинениях Восточная Европа представляется как часть «Великой Швеции». В трактате «Какие земли лежат в мире» сообщается: «...самая восточная ее [Европы часть] — Великая Свитьод... В том государстве есть [часть], которая называется Руссия, мы называем ее Гардарики». «Холодной Свитьод» называется Русь и в сагах. Включение территории Восточной Европы в общее понятие «Швеция» связывается с представлением скандинавов о своем происхождении откуда-то с востока.

Особенность знакомства скандинавов с Восточной Европой — постепенное продвижение все дальше вглубь территории, частичное ее освоение посредством поселения, колонизации, интегрирования в восточнославянское общество. Поэтому данная территория воспринималась если не совсем «своей», то, по крайней мере, комфортной.

Первые норманны, проникавшие на север Руси, были заинтересованы в использовании выгодных торговых путей для своего обогащения, приобретения «славы». Местное население интересовало скандинавов в качестве поставщиков товаров для торговли, а затем и участников их военных походов. Это обусловило восприятие Восточной Европы как некой переходной области, имеющей значение только в качестве средства, способа, посредника, пути. По отношению к областям восточнее Скандинавии в сагах часто использовались термины с корнем austr- (т. е. восточный), например «Восточный путь». Персонажи саг путешествуют по этому пути из Константинополя в Новгород и далее в Норвегию и обратно. Киевские князья называются правителями «Восточного пути». Позже подобные топонимы обозначали территории, заселенные прибалтийскими славянами, эстами, куршами и карело-финнами. Русь в это время названа уже как Гардарики — замкнутая, цельная территория, тогда как ранее она — лишь часть «Восточного пути».

Обозначение территории, населенной восточными славянами, топонимом Гардар синхронно первому этапу проникновения на нее скандинавов (вторая половина IX в.). Гардар — это форма множественного числа существительного, имеющего в древнескандинавском языке несколько значений: 1) ограда, забор, укрепление; 2) двор, владение (княжеский двор) и др. То есть распространенное объяснение позднейшего (ХІІ—ХІІІ вв.), производного от данного, топонима Гардарики как «страна городов» неприемлемо. Предполагают, что появление этого топонима было вызвано наличием целого ряда укрепленных поселений на пути из г. Ладога по р. Волхов, с которыми сталкивались путешествовавшие норманны и которые местные жители могли называть «градами» («огороженное место»). В древнескандинавском языке славянское слово было приспособлено к близкому по звучанию и семантике.

Все древнерусские города, которые упомянуты в скандинавских источниках, напрямую были связаны с речными торговыми путями, имели как бы «водноторговый характер». Выходцы из Швеции или Норвегии знакомились с восточноевропейским пространством только по торговым, наезженным путям (отсюда появление понятия «Восточный путь»).

Из всех известных в Скандинавии восточноевропейских городов особая роль принадлежала Ладоге. Этот город стоял на границе с собственно восточнославянской, русской территорией, в нем скандинавские купцы и послы ожидали разрешения на проезд. В Ладоге, согласно сагам, даже в XI в. был скандинавский правитель. О том, что этот город сознательно отчуждался в восприятии скандинавов от освоенной славянами территории, говорит использование в качестве части его названия термина borg («город, крепость»; полное название — Aldeiginborg), не типичной для обозначения городов древней Руси, но известной в западноевропейской топонимике.

Представление о Восточной Европе как пути к области «чужой», но привлекательной со временем менялось. Эта территория стала рассматриваться как самодостаточная или же связанная с византийским, греческим миром. Скандинавы имели возможность приобрести здесь ценные товары: в «Саге об Олаве Святом» норвежские купцы ездили в Холмгард за «драгоценными тканями», «дорогими мехами», «роскошной столовой утварью». «Восточным путем» называется уже территория между расселением восточных славян и скандинавскими странами.

Таким образом, Восточная Европа в IX в. и в позднейшее время в представлении арабо-персидских авторов и древнескандинавских источников являлась областью малоизвестной, привлекавшей внимание своими ценными ресурсами и расположением на важных торговых путях. Но в конце IX в. ситуация на территории расселения восточных славян изменилась: утверждалась верховная власть, сплачивавшая племенные союзы в государство, которое брало торговлю под свой контроль (международная торговля связана с вызреванием государственности).