12.Подготовка к походу
12.Подготовка к походу
Бургундия времён Карла Смелого (психотип: «ЭСЭ») уже не была тем благословенным краем — страной сказок и грёз, какой знал её Ричард по своим ранним, детским воспоминаниям.
![](https://storage.yandexcloud.net/wr4img/398413_12_img_3.jpeg)
Изысканная роскошь двора Филиппа III (психотип «ЭИЭ») сменилась суровым, военным стилем его прижимистого сына. Собираясь прикупить новые земли, чтобы расширить свои владения и сменить герцогскую корону на королевскую или даже императорскую, Карл Бургундский, пользовался самыми грубыми и примитивными средствами: облагал своих поданных непомерно высокими налогами, выколачивая из них последние деньги. Подавлял их восстания жестоким террором. Воевал со всеми своими соседями, попеременно теряя захваченное то в одном , то в другом месте. В бою отличался исступлённым буйством и невероятной, доходившей до безрассудства отвагой, которая на всю жизнь осталась главной чертой его характера, из — за чего и получил прозвище «Смелый».
Его экономическая, внешняя и внутренняя политика, при всех затраченных им усилиях, была столь неэффективна, что напоминала «Тришкин кафтан» (всё в зияющих дырах, а прикрыться нечем). И неутомимый Карл Смелый, с присущим ему упорством, изыскивал новые материальные средства и собирал новые военные силы для того, чтобы прикрыть то одну, дыру, то другую.
А тут ещё бедные родственники к нему в гости нагрянули — братья его жены — два несостоявшихся правителя, безземельные и безденежные, — английский король Эдуард IV и его младший брат, Ричард, герцог Глостер, которого Карл помнил ещё ребёнком. Свалились, как снег на голову, и просят у него политического убежища, защиты, поддержки, денег на дорогу в обратный конец и небольшую армию в несколько тысяч солдат, чтобы отвоевать назад всё упущенное.
«Банкроты» просят помощи у «банкрота», который и сам — то вычерпывает море своих проблем решетом. Ну, понятно, что они его повергли в шок, этим своим заявлением. И если до этого Карлу казалось, что хуже его положения ничего нет и быть не может, то они явились наглядным тому опровержением: их положение — безземельных и бесприютных скитальцев, гонимых нуждой, местью и ненавистью своих вездесущих врагов, — было ещё хуже.
Но, как известно, «минус» на «минус» даёт «плюс». Вчетвером они организовали «группу мозгового штурма», — идеальную при сочетании их психотипов: дуальную пару образовывали Карл Смелый («ЭСЭ») и его жена (их сестра) герцогиня Бургундская, Маргарита («ЛИИ»), а Ричард («ЛИЭ») и Эдуард («СЭЭ») составляли ортогональную им, активационную диаду, почти квазитождественную. Они объединили свои усилия и разработали план, при котором проблему англичан можно было решить ничтожно малыми средствами.
Первый камень в основу этого плана заложила Маргарита Бургундская («ЛИИ»), поинтересовавшись: «А нельзя ли эту задачу решить минимальными средствами?». Эту идею ей подсказала её творческая интуиция потенциальных возможностей, направляемая программной логикой соотношений (-б.л.1 /+ч.и.2).
Её мысль подхватил Ричард Глостер — «ЛИЭ». Как программный прагматик и творческий интуит (-ч.л.1 /+б.и.2) он сразу понял: если начался торг, дело выгорит, — главное, чтобы хоть что — то дали, а с остальным они уже сами управятся. Как программный технолог (-ч.л.1) он начал разрабатывать оптимальное решение, исходя из самых жёстких условий поставленной задачи: «отвоевать страну и корону минимальными техническими средствами».
По творческой интуиции времени (+б.и.2) он разработал последовательность действий и прогнозируемых событий, которыми и увлёк Эдуарда — суггестировал его по интуиции времени (-б.и.5) и активизировал по логике действий (+ч.л.6).
Остальное дополнили Эдуард — «СЭЭ» (+ч.с.1/ -б.э.2) и Карл — «ЭСЭ» ( -ч.э.1/+б.с.2), — два сенсорика — этика, разработав этическое (эмоциональное) и сенсорное (силовое) воплощение этой идеи, в соответствии с которой Эдуард должен был вызывать сочувствие одних или симпатии других своих потенциальных сподвижников, по пути продвижения в Лондон (этическое решение проблемы). А его военный эскорт должен быть при этом умеренным, чтобы не провоцировать сопротивление, но достаточно сильным и многочисленным, чтобы привлечь на свою сторону влиятельных и серьёзных людей (силовое решение проблемы).
Самым трудным было уговорить Эдуарда смириться с ролью скромного и умеренного в своих притязаниях заявителя и представиться этакой «серой мышкой», которая хочет беспрепятственно проскользнуть к себе домой, — может быть в Йорк, чтобы предъявить притязания на герцогский титул, а может быть и прямо в Лондон, если удастся собрать значительные силы. А дальше — всё, как в стихах:
– Где ты была сегодня, киска?
— У королевы, у английской.
— Что ты видала при дворе?
— Видала мышку на ковре. [36]
Дальнейшие действия разыгрывается, как по нотам: на глазах у всех «мышка» превращается в «силача — великана [37]» берёт короля в плен и отбирает у английской королевы (Маргариты Анжуйской) корону. Надевает её на себя, и все присутствующие хором кричат: «Да здравствует король Эдуард Четвёртый!».
Примерно эту картину потом и изобразит Уильям Шекспир в четвёртом акте, третьей части своей исторической драмы «Генрих VI». Король Генрих в окружении ланкастерских лордов сидит на троне, за сценой раздаются крики: «Йорк!», «Йорк!», в покои врываются Эдуард и Ричард Глостер с солдатами. Эдуард снимает с головы Генриха корону и надевает её на себя. А потом приказывает:
Король Эдуард:
Взять труса Генриха! Прочь увести!
Вновь королём меня провозгласить! (обращаясь к Генриху) —
Ты многих мелких ручейков источник.
Твой ток прерву, и воды их поглотит
Мой океан и возрастёт от них. —
Скорее в Тауэр отвести его!
И говорить ему не дозволяйте.
(Несколько человек с королём Генрихом уходят.)
Король Эдуард:
Милорды, путь свой в Ковентри направим,
Где пребывает ныне дерзкий Уорвик.
День жарок. Поспешим на сенокос,
Чтоб наши травы не сгубил мороз.
Глостер:
Идём, пока он не собрал войска.
Изменник слишком вырос; мы его
Врасплох захватим.
В Ковентри, бойцы! [38]»)
В положенный срок всё это произошло. Но уговорить Эдуарда согласиться на этот план (там, в Бургундии) было отчаянно трудно. Загвоздка же заключалась в том, что Эдуард не мог даже на короткое время смириться с ролью скромного и непритязательного заявителя, — не соглашался прикинуться «серой мышкой» или «хитрой лисой, проскальзывающей к себе в нору» (с которой в той же драме сравнил его Уильям Шекспир).
Не прикидываются сенсорно — этические экстраверты (СЭЭ) «серыми мышками — хоть ты плачь! Даже если это единственная возможность успешно завершить всё задуманное , упорно ищут другие решения . Поэтому, есть все основания полагать, что эту идею Эдуарду IV подсказал Ричард Глостер. Мало того, он, по всей видимости, ещё и долго уговаривал брата согласиться с ним. Эдуард — УПРЯМЫЙ [39](по психологическому признаку) ЭКСТРАВЕРТ. В соответствии со свойствами этого признака и запросами своей ЭГО — программы (аспект эволюционной волевой сенсорики со знаком «плюс» (+ ч.с. 1), который представлен здесь как «концентрированная сила», мобилизация воли, беспредельное накопление силового потенциала), представитель психотипа СЭЭ (психотип Эдуарда IV) с самого начала выставляет максимально высокие требования и занижает их крайне неохотно. То есть, вообще не поддаётся давлению и на уступки не идёт — один из самых упрямых и амбициозных психотипов в соционе).
Эдуарду определённо хотелось вернуться в Англию с триумфом, под бой барабанов, распустив знамёна (а иначе бы он не был «СЭЭ»). Уступать, соглашаться на роль «скромного просителя» — этакой «серой мышки», которая незаметно проскользнёт в Лондон, никого не побеспокоив, — не в его стиле. (Скромность не является достоинством в системе приоритетов «СЭЭ». Для любого «СЭЭ» быть «серой мышкой» — значит не уважать себя — быть «никем» — «пустым местом», а это слишком сильно противоречит их ЭГО — программе.)
Но на этом был построен весь план: Эдуард вернётся неузнаваемым в своей «кротости» и «скромности» человеком. (Что опять же говорит о том, что эту идею разрабатывал именно Ричард. Как программный технолог (-ч.л.1) он старался любую задачу решать альтернативными методами (инволютор) и минимальным количеством затраченных средств. А как УСТУПЧИВЫЙ (по психологическому признаку), — единственный УСТУПЧИВЫЙ из всех четырёх участников группы, разрабатывающей этот план, [40] — он отчётливо видел все проблемы, связанные с амбициозностью и УПРЯМСТВОМ Эдуарда, и мог предложить ему «УСТУПЧИВОСТЬ» как альтернативу его обычному, УПРЯМОМУ поведению [41] — то есть «дал свою УСТУПЧИВОСТЬ взаймы» — предложил сыграть роль уступчивого человека, выдвигающего скромные условия. Поэтому и строил план на неожиданном «превращении» Эдуарда из УПРЯМОГО в УСТУПЧИВОГО, что позволило бы им пройти в Лондон «скромными просителями» с небольшим эскортом — всего в тысячу воинов.)
Оставалось только уговорить Эдуарда и пообещать ему и триумф, и фанфары, и большое войско присоединившихся сподвижников — то есть всё то, что он потом получил. Но сначала надо было разыграть роль «серой мышки» и не «выходить из образа» до определённого момента. А когда корона снова вернётся к Эдуарду, Ричард сам организует ему триумфальное торжество, и это будет такое торжество, какого ещё не видывал Лондон. Потому что устроителем и распорядителем на нём выступит сам герцог Глостер, а не какой?нибудь заштатный «массовик-затейник», существующий для таких случаев. А чтобы убедить Эдуарда, Ричард, по всей вероятности, использовал одно — единственное эффективное средство, испытанное им ещё с детства, — подначку и спор, в расчёте на азарт Эдуарда. (Уговаривать УПРЯМОГО активатора трудно, а втянуть его в спор, — а в особенности, такого, как «СЭЭ», для «ЛИЭ» не составляет труда.)
Можно представить себе, как это было: на лице Ричарда появилась лукавая улыбочка, глаза зажглись, загорелись, в них появились весёлые искорки, азартный прищур: «А спорим, что у нас всё получится, если сделаем, как я скажу? Спорим?!» — «Спорим!» — соглашается Эдуард, потому что ничего не теряет: вернуться в свой прежний облик он всегда успеет, а посмотреть, чем закончится эта уловка, ему интересно.
На что они спорили — не известно. (Но можно предположить, что всё то, что получил потом Ричард — службу в Йоркшире (подальше от двора), должность Наместника Северных графств, руку Анны Уорвик и прочие милости сверх того, — было оговорено условием спора. А тому, что спор был, есть ещё одно доказательство: Ричард был организатором триумфальных торжеств, — то есть взялся за работу не соответствующую его рангу и титулу. И тут они с Эдуардом «сравняли счёт», потому что для «ЛИЭ» выполнять работу, не соответствующую его рангу, профессиональному профилю или уровню квалификации, так же унизительно, как для «СЭЭ» прикидываться мелким и неприметным.
Известно также, что всё задуманное было ими осуществлено наилучшим образом. Медлить было нельзя, потому что граф Уорвик уже прибыл в Англию и посадил на трон слабоумного короля Генриха VI — то есть, выполнил обещание, данное Маргарите Анжуйской. Свою дочь, Анну Невилл, он 13 декабря 1470 года выдал замуж за Эдуарда, принца Уэльского (прощай, Ричард!). А у Елизаветы Вудвилл, которая всё это время пряталась в Вестминстерском Аббатстве, наконец — то (после трёх дочерей) родился сын — принц Эдуард. Игра продолжается, шансы обеих сторон растут, и все это понимали.
Ричард надеялся вернуть себе леди Анну. И по этой причине тоже торопил Эдуарда: время дорого, время не ждёт! Если дальше тянуть время, семя Ланкастера пустит корни, и тогда им будет трудно привлечь на свою сторону новых сподвижников.
По возможности, Ричард всё делал сам — так быстрее и надёжней: сам снаряжал корабли, зафрахтованные на деньги их сестры Маргариты (он умел говорить по-фламандски), сам руководил погрузкой войска в тысячу человек, предоставленных Карлом Смелым. С этим скромным эскортом они отбыли в Англию, чуть только погода стала благоприятствовать их походу.