60. Мотивация «троллей»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

60. Мотивация «троллей»

И всё же одна мысль определённо тревожила Ричарда: чем конкретно он провинился перед своими подданными, что они, пусть даже тайно, но всё же поддерживают его противника, альтернативного претендента на престол, Генриха Тюдора? Что заставляет их поддерживать эту альтернативу? Что определяет их выбор? Почему они так уверены, что при другом правителе они будут жить в лучших условиях и получать больше? Что он конкретно им недодаёт?

На либеральные методы его правления грех было жаловаться, а из его царедворцев каждый мог получить то, что считал для себя заслуженным и желанным, если бы оправдал это своей службой. Им достаточно только было направить прошение в парламент, в его канцелярию, чтобы их просьба была рассмотрена и хотя бы частично удовлетворена.

Как показывают протоколы комиссий и заседаний, рассматривающих эти прошения, Ричард III был щедр со своими подданными: они получали всё или многое, из того, что просили, за исключением тех случаев, когда обделяли в прошениях своих бедных родственников или оспаривали права престолонаследников, как это было в случае с Генри Перси, 4-м графом Нортумберлендом (ИЭИ), недовольным разделом своих угодий и ранговым продвижением при короле Ричарде.

В Войну Роз семейство Перси традиционно поддерживало Ланкастеров. После победы Эдуарда IV в битве при Таутоне, Генри Перси, 4-й граф Нортумберленд был захвачен в плен, лишён прав на титулы и землевладения и заключён в тюрьму. Спустя восемь лет он был прощён Эдуардом IV, освобождён из тюрьмы и восстановлен в правах и званиях. Не останавливаясь на достигнутом, Нортумберленд попытался расширить и укрепить своё влияние на Севере Англии, в чём ему особенно досаждала растущая популярность Ричарда Глостера и его назначение при Эдуарде IV Наместником Северных Графств (должность, на которую мог претендовать только близкий родственник короля). Несмотря на прежнюю лояльность Ланкастерам и недавнее освобождение из тюрьмы, Нортумберленд заявлял свои притязания на эту должность ещё при короле Эдуарде.

Чтобы не расстраивать его окончательно и не восстанавливать против себя, Эдуард обещал передать Нортумберленду должность Хранителя Восточных Земель, приграничных с Шотландией, — титул, который до этого был наследственным в семье Генри Перси. Чувствуя себя беспредельно обманутым, Нортумберленд, тем не менее, продолжал служить дому Йорка. Вместе с Ричардом Глостером он участвовал в шотландской кампании 1482 года. Рассчитывая на щедроты и милости будущего короля — а главным образом, на должность Правителя Севера — Нортумберленд был лоялен Ричарду Глостеру вплоть до его коронации, в 1483 году.

Став королём, Ричард III назначил Наместником Севера своего родного племянника и третьего престолонаследника, Джона де ля Поль, графа Линкольна. (Исходя из соображений внешнеполитической безопасности, он решил, что должность наместника в этом, издавна мятежном регионе, должна стать наследственной для членов королевской семьи (более других заинтересованных в целостности государственных границ). Примером тому служило ставшее традиционным наместничество в других крупных (и мятежных) провинциях Англии — в Уэльсе (для 1-го престолонаследника) и в Ирландии (для 2-го). Граф Линкольн — родной племянник короля, опытный администратор — был третьим престолонаследником Ричарда III, при жизни его сына, Эдуарда принца Уэльского, поэтому он получил третью объединённую провинцию (Север) и подходил для этой должности более, чем кто — либо другой.

Графу Нортумберленду, который всё ещё претендовал на высокую должность Властителя Севера (в дополнение ко всем предыдущим титулам и землевладениям) дали достаточно щедрую земельную и денежную компенсацию, но Нортумберленд (ИЭИ) остался этим морально не удовлетворён и сделал выводы, что при Ричарде III он не сможет рассчитывать на быстрое ранговое продвижение. (В сражении при Босворте он за это Ричарду отомстит — предаст его во время битвы.)

Конечно, у каждого могут быть свои запросы и «аппетиты», которыми он руководствуется в своих требованиях. Особенно, если дело касается СУБЪЕКТИВИСТОВ-АРИСТОКРАТОВ, чьи притязания на быстрое ранговое продвижение вообще трудно удовлетворить, что тут же пробуждает в них зависть к другим выдвиженцам и активизирует в них «комплекс шестёрки», из?за чего они начинают чувствовать себя ущемлёнными в правах и возможностях, обделёнными милостями и вниманием, обиженными, угнетёнными — вытесняемыми в нижние слои иерархии (а как же иначе? — если они не продвигаются наверх, значит через их голову лезет кто?то другой, оттесняя их вниз).

Вот этому моменту Ричард III, похоже, не придавал особого значения — не считал его существенным в свете приоритетов его психотипа (ЛИЭ). О чём говорит даже тот факт, что самых ближайших своих сподвижников — сэра Уильяма Кэтсби, сэра Ричарда Рэтклиффа, сэра Роберта Перси и сэра Роберта Брекенбери он не повышал в ранге. Они так и остались рыцарями, несмотря на то, что Ричард предоставлял им широкие полномочия в пределах занимаемых должностей и щедро одаривал их материально. Пример, — сэр Уильям Кэтсби — дуал и «правая рука» короля Ричарда [124], — личный советник и адъютант, канцлер казначейства и спикер в парламенте, до конца своей жизни так и оставался рыцарем. То же касалось и многих других сподвижников Ричарда III. В том числе и тех из них, кого Ричард, ещё будучи герцогом, произвёл в рыцари, одарив своей дружбой, доверием и прочими милостями, включая и материальные щедроты, но в ранге он их, тем не менее, несмотря на безупречную, долгую службу и огромный объём работы, активно не повышал.

Чем это объяснить? С точки зрения соционики — ДЕМОКРАТИЗМОМ и приоритетами его родной третьей квадры: если человек получает работу (–ЧЛ1) — интересную, важную, нужную, социально значимую, в которой может полностью реализовать свой интеллектуальный и творческий потенциал, получает доверие и дружбу короля (+БЭ5), материально обеспечен так, что и детям, и внукам, и правнукам хватит до конца жизни (–ЧС6), если при этом он ещё посвящён в РЫЦАРИ (!) за свои боевые и государственные заслуги, — а это большая честь! — то, что же ещё ему надо для полного счастья?! Что касается быстрого продвижения по службе (+БИ2), то оно не всегда бывает оправдано последующими действиями выдвиженцев, из?за чего и сами титулы иногда обесцениваются, — здесь важно быть осторожным и предусмотрительным.

Но, конечно, главную роль во всём этом играет свойственный Ричарду ДЕМОКРАТИЗМ (как психологический признак ЛИЭ), — его простота и доступность в обращении с людьми всех сословий, равенство и справедливость прав которых он обеспечивал своими реформами и предоставлял своим подданным, независимо от их сословных различий.

Либеральные методы правления Ричарда III были невыгодны, непонятны и неприятны многим другим его подданным, — царедворцам-приспособленцам, карьеристам, страдающим от стирания ранговых разграничений и ориентирующихся на программные приоритеты правителей.

При Ричарде III приоритетным было честное и верное служение своему делу и долгу, безупречное выполнение огромного количества служебных обязанностей, в награду за что его подданный мог получить гранты на новые землевладения, если заблаговременно подаст прошение в канцелярию. Новое звание можно было получить только вместе с работой, должностными обязанностями, через должностное назначение. Но даже оно не могло обеспечить человека аристократическим титулом, что приводило в отчаяние честолюбивых лентяев, — всех тех, кто хотел бы без особых трудов «пройти в дамки» — возвыситься над другими, или хотя бы получить новый титул в порядке постепенного продвижения, за выслугой лет (–БИ1). Среди «троллей» таких страждущих карьеристов было подавляющее большинство! Именно отсутствие возможностей быстрого и лёгкого продвижение в высшие аристократические круги и побуждало их к активным и злобным действиям, направленным против короля Ричарда III.

Пример ближайших сподвижников Ричарда, не поднимавшихся, несмотря на заслуги, выше звания рыцаря, убеждал их в том, что при этом короле им высоко взлететь не удастся, что и заставляло их желать лучшей альтернативы. В расчёте на возможные милости альтернативного претендента они и вербовали для Генриха Тюдора новых сторонников, из числа лживых и лицемерных карьеристов, симпатизирующих их злобным проискам.