64. Мобилизация сил в Ноттингеме
64. Мобилизация сил в Ноттингеме
Весть о том, что Генрих Тюдор сошел на берег в Пемброукшире, застала Ричарда III в Ноттингеме. Находясь в центре страны, король сразу же узнал о появлении Тюдора и готов был немедленно действовать. 11 августа он получил сообщение о том, что Генрих прибыл в Милфордскую гавань. Ричард решил, что войска высадились в Энгле, на южном (а не на северном) берегу у входа в бухту. Похоже, в депеше что?то напутали (может, и не нарочно). Там было сказано, что за высадкой Тюдоров наблюдали посты Ричарда в Энгле и что флотилия бросила якорь за Милфорд-Бэй. Желая проверить эти сведения, Ричард III посылает запрос к своим сподвижникам из Дербишира. Одновременно с этим он обращается с воззванием к своему народу, призывая подданных единым фронтом выступить на борьбу с врагом:
«…Изменники Отчизны нашей объединились со старым врагом Англии — Францией. Среди них и другие, непонятно откуда взявшиеся иноземцы. Этот сброд уже ступил на земли Наши в Энгле, что за гаванью Мил-форд в Уэльсе. О чем Мы тут же и узнали. Наш народ готов дать отпор наглецам. Мы лично поведем войска вслед за Господом Нашим и покончим с врагом навсегда…»
Лорд Томас Стэнли, отчим Генриха Тюдора на призыв короля не откликнулся. В последнее время он вообще вёл себя подозрительно: в июле 1485 года, вопреки запрету короля, самовольно перебрался в Ланкашир, откуда координировал действия Генриха Тюдора, подготавливая его вторжение и высадку в Милфорд Бэй; переписывался с ним во время его похода через Уэльс по дороге к Ланкаширу и Чеширу, встречался с ним в оговоренных пунктах по ходу следования его войск.
Когда Ричард призвал его в Ноттингем, Стэнли отказался прибыть ко двору. Ссылаясь на старческие недуги, он вместо себя прислал своего старшего сына, Георга Стрэнжда, который и сообщил королю о болезни отца. Поведение Стэнли вызывало у Ричарда III серьёзные опасения, поэтому, — для скорейшего его выздоровления, — ближайшие сподвижники посоветовали королю взять Георга Стрэнджа в заложники.
Ричард в таком предложении не видел смысла: сам факт того, что Стэнли отправил к нему Георга (который Ричарду приходился близкой роднёй — двоюродным племянником), указывал на то, что Стэнли не опасается за жизнь своего старшего сына — знает, что Ричард III его не казнит (хотя бы в память о жене, которому Георг приходился двоюродным братом [125]), поэтому и счёл возможным рискнуть его головой.
Уступая советам сподвижников, Ричард приказал взять Георга Стрэнджа под стражу.
В ту же ночь Георг Стрэндж попытался сбежать, но был захвачен и в ходе допроса сообщил о том, что против короля Ричарда III организован заговор, в котором участвуют его дядя, сэр Уильям Стэнли со своим сыном, сэром Джоном Сэйвиджем, намереваясь во время битвы перейти на сторону Генриха Тюдора. Рассказал Георг Стрэндж и о тайной встрече Уильяма Стэнли с Генрихом Тюдором по пути в Атерстон, и о предварительной с ним переписке.
Нетрудно было догадаться, что источником всей этой осведомлённости является отец Георга, — лорд Томас Стэнли, а значит и он тоже участвует в заговоре. И вот в этом Георг Стрэндж всеми силами пытался Ричарда III разубедить. Он слёзно молил короля поверить ему на слово в невиновность и непричастность к заговору его отца, а потом сам, лично, написал лорду Томасу Стэнли письмо, в котором просил его как можно скорее присоединиться к королю Ричарду со своими войсками.
Сомнительная лояльность братьев Стэнли была не единственным поводом для беспокойства короля Ричарда. Новый сюрприз преподнёс ему граф Нортумберленд — уполномоченный по набору войск в Восточном Райдинге. Вопреки распоряжению Ричарда, Нортумберленд не привёл с собой людей из Йорка (как потом выяснится, он уже тогда опасался пополнять армию Ричарда самыми преданными и верными сторонниками короля). Выслушав невразумительное объяснение Нортумберленда, Ричард напрямую отправил послание гражданам Йорка. Старейшины города тут же выслали к королю отряд из нескольких сотен добровольцев, из которых до Ричарда добрались только 80 человек. Из чего король и предположил, что кто?то из заговорщиков, по всей видимости, расположил свои части на Севере, которые патрулируют территорию и не пропускают к нему ополченцев. Тогда же он понял, что в случае поражения, на Север ему отступать не придётся — там его уже «ждут» неизвестные по численности силы противника, а поскольку определять их численность у него уже не было времени, проще было считать себя отрезанным от союзных северных графств и рассчитывать на одно решающее сражение с Генрихом Тюдором, которое и определит победителя в этой кампании.
Всё это существенно понижало шансы Ричарда III на победу, сгущало и без того нарастающее напряжение и деморализующее влияло на военачальников и солдат его армии. А тут возникло новое осложнение: король узнал, что Генрих Тюдор уже прибыл в Шрусбери. Гонцы сообщили ему и другие новости: захватчики пошли на восток от Шрусбери к Стаффорду. Поначалу возникло предположение, что они идут в Ногтингем на бой с королем. Но потом войска Генриха резко повернули на юг и пошли по дороге через Личфилд на Лондон. В тот же день Ричард объявил о подготовке к выступлению.
18 августа, накануне выхода из Ноттингема, Ричард отослал своего сына, Джона Глостера и родных племянников, Эдуарда Уорвика и Маргариту Солсбери, в Шериф Хаттон, где в то время находились и другие его племянницы, дочери короля Эдуарда IV. Джон Глостер просил отца разрешить ему участвовать в сражении, но Ричард ему категорически отказал, ссылаясь на то, что в этом нет необходимости.