Бенеш, Готвальд и Словацкое восстание

Бенеш, Готвальд и Словацкое восстание

Варшавское восстание было не единственным, сопровождавшим наступление Красной Армии в этот период лета — осени 1944 г. Не было оно и единственным восстанием, окончившимся поражением и военным неуспехом советских войск. Столь же неудачным оказался и исход Словацкого восстания, хотя оно оставило после себя меньше взаимных обид и обвинений. Что касается Словакии, то у Москвы не былo причин для подозрений политического свойства. Еще в начале года, сразу же после заключения советско-чехословацкого соглашения на случай вступления советских войск на территорию Чехословакии, правительство Бенеша информировало советских руководителей, что в Словакии следует ожидать восстания и что, когда оно начнется, повстанцам нужна будет помощь извне. Правда, конкретные предложения Бенеша не могли быть осуществлены, так как превосходили реальные возможности Советского Союза: советское командование выдвинуло поэтому иной вариант плана[24]. Как бы то ни было, однако стороны приступили к координации своих действий. Словакия в тот момент еще не была оккупирована немцами; словацкая армия, хотя и поставленная под начало профашистского правительства монсеньора Тисо, искала удобного случая повернуть фронт на 180% — именно армия и должна была составить главную вооруженную силу восстания.

В Словакии, как и в других странах, сталкивались противоборствующие политические течения. Руководители антифашистского лагеря /197/ стремились к тому, чтобы словацкая нация получила после войны автономию и обладала в едином чехословацком государстве таким же статусом, что и чехи; они требовали, иначе говоря, улучшения положения Словакии по сравнению с тем, какое было в довоенной республике при президенте Бенеше. У коммунистов с Бенешем установилось сотрудничество в войне против немцев, поддерживавшееся как в Словакии, так и в Чехии; вместе с тем не прекращалась и политическая борьба коммунистов с правительством. Добавим, что чехословацкие руководители в эмиграции — как в Лондоне, так и в Москве — должны были к тому же считаться с подпольным движением Сопротивления в самой стране: не раз обезглавленное, оно тем не менее неизменно оставалось активным. Советское руководство внимательно следило за этой борьбой и за тем, какие тенденции берут в ней верх в стране и в эмигрантских политических кругах.

Проблем, таким образом, было много, но все они в 1944 г. были позитивно разрешены. В отличие от польского движения Сопротивления аналогичное движение в Чехии и Словакии сохранило, по существу, свое единство. В 1944 г. в горах Словакии получило развитие партизанское движение, становлению которого в большой степени способствовали заброшенные из СССР десантные группы и целые смешанные советско-чехословацкие партизанские соединения, проникавшие с территории соседней Украины. На Украине находился и штаб, с которым поддерживали постоянный контакт словацкие партизаны: во главе его стоял один из самых опытных организаторов партизанской борьбы в СССР — Строкач[25]. На основе так называемого Рождественского пакта 1943 г. для руководства повстанческим движением был сформирован Словацкий национальный совет, в состав которого вошли местные коммунисты и представители других политических партий. Накануне восстания совет состоял из четырех коммунистов и четырех сторонников Бенеша[26]. 20 июля в глубоком подполье было проведено совещание членов совета с офицерами из «военного центра»: на совещании был одобрен план действий. 4 августа этот план был доставлен в Москву одним коммунистом (Шмидке) и одним офицером: документ был передан советскому командованию; одновременно его утвердило эмигрантское руководство Коммунистической партии Чехословакии[27].

Однако немцы нанесли упреждающий удар, оккупировав 23 августа Словакию: этот шаг захватил советское командование врасплох[28]. В эти самые дни Красная Армия вела тяжелые бои на варшавском направлении и в Прибалтийских республиках. Полным ходом шло ее наступление на Балканы. От Словакии ее отделяли Карпаты, и в военных планах не предусматривалось фронтальное наступление на горный кряж; к тому же относительно небольшие силы, остававшиеся на этом участке фронта, только что перешли к обороне[29]. Словацкий полковник Голиан отдал своим войскам приказ сопротивляться немцам. К концу августа восстание было в разгаре: 30-го была освобождена Банска-Бистрица, которая сделалась столицей повстанцев, /198/ контролировавших уже две трети территории Словакии. С просьбой помочь им к Советскому правительству обращались как Бенеш, так и Готвальд, лидер чехословацких коммунистов, нашедший убежище в Москве. Готвальд подчеркивал, что в Словакии идет настоящая народная война, развивающаяся под сильным влиянием коммунистов[30].

Руководствуясь больше политическими, нежели военными соображениями, Сталин решил развернуть наступление на Словакию и торопил своих генералов поскорее начать его[31]. Но когда 8 сентября его войска пошли в атаку, восставшие дивизии в Восточной Словакии, которые должны были открыть Красной Армии двери страны, заняв горные перевалы за спиной у немцев, были уже разоружены и распущены оккупантами. В рядах советских войск сражался и чехословацкий корпус; сформированный в СССР по соглашению с Бенешем, он уже отличился в предыдущих военных действиях. В помощь повстанцам был сброшен авиадесант: бригада чехословацких парашютистов которая также была сформирована в СССР. Наступление шло медленно: как объяснили впоследствии советские военачальники, у войск отсутствовали какие бы то ни было навыки ведения боя в горах. Немцам удалось надолго задержать советские части в предгорьях Карпат[32]. Имевший ключевое значение перевал Дукла был захвачен лишь 8 октября: восстание к этому времени было в основном подавлено. Уцелевшие группы повстанцев ушли в горы, где совершали более или менее активные партизанские вылазки.

Красной Армии, таким образом, не удалось в силу неблагоприятных военных обстоятельств прийти на помощь ни Варшавскому, ни Словацкому восстаниям. Естественно, это не могло не оставить некоего горького осадка в политических отношениях. Но во втором случае горечь была не столь сильной, как в первом[II]. У чехословаков они не подорвала ни их симпатий к русским, ни сложившегося в ходе войны единства антифашистских сил. Сильно выросло влияние чехословацких коммунистов, несмотря даже на то, что их организация не /199/ раз несла тяжкий урон от гитлеровских репрессий. Обойденная с севера и с юга советскими войсками, Чехословакия была последней из стран, освобожденных Красной Армией. Еще до того, как пришло освобождение, в марте 1945 г., между всеми политическими партиями страны — и в первую очередь между коммунистами и Бенешем — было заключено широкое политическое соглашение о создании правительства Национального фронта. Главой правительства был назначен социалист Фирлингер, президентом остался Бенеш. 5 апреля программа нового правительства была обнародована в только что освобожденном словацком городе Кошице. Весьма передовая по своему содержанию, она предусматривала целый комплекс политических и социальных реформ. Свой отпечаток на эту программу наложило и Словацкое восстание, несмотря на свое поражение. Так, программа признавала за словаками право считаться «отдельной нацией», вступавшей в союз с чехами в новом государстве на основе полного равноправия. Кроме того, остовом государственной администрации на всех уровнях и по всей стране, включая Чехию, программа провозглашала те национальные комитеты, которые возникли именно в ходе восстания. «Тесный союз» с СССР рассматривался в документе как «неуклонная линия» внешней политики Чехословакии; осуществление его планировалось путем «сотрудничества... во всех областях»[33].