Рождение полководца

Как известно, Ёритомо Минамото отправили в ссылку. Надзор за юношей был поручен Сугэтика Фудзивара и Токимаса Ходзё, союзникам клана Тайра. Опека строгой не оказалась, и Ёритомо был предоставлен сам себе: а значит, он мог уделять мнения и военным упражнениям, и изучением военного искусства прошлого. Не вполне ясно, вынашивал ли он в ту нору планы мести у молодого Минамото нашлись занятия поинтереснее. Итогом этих занятия стал младенец, ответственность за которого нес бы опекун Сугэтика Фудзивара — если бы не убил в ярости ребенка. Он мог вполне прикончить и неосторожного Ёритомо, но тот бежал во владения второго опекуна. Впоследствии юноша женился на дочери Токимасы Ходзё, давшего ему убежпше. Известно, что этот род происходит от клана Тайра. Так что два враждебных дома оказались связанными крепкими узами.

По легенде, некий странствующий монах принес Ёритомо череп его отца, вдохновив на борьбу. Но на самом деле основным источником такого вдохновения стал призыв принца Мотохито. Но очень быстро выяснилось, сколь бесполезным станет неподготовленное выступление.

Жизнь Ёритомо очень сильно осложнилась, когда клан Тайра решил заполучить его голову. И восстание не могло не начаться.

Первый удар был нанесен в сентябре 1180 г. далеко не по основной цели. Сторонники Ёритомо Минамото разгромили ставку наместника клана Тайра в провинции, сам наместник погиб. Между прочим, сам Ёритомо, будучи более политиком, нежели полководцем, остался дома, молясь за успех задуманной им операции.

Теперь можно было заняться более крупным противником. Но он оказался куда как непрост. К Минамото присоединились самураи из клана Миури, однако союзник Тайра Кагэтика Оба проявил завидную прыть, пустившись в погоню за беглецом, двигавшимся с вооруженным отрядом к городу Сагами.

14 сентября произошло сражение в долине Исибасияма. Для Минамото оно едва не завершилось катастрофой, поскольку соотношение сил было десять к одному не в его пользу.

На сей раз не соблюдалось никаких формальностей, не было ни вызовов, ни провозглашений имен и родословных. Ночь и непогода лишь способствовали неожиданному удару. И отряд Минамото был разгромлен в жестокой сече, сам же Ёритомо укрылся в близлежащем лесу. Конечно, такое бегство с поля боя — позор для самурая, но он твердо решил отомстить, а не геройски и бессмысленно погибнуть.

Следующие пять дней самураи Кагэтики Оба тщетно искали молодого Минамото, страстно желая добыть его голову. На этот счет есть одна легенда. Кагэтоки Кадзивара, служивший Тайра, но тайно сочувствующий делу Минамото (позднее он стал одним из самых веерных его союзников) осматривал лес. Он заглянул и в пустой ствол дерева, где затаился Ёритомо Минамото. Заметив беглеца, он просунул в ствол лук, спугнув пару голубей. Это убедило остальных самураев, что там «все чисто». А голубь в Японии, между прочим, вовсе не птица мира, как принято считать у европейцев. Скорее уж наоборот: это посланник бога войны Хатимана, покровителя клана Минамото.

Ёритомо добрался до берега моря, откуда с горсткой сторонников переправился на корабле в провинцию Ава, во владения своего клана. Собирая своих союзников, он прошел через земли Ава вокруг залива, который ныне зовется Токийским. За какой-то месяц его войско неимоверно выросло.

Вот тогда-то и потребовалось создать ставку командующего. Ею сделали небольшую рыбацкую деревню Камакура. Вряд ли кто-то мог тогда подозревать, что ее именем назовут один из славных периодов истории страны, и уж точно никто не мог подумать, что в XX веке Камакура станет популярным курортом. В те дни она была сердцем восстания.

В ноябре 1180 г., за месяц до сожжения монастыря Миидэра, крупные силы Тайра выступили на восток, угрожая Камакуре. Разгром восстания был поручен сыну Киёмори Тайра, которого звали Корэмори. Он явно не был способен справиться с задачей, этому юноше явно не хватало боевого опыта. Зато, как говорилось в «Повести о доме Тайра» («Хэйки моноготари»), «кисть была бы неспособна передать всю красоту его одеяния и осанки».

И вот такой-то «полководец» должен был противостоять не юноше, но мужу Ёритомо. Он обеспечил себе безопасные пути к отступлению, после чего 9 ноября 1180 г. обе армии выстроились друг против друга у подножия великой горы Фудзи.

Мнения о случившемся противоречивы. Тайра были не на своей земле, и это, вероятно, главное. Их войска ощущали явную неуверенность. К ночи она переросла в панику. Возможно, произошла атака на фланг войска Корэмори Тайра. В «Хэйкэ моноготари» все изложено гораздо поэтичнее (и непригляднее для истинных самураев): «Той же ночью, около полуночи, водяные птицы, в великом множестве гнездившиеся в болотах у подножья горы Фудзи, как видно, чем-то потревоженные, внезапно снялись всей стаей. Как посвист бури, как гром небесный, раздался шум бесчисленных крыльев, поднявшихся в воздух. «Беда! — закричали воины Тайра. — Это войско Минамото перешло в наступление. Они зашли нам в тыл…» И побросав все как было, они с величайшей поспешностью обратились в бегство, торопясь обогнать друг друга. Так велик был обуявший их страх, такой начался тут беспорядок, что схвативший лук позабыл взять стрелы, взявший стрелы — позабыл взять лук; тот вскочил на чужого копя, его конь достался чужому, а иной, взгромоздившись на неотвязанного коня, как безумный, бессмысленно кружился вокруг коновязи».

Вполне достойный финал для войска подобного «полководца». Хотя отступление, если бы оно не переросло в такое бегство, оказалось бы достаточно разумным.

Минамото достался безлюдный и разгромленный лагерь. Он оказал почести богу Хатиману, после чего решил не тратить сил на преследование бегущих. Ёритомо начал небольшие местные кампании, не забывая укреплять позиции и вербовать союзников.