Политическое устройство Японии начала периода Нара

Прежде чем мы приступим к рассказу о попытке государственного переворота и свержения династии, нужно сказать несколько слов о политическом устройстве Японии того времени.

Тогдашняя «вертикаль власти» стала многоступенчатой. Провинции делились на уезды, а те, в свою очередь, на районы. Соответственно распределялись и чины. Кроме того, существовали и группы провинций — «до». Эти семь укрупненных областей — скорее, географическое понятие, хотя они и находились под контролем определенных чиновников. Но до наших дней их названия (например, Токайдо) сохранились.

Границы уездов и провинций менялись, видимо, их число тоже увеличивалось или уменьшалось. В начале следующего, IX века, провинций было 66, а уездов — 592.

Конечно, систему управления заимствовали из Китая, но полностью перенятая структура не соответствовала бы условиям страны. Реформы касались не только строительства определенных органов управления, но и были связаны с их «притиркой» к местным традициям.

Хотя буддизм и торжествовал в те годы, наравне с министерствами действовал и «синод», руководящий делами синто. Притом он занимал гораздо более высокое положение, чем министерства. Так что императоры-буддисты никогда не забывали ценность синто (и своего божественного происхождения).

Конечно, некоторые синтоистские обряды в то время стали формальными. Но вскоре все пришло в равновесие.

Наместник в провинции представлял все министерства и управления. Это и надзор за святилищами, и участие в обрядах местных храмов, и перепись земель и людей, и набор рекрутов, и сбор налогов, и судебные решения. Конечно, такой круг обязанностей один человек выполнять не в силах, и они возлагались на чиновников ниже рангом.

Не сразу было достигнуто и перемирие между землевладельцами в провинциях. Захваты земель и вооруженные стычки к периоду Нара, в основном, завершились. Была достигнута некоторая стабильность. Но дело в том, что права первородства не было, земельные владения внутри одного клана дробились. (В свое время примерно такие же события привели к дроблению и распаду Франкской империи после Карла Великого).

Мелкими землевладельцами становились даже потомки высших аристократов, «оми» и «мурадзи». А слабейшие оставались и вовсе ни с чем. Так началось формирование совершенно нового сословия с не совсем ясным отношением к собственности. С одной стороны, это свободные люди. С другой — у них очень мало земли (если она есть вообще). Отчасти такого человека можно отнести и к крестьянам (при такой бедности приходилось работать самому)

А если земли нет, нужно как-то жить. Тут есть несколько путей. Можно наняться к более удачливому землевладельцу. Или поучаствовать в стычке местных помещиков, приняв сторону одного из них в качестве наемника. Или же попытаться прокормиться «разбойным трудом…

Пока что это новое сословие не сказало своего веского слова в истории. У него даже не появилось названия, которое впоследствии сделалось широко известным и за пределами Японии. Но всему свое время…

Видимо, жалобы из провинций и недовольство работой наместников оказывались делом частым и обычным. Поэтому в период Нара отправка ежегодных инспекций из столицы тоже стала вполне рутинной работой. После этого пришлось даже выдавать сменяющемуся губернатору специальный сертификат о том, что у него нет недоимок (приемкой прежней работы ведал преемник). Видимо, и это плохо помогало, поскольку понадобилось учреждать целую инспекторско-следственную службу. Только после ее проверки наместник мог выйти в отставку. Если же не все было чисто в отчетности, он рисковал собственным имуществом (оно пошло бы на покрытие недоимок).

Провинциальные должности зачастую оказывались более «хлебными» (в применении к Японии, вероятно, «рисовыми»), чем в столице. Уже после всех событий, связанных со смутой середины века, император Конин заявил в своем эдикте (цитируется в работе Дж.Б. Сэнсома): «Дошло до нашего слуха, что тогда как чиновникам в столице платят скудно, и они не могут избежать лишений от голода и холода, наместники провинций получают большие прибыли. Вследствие этого все чиновники открыто домогаются должностей в провинциях». Это похоже на простое признание стихийного бедствия, с которым необычайно тяжело бороться (если возможно вообще). Во всяком случае, честных провинциальных чиновников оказалось очень мало.