Оккупация и разруха

Японской империи не стало. Советская армия заняла Маньчжурию, завершив существование «независимого» Маньчжоу-го, СССР и США заняли север и юг Кореи. Даже острова Рюкю оказались занятыми американскими войсками — и лишь в начале 1970-х вновь стали частью Японии. Курильские острова и Сахалин оказались в советских руках. В Юго-Восточной Азии народ изгнал оккупантов и начал оказывать противодействие уже европейским колонизаторам.

Фактическим правителем Японии (если угодно звать его так, то «сёгуном») сделался генерал Дуглас МакАртур. А его «бакуфу» — это Союзный совет для Японии в Токио.

Но кому-то надо было проводить решения в жизнь. И госаппарат продолжал трудиться — теперь уже на новых основаниях. Разумеется, остался на престоле и император Хирохито.

Основной целью МакАртура было не только уничтожить военную машину, которая привела Японию к катастрофе, а также накормить полуголодную страну. Важно было и не допустить создания на японских островах просоветского режима: начиналась долгая и изматывающая «холодная война».

Существенную роль сыграли меры по дефашизации Японии. Двадцать восемь главных военных преступников были отправлены под суд международного военного трибунала, созданного по примеру Нюрнбергского. Постепенно перед мировой общественностью раскрылась чудовищная картина геноцида, который творился на захваченных территориях. В частности, в Китае над заключенными проводились изощренные опыты, целью которых было создание биологического оружия.

Семеро преступников, и в их числе — два премьера, Тодзио и Хирота — получили в 1948 г. вполне заслуженную петлю. Их могло быть гораздо больше, но часть тех, кто не пощадил ни чужих, ни своего народа, предпочли уйти из жизни добровольно.

Что же касается политических узников токийского фашистского режима, то они были освобождены из тюрем согласно директиве союзников сразу после капитуляции.

Оккупационные власти в первые же месяцы постарались демократизировать жизнь Японии. Был принят новый закон о выборах, началась разработка новой конституции.

Но на быструю ликвидацию последствий разрушения экономики у оккупационных властей не хватило ни энергии, ни сил. Инвестиции (прежде всего — американские) пришли позже.