Переговоры и взрыв недовольства в Японии

Глава японских переговорщиков министр иностранных дел Дзютаро Комура прекрасно понимал, как его встретят после заключения мира. И ничего хорошего он не предполагал: слишком больших уступок от России не ожидалось.

Переговоры шли двадцать дней, Россию представлял председатель совета министров С.Ю. Витте. боевых действий во время, предшествовавшее заключению соглашения в Портсмуте, не велось.

Витте заявлял, что в войне не было победителя, значит, нет и побежденной стороны. Ему удалось добиться того, что Россия не будет выплачивать контрибуцию, что Тихоокеанский флот сокращаться не станет. Но эти требования Япония выставила лишь для того, чтобы их снять. Ей куда важнее были истинные цели: Манчжурия и Корея. Россия отдала Южно-Манчжурскую железную дорогу, согласилась уйти с Ляодунского полуострова, граница между двумя странами пролегала теперь но суше — юг Сахалина отходил Японии.

Теперь народные волнения ждали уже Японию, а не Россию, хотя Комура с честью справился с дипломатической миссией. Удивительно, что он вообще остался в живых.

Людям говорили, что японская армия способна гнать противника до Байкала, захватить всю Сибирь и даже добраться до самого Санкт-Петербурга. Теперь ожидания оказались обманутыми. После подписания 5 сентября Портсмутского мирного договора Лига борьбы с мирным договором наметила проведение антиправительственного митинга в парке Хибия в Токио. Многотысячная толпа снесла полицейский кордон, затем направилась ко дворцу императора, попыталась штурмовать резиденцию министра внутренних дел. Только прибытие подразделений армии, которую поддерживали эти люди, привело к некоторому спокойствию. Но полицейские участки ночью все равно громили. Заодно к огню всенародного негодования приобщили 15 трамваев (вероятно, это сделали рикши, не желавшие конкуренции). Жгли и христианские церкви, попытались разгромить православную миссию, но ее хорошо защищали (как и американское посольство, на которое едва не обрушился удар).

Кончилось тем, что власти ввели чрезвычайное положение и заявили о том, что применят оружие против погромщиков. А до этого на митингах было принято 230 резолюций за продолжение войны по просьбам трудящихся. Всего погибло 17 демонстрантов.

А в октябре все же устроили триумф адмиралу Хэйхатиро Того, победителю при Цусиме. Но смотр прошел не вполне гладко — флагманский корабль «Микаса» взорвался, стоя на рейде 11 сентября. И русские были тут ни при чем: считается, что матросы, устроившие попойку, проявили неосторожность с огнем.

Стране и в самом деле требовался отдых. Налоги резко возросли, пришлось оплачивать займы у иностранных государств (а когда-то американский президент Грант не советовал залезать в долги). Цена территориальных приобретений оказалась слишком велика.

А приобретения были: японо-корейский договор во дворце, окруженном японскими солдатами, подписали в ноябре. Теперь Корея становилась протекторатом Японии.

Победы Японии признал и Китай. Уже в 1906 г. китайская делегация прибыла в Токио, дабы ознакомиться с образованием, промышленностью и политикой. А китайские студенты уже изучали там… «японскую науку». Так что судьба порой играет не только людьми, но и с целыми странами.

В апреле 1906 г. состоялся парад победы на Дворцовой площади Токио. К триумфу хорошо подготовились, даже выпустили специальные открытки и почтовые марки. Но главный триумфатор, генерал Морэсукэ Ноги, не чувствовал себя победителем. Он сожалел о жертвах и просил императора об одном: о позволении совершить ритуальное самоубийство. Император позволил, но лишь с условием — после его собственного ухода. «Сгораю со стыда: как взгляну в глаза старым родителям?» — спрашивал себя вчерашний победитель. Печалился и сам Мэйдзи:

В этой битве,

Что не знает

Примеров,

Так много людей

С жизнью расстались…

(перевод А.Н. Мещерякова)

Нужно отметить: в русско-японской войне погибли два сына генерала Ноги. Это характерно не только для Японии. Посылать сыновей в «горячие точки» в те времена не стеснялись полководцы во многих странах мира. Это сейчас можно требовать с парламентской трибуны войны до победного конца, не стесняясь заранее списать жизни сотен и тысяч солдат — а нагуливающий жирок и не нюхавший пороха сын может спокойно позировать для папарацци под ручку со «светскими львицами»…

Война произвела сдвиги в политике (теперь Россия, наконец, отказывалась от самодержавия в пользу парламентской монархии). Поменялась карта мира (независимая Корея вскоре исчезла с них). Но вот с комплексом национальной неполноценности японцев (который нам из сегодняшнего времени кажется совершенно излишним) она ничего не смогла поделать. У Японии был «японский Боккаччо» — Сайкаку Ихара, «японский Шекспир» — Тикамацу, горные хребты назвали «японскими Альпами», реку Кисо — «японским Рейном»… Как-то несерьезно это звучало.