Время для мести

Фудзивара точно представляли себе — их противник опирается лишь на благосклонность императора, а это — дело поправимое. И если император тверд в своих убеждениях и верен дружбе, нашептывания эффекта не принесут. Вот смена императора — совсем иное дело. Надо лишь подождать.

Государь Уда, который тоже ценил поэзию и каллиграфию, решил, наконец, отречься в пользу тринадцатилетнего наследника Ацукими, который стал императором Дайго. Случилось это в 897 г. Митидзанэ уговаривал правителя повременить с этим, а то и вовсе отказаться от отречения, но у него ничего не получилось — император только отсрочил свой уход.

Уда писал наследнику: «Митидзанэ — великий ученый. Премного искусен он и в делах государственных. Он исправил многие мои упущения… В день, когда я назначил тебя своим преемником, я держал совет только с ним. Свидетелей при нас не было… И тебе этот человек будет верным подданным, и не должно тебе забывать его заслуги».

Любопытно, что главным положительным качеством экс-император считал лояльность, а не способности к реальному управлению.

Митидзанэ успел поднести составленную им антологию стихов новому императору. Но придворную «снецоперацию» против него было уже не остановить. Отношения между ним и Токихира Фудзиварой стали слишком напряженными, хотя прежний государь добился для него должности министра правой руки, а Токнхнра Фудзивара, новый лидер клана, получил пост министра левой руки. Создается впечатление, что императорам — отцу и сыну — пришлось лавировать между соперничающими группировками. Но в том-то и горе, что Митидзанэ, судя по всему, не принадлежал ни к каким группировкам.

И его положение начало быстро ухудшаться. Еще один влиятельный противник, глава союзного в то время семейству Фудзивара клана Минамото, стал главным советником. Митидзанэ был со всех сторон окружен неприятелями.

В 900 г. он получил письмо от еще одного ученого, Киёцура Миёси, который сообщал, что с точки зрения астрологии следующий год окажется столь опасен, что лучше всего подать в отставку как можно скорее. Сложно сказать, водила ли кистью автора зависть, или тот и в самом деле хотел спасти коллегу от какой-то угрозы. В любом случае, он оказался прав: в начале следующего года над министром правой руки разразилась гроза.

Считается, что в это время император и бывший государь Уда намеревались добиться слияния постов левого и правого министров с передачей новой должности Митидзанэ. А значит, клану Фудзивара пришлось бы срочно спасать положение. Но, быть может, слухи о «кадровой реформе» намеренно распускались противниками ученого-царедворца.

Наиболее достоверной считается такая версия: Токихира Фудзивара сообщил юному императору, что Митидзанэ с согласия его отца вознамерился совершить переворот, заменив мальчика на престоле своим внуком принцем Токиё. Поэтому надо удалить правого министра из столицы, и чем быстрее, тем лучше. Главный довод звучал невероятно для пас, но вполне обоснованно — для люден средневековья. Незадолго до того произошло солнечное затмение, а это — символ будущих событий. Луна отождествлялась с дочерью Митидзанэ, младшей женой бывшего императора, а солнце — с матерью императора Дайго. В легендарной версии подробностей больше, там присутствует «черная магия»: якобы Токихира Фудзивара закопал в землю предметы для гадания, а потом предъявил эти «улики» государю в доказательство того, что Мнтидзанэ хотел сжить юношу (своего ученика!) со свету.

И молодой император, почти подросток, воспитывавшийся в среде, наполненной суевериями, поверил! Вряд ли более опытный человек прислушался бы к навету. Ведь Мнтидзанэ был наставником императора, а заговор такого рода совершенно не соответствовал его характеру.

Но случилось то, что случилось: Мнтидзанэ был направлен на остров Кюсю в должности главного губернатора. Фактически это означало ссылку (пусть и почетную).

«На всякий случай» клан Фудзивара принял меры предосторожности, повелев особо тщательно охранять дворец и монарха. От кого, неужели от немолодого ученого? Конечно, нет, но император должен был убедиться: заговор реален, и лишь усилия левого министра спасли государство от большой беды.

А еще нужно было, чтобы Уда узнал обо всем как можно позже.

Были сосланы и дети Мнтидзанэ, и его ученики. А его друг и покровитель узнал о том, когда все свершилось. Он немедленно решил навестить сына-императора, но стража не пустила бывшего государя, ворота оказались затворены. Конечно, как только выяснился сей возмутительнейший факт, Суганэ Фудзивару, руководившего дворцовой стражей, наказали, понизив в должности (чтобы восстановить на посту уже через три недели).

Последнее стихотворение, сложенное Мнтидзанэ в столице, таково:

Ветерок подует с востока

И донесет

Благоухание сливы.

Пусть далеко хозяин дома,

Но цветы дождутся весны.

(перевод А.Н. Мещерякова)

Не дождались… Через два года он умер на острове Кюсю. Ему даже не довелось попрощаться с другом, а на письма бывшему императору ответа не приходило. Видимо, Уда их и не получал.

Расстояние оказалось немалым, дом, в котором поселили губернатора, обветшал. В последние годы жизни Мнтидзанэ мучили болезни, обострившиеся после опалы, умер его младший сын, отправившийся вместе с отцом в безрадостное путешествие. Он почти не покидал резиденции, предаваясь молитвам и скорби. Должность была такова, что действий от губернатора почти не требовалось. Да их и не ждали…

Говорят, лишь изредка он взбирался на холм неподалеку от своего жилища, смотрел в сторону покинутой столицы и молил Будду и богов о благоденствии императора Дайго — любимого ученика, предавшего (а как иначе это назвать) своего учителя. (Но повторюсь: речь идет о подростке, которого Митидзанэ выучил мастерски владеть кистью и соблюдать этикет, но ни он, ни Уда не смогли, видимо, воспитать в нем самостоятельность мышления).

Митидзанэ писал:

Когда опускается ночь,

По полям и горам

Стелется дым.

Как горек он

От горьких слез моих.

(перевод А.Н. Мещерякова)

Жизнь сосланного ученого и поэта окончилась в 903 году. Но, как мы увидим, «окончилась» — несколько неточное слово.