ГАЛИФАКС, КАНАДА 6 декабря 1917 года
Восемь тысяч тонн тринитротолуола стали причиной самого страшного в мировой истории случайного взрыва, когда военный грузовой корабль с боеприпасами «Монблан» столкнулся с судном «Имо» в гавани Галифакса 6 декабря 1917 года.
В интервью лондонской «Таймс» сразу после катастрофы полковник Гуд заявил, что не видел такого даже на полях сражений во Франции. «До самого горизонта простирались горящие руины, улицы были завалены обломками металлических конструкций и битым кирпичом. Повсюду лежали мертвые тела», — рассказывал он.
Во время Первой мировой войны Галифакс был пунктом сбора трансатлантических конвоев. Галифакская гавань, имевшая около 10 км в длину и около полутора в ширину, обеспечивала безопасную швартовку судов во время отлива и прилива. Все корабли находили здесь удобную пристань, и потому 6 декабря 1917 года их там было, как обычно, много. Во главе с британским крейсером «Хай Флаер» они должны были пройти по кишащей немецкими подводными лодками Атлантике в охваченную войной Европу.
Несколькими днями раньше французский сухогруз «Монблан», зафрахтованный армией, принял на борт в Нью-Йорке 4 тыс. т тринитротолуола, 2300 т пикриновой кислоты, ружейный хлопок и бочки с бензином. Загрузка корабля водоизмещением 3121 т была максимальной.
В четверг, 6 декабря, утро выдалось туманным. При почти нулевой видимости лишь опытные лоцманы могли провести корабль в порт. «Монблан» прибыл в 8:40, а к тому времени солнце практически рассеяло туман. Все, что требовалось от лоцмана, — это провести корабль через часть акватории, представляющую собой узкий канал шириной около километра.
На его южном берегу лежал район Галифакса Ричмонд, на северном — городок Дартмут; сразу за ним находился пирс, предназначенный для временной швартовки «Монблана». Внезапно из-за поворота показался бельгийский корабль «Имо», он выходил из гавани в открытое море.
«Имо» шел прямым курсом на «Монблан». Капитан «Монблана» затем так описывал случившееся в газете «Лондон Таймс»: «В ответ на сирену «Монблана» с «Имо» просигналили, что судно движется по нашей стороне. Делать маневр было уже слишком поздно, и потому мы застопорили двигатели, чтобы «Имо» мог нас обойти. Но на бельгийском корабле тоже застопорили двигатели. Так как «Имо» был пустым, по инерции он продолжал движение. Видя, что столкновение неизбежно, мы не стали двигаться, так как предпочли, чтобы удар пришелся по отсекам с пикриновой кислотой, а не по находившимся чуть дальше отсекам с тринитротолуолом».
Решение было правильным, но оно не сработало. «Имо» пробил в корпусе «Монблана» огромную дыру, и возникшие искры воспламенили бензин. Пламя распространялось с ужасающей быстротой. Капитан знал, что, как только оно достигнет тринитротолуола — произойдет катастрофа, и немедленно отдал приказ всем покинуть судно. На восьмом пирсе, куда должен был пришвартоваться «Монблан», тоже не сидели сложа руки. Завыла сирена пожарной тревоги, и к месту происшествия поспешила бригада пожарных.
В это время капитан английского корабля «Пикту», пришвартованного к все тому же восьмому пирсу, поняв смертельную опасность создавшейся ситуации, тоже приказал команде немедленно покинуть судно. Обе команды, выбравшись на берег, побежали к удаленному от прибрежных скал лесу.
Рабочие в доках, заметив бегущих и что-то кричащих матросов, присоединились к ним и стали карабкаться по скале к «Цитадели» — старинной крепости Галифакса.
О том, чтобы предотвратить взрыв, подумал лишь капитан крейсера «Хай Флаер», но его героическое решение, к сожалению, не помогло избежать катастрофы. Он приказал команде из 23 человек пробраться на «Монблан» и попытаться затопить судно, прежде чем оно взорвется. Однако команда едва успела причалить к «Монблану», когда он с чудовищным, словно при массированной бомбардировке, грохотом взорвался, подняв высоко в небо обломки металла, огненные брызги и раскалившиеся добела ящики с боеприпасами. Взрыв вызвал гигантскую волну, сорвавшую с якорей огромные корабли и выбросившую их на берег.
Уильям Бартон, завтракавший в то время в отеле Галифакса, так описал катастрофу: «Все было кончено через десять секунд. Низкий гул. Удар, как при землетрясении, затем все завибрировало, послышался неописуемый грохот, после которого с потолка посыпалась побелка и из окон вылетели все стекла. Кто-то закричал: «Немецкая бомба!»
Ричмонд, находившийся по другую сторону гавани, был накрыт ударной волной, двигавшейся со скоростью урагана. Район в радиусе двух с половиной миль был полностью стерт с лица земли.
Взрыв ощущался даже на расстоянии 200 км. Потому неудивительно, что в его эпицентре было уничтожено практически все. Вокзал на железнодорожной станции — огромное здание из камня и кирпича — мгновенно рухнул. Обвалившиеся своды погребли находившуюся в зале ожидания толпу. Сотни рабочих были убиты взрывом на фабрике по рафинированию сахара, расположенной рядом с доками.
Как раз в это время начинались занятия в школах. Взрыв уничтожил все школы, из 550 школьников Галифакса в живых осталось лишь семеро.
Начался пожар, но все пожарные были мертвы, их трупы лежали среди обломков пожарного оборудования в районе доков. В результате взрыва и последовавших за ним пожаров без крова остались 25 тыс. человек.
Однако все могло быть значительно хуже, если бы не вызванная взрывом приливная волна, резкая перемена погоды и героизм людей. Волна окатила склады с боеприпасами, находившиеся в гавани, в результате огонь не смог перекинуться туда, и они не взорвались.
Начальник тыла морской службы Дж. В. Харрисон поднялся на борт оставленного командой британского корабля «Пикту», стоявшего на приколе восьмого пирса, и открыл кингстоны. Через несколько минут загруженный боеприпасами «Пикту» затонул вместе со смертоносным грузом. Если бы этого не было сделано, то жертв оказалось бы значительно больше.
Через час после взрыва внезапно похолодало и пошел сильный снег. Пурга затушила пожары в большей части Галифакса.
Тем не менее практически весь город лежал в руинах. К полудню заработала городская милиция. Начали прибывать поезда с помощью из Нью-Йорка и Бостона, в уцелевших зданиях были открыты пункты для приема бездомных и раненых. Развернулись полевые госпитали Красного Креста.
Оценки количества жертв варьировали от 1200 до 4 тыс. человек. По официальным данным, в результате этой катастрофы погибло 1654 человека и было ранено 8 тыс. Любопытно, что лишь 12 солдат из Галифакса погибло на полях сражении в Европе за всю Первую мировую войну.