ВУЛКАН МОН-ПЕЛЕ, МАРТИНИКА 8 мая 1902 года

Мартиника — самый большой остров в группе Малых Антильских островов. Его открыл Христофор Колумб во время своего четвертого плавания к берегам Нового Света в 1502 году.

Через сто с лишним лет, в 1635 году, на острове высадился французский мореплаватель и искатель приключений Пьер Билейн де Эснамбук, основавший поселение у подножия высокой горы, которое он, не страдая особой скромностью, назвал в честь самого себя Сен-Пьер. Став в 1665 году колонией Франции, Мартиника сделалась главным поставщиком сахара.

Без малого три века процветал и хорошел Сен-Пьер, столица Мартиники. А 8 мая 1902 года мир узнал, что столица Мартиники стерта с лица земли при извержении вулкана Мон-Пеле, у подножия которого она раскинулась. Со времен трагедии Помпей в 79 г. н. э. человечество не знало ничего подобного.

Новый термин в классификации вулканических извержений и новое отношение к области научных исследований, называемой вулканологией, возникли именно 8 мая 1902 года. В тот день был установлен также новый рекорд жертв и разрушений. 8 мая 1902 года взорвался, буквально разлетевшись на части, вулкан Мон-Пеле и уничтожил при этом один из главных портов острова Мартиника Сен-Пьер вместе с его населением. В мгновение ока погибли 36 тыс. человек.

Так как выбросы шли не через вершину вулкана, а через побочные кратеры, то все вулканические извержения подобного типа с тех пор называются «пелейскими». Что же касается нового отношения к вулканологии, то оно возникло благодаря президенту Теодору Рузвельту, который 14 мая отправил на Малые Антилы крейсер «Дикки». Крейсер доставил в зону бедствия не только гуманитарную помощь на сумму 250 тыс. долларов, но и ученых и журналистов.

Как и большинство «вулканических повествований», данную историю можно начать с доисторических времен, когда формировались Малые Антилы. Это группа островов, которые тянутся через вход в Карибское море в виде 700-километровой дуги, выгнутой к Атлантическому океану. Они простираются от пролива Анегада на восток от Виргинских островов почти до самого побережья Южной Америки.

Малые Антилы — вулканические острова. Наибольшей активностью всегда отличались два вулкана: Мон-Пеле на острове Мартиника и Суфриер на острове Сент-Винсент. Их параллельное извержение произошло в 1902 году с интервалом всего в 18 часов.

Мон-Пеле, что по-французски означает «лысая гора», расположен в северной части острова Мартиника. Он возвышается на 1350 м над самым большим поселением на острове городом Сен-Пьер, имевшим население 32 тыс. человек.

Вулкан Мон-Пеле начал заявлять о себе еще за полтора века до извержения. Начиная с 1747 года время от времени жители острова слышали подземные взрывы и сильный гул. Но вот в апреле 1902 года Пеле снова и при этом недвусмысленно напомнил о своем существовании: над вершиной горы появился дым, послышался подземный гул, почувствовалось сотрясение земли. Спустя две недели из вершины горы повалил пепел, который тонким слоем покрыл окрестности, улицы и крыши домов Сен-Пьера, лежавшего всего в 6 км от вулкана.

23 апреля 1902 года обитатели острова были разбужены оглушительным грохотом: это взорвалась верхушка горы, и из образовавшегося кратера в небо полетели камни и пепел. Дым, который до этого поднимался из вершины горы светлой тоненькой струйкой, теперь сделался обильным и густым. В течение нескольких дней над Пеле грохотал гром, по ночам сверкали молнии. Потом все прекратилось, и жители Сен-Пьера с облегчением вздохнули.

Начиная с 25 апреля стали появляться более явственные, хотя и не очень тревожные сигналы приближающегося бедствия. Например, раздавались взрывы в кратере. А те, кто осмеливался приблизиться к кратеру, слышали звуки кипения. Затем кратер наполнился кипящим озером шириной до 200 м. Рядом с ним возник 10-метровый фонтан горячей воды.

27 апреля значительно усилилось выпадение пепла. Он завалил некоторые дороги и придал ландшафту зимний вид. Кроме того, поступили сообщения о том, что животные и птицы задыхаются от ядовитого газа, выделяемого пеплом.

Местная газета «Дес Колониес» так описывала конец апреля в Сен-Пьере: «Дождь из пепла не прекращается ни на минуту. Примерно в половине десятого робко выглянуло солнце. Больше не слышно шума карет на улицах. Колеса погружаются в пепел и едут, как по перине. Порывы ветра сметают пепел с крыш и слуховых окон и задувают его в комнаты, окна которых неблагоразумно оставили открытыми».

И вот тогда население Сен-Пьера забеспокоилось. Большое число жителей покинуло город, но их место тут же заняли еще большие группы беженцев со склонов горы. Жена консула США миссис Томас Т. Прентис писала своей сестре: «Муж уверяет меня, что непосредственной опасности нет, а если появится хоть малейший намек, мы немедленно покинем город. В порту стоит американская шхуна «Р. Дж. Морс», и она простоит еще, по крайней мере, две недели. Если вулкан начнет угрожать, мы тут же сядем на корабль и выйдем в море».

После катастрофы 8 мая спасатели найдут обуглившийся труп консула в кресле перед окном, выходящим на Мон-Пеле. В соседнем кресле — точно так же обуглившийся труп его жены. Тела их детей так и не были найдены.

Но до того дня толпы молящихся горожан заполняли местный собор. Один из жителей города писал 4 мая своим родственникам во Францию: «Я спокойно ожидаю это событие… Если смерть и ждет нас, то мы оставим этот мир многочисленной компанией. Будет это огонь или удушье? Будет то, что пожелает Господь».

Отнюдь не такими спокойными оказались животные. Газета «Дес Колониес» писала: «На пастбищах тревожно ведут себя коровы и овцы — отчаянно мычат, ревут, блеют». На крупном сахарном заводе Усин-Гуэрин, расположенном в устье реки Бланш, в северной части города, невероятное нашествие муравьев и сороконожек чрезвычайно мешало работать во всех помещениях. Лошади во дворе ржали, брыкались, вставали на дыбы, так как муравьи и сороконожки поднимались по их ногам и кусались. Конюхи окатывали лошадей ведрами воды, пытаясь смыть насекомых. Внутри помещений работники били сороконожек стеблями сахарного тростника, а на расположенной рядом вилле владельца завода горничные пытались избавиться от них с помощью горячих утюгов и кипятка.

Тем временем в одном из кварталов Сен-Пьера выгнанные потоком горячего пепла из своих гнезд змеи заполонили улицы и дворы. Они убивали оказавшихся на их пути кур, свиней, лошадей, собак и людей, от укусов змей погибли 50 человек и 200 животных.

В городе началась паника. Большая часть населения отправилась в город Фор-де-Франс, расположенный в 12 милях к юту от Сен-Пьера. На следующий день сила подземных взрывов увеличилась. Над кратером Пеле в темных тучах дыма, золы и пепла сверкали молнии. Земля продолжала содрогаться, слышались подземные взрывы. Над вершиной вулкана свирепствовала магнитная буря, остановившая работу динамо-машин городской электростанции, и вечером света в столице не было.

По словам писателя Лафкадио Херна, посетившего город перед извержением Мон-Пеле, это был «самый-самый» город. Вот как он выразил свои чувства: «…самый причудливый, самый необычный и в то же время самый красивый город среди городов Вест-Индии; полностью построенный из камня, с вымощенными камнем мостовыми, узкими улочками, деревянными или цинковыми навесами и остроконечными крышами из красной черепицы, пронзенными слуховыми мансардными окнами… Архитектура относится к XVII веку и напоминает стиль старомодного квартала Нового Орлеана».

То, что эта каменная архитектура будет за считанные минуты превращена в каменную пыль, находилось, вероятно, за пределами самого живого воображения строителей Сен-Пьера. Ни одно извержение Мон-Пеле до 1902 года не напоминало, что это опасный вулкан. Действительно, во время извержения 1767 года погибли 16 тыс. человек, но большинство погибло на склонах вулкана. И с того времени его извержения становились все слабее и слабее.

5 мая хлынувшие сильные дожди породили грязевые потоки на юго-восточном склоне Мон-Пеле. Уже к полудню тот самый сахарный завод, который испытал нашествие насекомых, был погребен под огромной грязевой лавиной с множеством громадных валунов и деревьев. Скатившись с гор, лавина поглотила завод за считанные минуты, оставив на поверхности только трубы и залив бурлящей грязью 150 человек. Расправившись с заводом, лавина двинулась к морю. Там она создала огромную волну, которая перевернула два стоявших на якоре судна и затопила нижние районы города Сен-Пьер.

«Дес Колониес» писала: «Поток людей устремился из нижней точки Муляж, это бегство в поисках спасения. Весь город пришел в движение, магазины закрываются, жилища покидаются хозяевами. Люди ищут укрытие на возвышенностях подальше от вулкана».

А затем местные власти совершили одно из самых циничных действий в истории. Стремясь удержать население в Сен-Пьере на время приближавшихся выборов, назначенных" на воскресенье 10 мая, французский губернатор учредил комиссию по расследованию опасности, исходящей от Мон-Пеле. «Дес Колониес» сообщила: «Профессор Ланде из Лисе сделал вывод, что вулкан Мон-Пеле представляет для жителей Сен-Пьера не большую опасность, чем Везувий для населения Неаполя… Признаем, что мы не можем понять причин возникшей паники. Где можно чувствовать себя безопаснее, чем в Сен-Пьере? Разве те, кто заполнил Фор-де-Франс, верят, что им будет лучше, чем здесь, если начнется землетрясение?»

Для того чтобы придать ложным выводам комиссии особый вес, губернатор отдал войскам приказ возвращать беженцев в пределы города. А чтобы еще больше успокоить потенциальных избирателей, губернатор и его жена приехали из Фор-де-Франс в Сен-Пьер, где через день оба встретили огненную смерть. Консул США Томас Прентис отправил депешу, ставшую его последним посланием президенту Теодору Рузвельту. Понимая политические манипуляции губернатора и местной газеты, он с горечью заметил: «Отказаться от выборов было бы немыслимо. Ситуация представляет собой кошмар, где никто, кажется, не может или не хочет видеть истинное положение вещей».

Весь день 7 мая Мон-Пеле непрерывно извергался. Но жители Сен-Пьера немного приободрились от новости, что вулкан Суфриер, находящийся в 145 км к югу, на острове Сент-Винсент, взорвался. Ложась спать в последнюю ночь своей жизни, жители Сен-Пьера думали, что взрыв Суфриера уменьшит давление на Мон-Пеле и все обойдется.

Рассвет 8 мая выдался ясным, день обещал быть солнечным. Столб пара из кратера Мон-Пеле поднялся выше обычного, но, кроме этого, не было ничего исключительного или странного в поведении вулкана. Около 6:30 британский корабль «Рорайма» с покрытыми пеплом палубами вошел в порт Сен-Пьера и стал на якорь рядом с 17 другими судами.

А в 7:50 Мон-Пеле разорвался на части. Точнее, прозвучали четыре взрыва, оглушающих, похожих на пушечные выстрелы. Они выбросили из главного кратера черную тучу, которую пронизывали вспышки молний. Но это был далеко не самый опасный выброс. Именно боковые выбросы — те, что с того времени будут называться «пелейскими», — послали с ураганной скоростью огонь и серу по склону горы прямо к Сен-Пьеру. За две минуты все из более чем тридцатитысячного населения Сен-Пьера, за исключением четырех человек, погибли. Они или мгновенно сгорели, или же мгновенно задохнулись.

Позже ученые установили, что именно произошло. Давление газа внутри вулкана достигло такой большой силы, что преодолело сопротивление очень вязкой лавовой массы у устья канала. Направленный в сторону взрыв разрушил часть выжатого купола в кратере. Прорвавшиеся газы увлекли за собой раскаленные глыбы, камни и их осколки. Вследствие внезапного падения давления заключенные в глыбах газы также освободились и смешались с кусками твердого раскаленного материала. Эта смесь была настолько тяжела, что не могла подниматься вверх и начала скатываться по склону вулкана. Состоявшая из пепла и каменных обломков черная, прорезаемая молниями туча скатилась по склону Мон-Пеле со скоростью почти 150 км/ч и смела с лица земли удаленный на 6 км город. Температура этой раскаленной тучи достигала, видимо, 800’С. Когда стих оглушительный гул, над кратером вулкана заметались гигантские языки яркого оранжевого пламени.

Все постройки Сен-Пьера взорвались или частично разрушились. С деревьев сорвало все листья и ветки, остались лишь голые стволы. Каменные и бетонные стены толщиной до метра разорвало на части, будто они были из тонкого картона. Шестидюймовые пушки на Норн д’Оранж сорвало с креплений, а статую Девы Марии, весившую не менее 3 т, поток отнес на 15 м от ее основания. На причалах и складах порта взорвались тысячи бочек рома, огненная жидкость растеклась по улицам и ручьями лилась в воду около пристани.

Уцелеть в этой геенне было нереально. Перегретый вулканический газ, из-за своей высокой плотности и большой скорости движения стлавшийся, над самой землей, проникал во все щели и уголки, никому не оставляя шансов на спасение. Даже спустя 3,5 часа после выброса пылающий город настолько горячо «дышал», что корабль из Фор-де-Франса не смог подойти к берегу.

Сильный порыв ветра перевернул 16. из 18 кораблей в порту, а их команды и пассажиры погибли в кипящей воде. За день до этого самый, пожалуй, мудрый из капитанов в порту Сен-Пьера — неаполитанец по имени Марине Лебофф, командовавший итальянским барком «Орсолина», пренебрег решением портовых властей, не позволявших ему отплыть, и покинул порт. «Я ничего не знаю о Мон-Пеле, но если бы Везувий выглядел так, как выглядит сегодня утром ваш вулкан, я бы бежал из Неаполя что есть духу», — сказал он на прощание.

Пароход «Рорайма» оказался в самой гуще событий в гавани. Помощник эконома Томпсон вспоминал минуты перед извержением, когда команда вместе с капитаном, который позже погиб, собралась посмотреть на извергающийся вулкан. Томпсон рассказывал:

«Зрелище было просто фантастическим… Мы различали катившиеся и прыгающие красные языки пламени, которые в громадном количестве вырывались из горы. Огромные тучи черного дыма висели над вулканом. Затем столб пламени взметнулся прямо к небу, время от времени склоняясь на мгновение в одну или другую сторону и снова резко подпрыгивая еще выше. Слышался постоянный приглушенный грохот. Было похоже, что на вершине горы расположился самый большой в мире нефтеочистительный зарод. Потом раздался ужасающий взрыв… Гора разлетелась на части. Все это произошло совершенно неожиданно. Склон вулкана откололся, и оттуда прямо к нам устремилась плотная стена огня. Она издавала звук, как от выстрелов тысячи пушек. Волна огня металась, как вспышка молнии. Она была похожа на огненный ураган, который катился прямо на Сен-Пьер и корабли. Город исчез у нас на глазах, а потом воздух стал удушающе жарким, и мы оказались в адском пекле. Где бы масса огня ни прикоснулась к морю, вода вскипала и появлялись огромные облака пара… До того, как взорвался вулкан, окрестности Сен-Пьера были переполнены людьми. После извержения ни одной живой души не было видно на берегах…»

Старший офицер «Рораймы» Эллари Скотт описал момент, когда произошел удар: «Наступила темнота чернее ночи. «Рорайма» качалась и кренилась, потом резким толчком легла на правый борт, погрузившись защитными поручнями глубоко под воду. Мачты, дымовая труба, оснастка — все было начисто смыто и скрылось за бортом. Железная дымовая труба оторвалась, а две стальные мачты сломались на расстоянии 60 сантиметров над палубой. Одновременно в нескольких местах вспыхнули пожары, и мужчины, женщины, дети погибли через несколько секунд».

Только двое из пассажиров — маленькая девочка и ее няня — остались в живых. Позже блестящий гарвардский геолог доктор Томас Джэггер беседовал с ними. Особенно ярким был рассказ няни:

«…Стюард промчался (позже он погиб) мимо каюты, где я помогала детям одеться к завтраку, и крикнул: «Закройте дверь каюты — приближается лава с вулкана!» Мы закрыли дверь, и в тот же момент раздался ужасный взрыв, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки. Судно поднялось высоко в воздух, а потом, казалось, все тонет, тонет. Удар сбил нас с ног, и мы сжались в одном углу каюты.

…Взрыв, казалось, раздался в небе над нашими головами, и прежде, чем мы успели подняться, на нас повалил горячий влажный пепел; он падал кипящими хлопьями, похожими на жидкую грязь без единого кусочка камней…

Следующим ощущением было удушье, но когда дверь распахнулась, внутрь ворвался воздух, и мы немного пришли в себя. Когда мы увидели лица друг друга, они были покрыты черной грязью, младенец умирал. Рита, старшая девочка, страшно мучилась, а у меня болело все тело. Горячая грязь скопилась около нас, и когда Рита опустила руку, чтобы, оперевшись, встать, она обжигающей массой охватила ее руку до локтя…»

Огромная вулканическая туча накрыла район полного уничтожения, вторая зона разрушений охватила еще 60 км². Эта туча, образованная из сверхгорячего пара и газов, отяжеленная мириадами частиц раскаленного пепла и обломками горных пород, двигалась с чудовищной скоростью и имела температуру, способную расплавить стекло.

Спасатели смогли войти в Сен-Пьер только через четыре дня — когда спал невыносимый жар. В городе они увидели невыносимые картины ужаснейших разрушений. На перегонном заводе выгорели резервуары, представлявшие собой массивные. баки из 6-миллиметрового железа, спаянные вместе. Один из наблюдателей отметил: «Как будто по ним вели артиллерийскую стрельбу — они покрылись отверстиями самых разных размеров: от небольших трещин до огромных разрывов в 60–90 сантиметров».

Спустя две недели прибывшие на американском спасательном судне «Дикки» увидели, по словам Анджело Хейлирина, члена Филадельфийского географического общества, «перекрученные железные балки, огромные массы кровельного покрытия, намотанные, как тряпки, на столбы, на которые их бросил ветер; брусья, завязанные петлей и развешанные гирляндами, как будто они были сделаны из веревок».

В домах спасатели обнаружили обуглившиеся трупы людей, встретивших мгновенную смерть во время завтрака. По неведомому капризу тучи, убивавшей людей, столы и сервировка на них остались неповрежденными.

Была найдена обуглившаяся женщина с прижатым к губам абсолютно нетронутым платком. Многие тела лежали обнаженными — сильный порыв ветра сорвал с них одежду. В ювелирном магазине температура оказалась настолько высокой, что сплавила сотни часовых механизмов в один монолит, а неподалеку, на кухне, стояли целые и невредимые закрытые пробками бутылки с водой, рядом — такие же невредимые пакеты с крахмалом.

Только четверо горожан остались живы после катастрофы 8 мая 1902 года. Двое находились за городом.

Одна из них — девочка по имени Харвива де Ильфрайл. Она рассказала горестную историю о том, как на полпути в гору осмелилась заглянуть в «кипящее вещество», выходящее из так называемого «спирального кратера». Зрелище так испугало девочку, что она побежала к гавани, прыгнула в лодку брата и, повернувшись, увидела, что ее брат бежит впереди клубящейся тучи пепла. «Но он слишком опаздывал, — рассказывала девочка. — И я услышала, как он пронзительно закричал, когда поток сначала коснулся, а потом поглотил его».

Маленькая девочка каким-то чудом вывела лодку из гавани и добралась до небольшого грота, где когда-то играла с друзьями. «Но до того, как забраться туда, я оглянулась: весь склон горы, который был у города, казалось, раскрылся и кипящим потоком обрушился на людей; меня много раз обжигали камни и пепел, летавшие возле лодки, но я добралась до пещеры», — закончила она.

Другим уцелевшим жителем Сен-Пьера оказался 25-летний портовый грузчик Аугусте Хилари, который во время взрыва сидел в подземной тюрьме. Позже он рассказал свою историю Джорджу Кеннану, а затем стал главной приманкой для зрителей в цирке «Барнум и Бейли». Находясь под защитой своей подземной темницы, он тем не менее получил обширные ожоги по всему телу. Кеннан назвал эти ожоги «невыносимо ужасными, чтобы их описывать».

8 мая 1902 года Ле Бри, капитан французского крейсера «Сюше», первого пришедшего на помощь, отправил в Париж по телеграфу следующую депешу: «Только что вернулся из Сен-Пьера. Город полностью уничтожен огнем, который обрушился на него сегодня около восьми часов утра. Полагаю, что все жители погибли. Принял на борт около тридцати спасшихся человек, членов экипажей и пассажиров кораблей, находившихся в гавани. Все суда, стоявшие там на рейде, сгорели и погибли. Извержение вулкана продолжается. Следую в Гваделупу за провизией».

С других частей острова Мартиника в Сен-Пьер хлынули грабители. Французские моряки с крейсера «Суше» застрелили 27 из них для того, чтобы восстановить порядок.

Прошли месяцы, прежде чем смогли похоронить всех жителей Сен-Пьера. За это время Мон-Пеле извергался еще раз — 20 мая — почти с такой же силой, как и 8 мая. Были разрушены немногие уцелевшие в Сен-Пьере строения, и погибли еще 2 тыс. человек. На этот раз почти все погибшие были спасателями, инженерами и моряками, доставившими помощь на остров.

Корабль с запасным продовольствием и учеными из США прибыл спустя несколько часов, после второго извержения. Ученые остались на несколько месяцев, и Мон-Пеле дал им последний, более милосердный спектакль. Где-то в середине сентября куполообразная масса лавы, слишком густая, чтобы растекаться, образовала в кратере Этанг-Сек нечто вроде обелиска. Диаметр этого столба был 100–150 м, и через несколько месяцев он достиг высоты 310 м над основанием кратера или 1585 м над уровнем моря. Он был в два раза выше памятника Вашингтону и таким же большим, как пирамиды Гизы.

Но он был слишком неустойчивым, чтобы долго простоять. И к сентябрю 1903 года рухнул. К тому времени ученые с «Дикки» сфотографировали его, сохранив на века. А пока «обелиск» стоял, он казался ученому Анджело Хейлирину «природным памятником в честь 30 тыс. погибших, которые остались лежать в безмолвном городе у его подножия».

Город лежал в руинах, погребенный под слоем вулканического пепла и лавы. Единственным чудесным образом уцелевшим зданием оказался городской собор. Стрелки его башенных часов показывали время, когда оборвалась жизнь города, — без десяти минут восемь.