ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ПОСЛЕ ВЫБОРОВ 1971 Г.

Добившись победы на выборах, армия могла приступить к реализации своих планов перехода к двухпартийной системе, муссировавшихся еще в 1966—1967 гг. и даже одобренных ВНКК. Еще накануне выборов Сухарто выдвинул идею создания в парламенте двух партийных коалиций (не считая фракций Голкара и армии). После победы Голкара сопротивление партийных лидеров оказалось сломленным, и в октябре 1971 г. эти четыре фракции в СНП были сформированы. Религиозную фракцию «единства и развития» составили все 4 мусульманские партии. Христианские политические союзы отказались войти туда и предпочли вместе с НПИ, ИПКИ и партией Мурба вступить в так называемую фракцию «демократии и развития». Правительственное большинство было представлено фракциями Голкара и армии. Что касается вновь избранного НКК, то там. кроме четырех аналогичных фракций сформировалась еще к пятая — фракция представителей провинций.

Таким образом, создание новой партийной системы началось с парламента. В 1972 г. оно было подкреплено образованием под давлением местных властей партийных союзов в провинциальных ассамблеях, идентичных парламентским коалициям. Оставалось сделать последний шаг. 5 января 1973 г. четыре мусульманские партии объединились в Партию единства и развития (ПЕР) на идеологической базе ислама, а 10 января две небольшие националистические, две христианские партии и НПИ объявили о рождении Демократической партии Индонезии (ДПИ), провозгласив ее идеологической основой панчасилу[92]. Каждое из новых образований было не более чем паренной конфедерацией: составляющие его партии координировали действия лишь в политической сфере, а просветительную, религиозную, культурную и прочую работу вели раздельно. Ни одна из партий–конфедераций не выработала общей программы.

В марте 1973 г. состоялась сессия вновь избранного состав НКК. Она единогласно избрала президентом Сухарто, подтвердила чрезвычайные права, полученные генералом еще в 1966 г. Был сохранен КОПКАМТИБ. Вице–президентом стал султан Джокьякарты Хаменгку Бувоно IX. Пост постоянного председателя НКК, который занимал генерал Насутион, был упразднен вследствие чего сам Насутион перестал быть официальным лицом. В правительстве наряду с военными ведущие роли сохранились за технократами. Они представляли группу, связанную единством мировоззрения (правосоциалистические взгляды, ориентация на капиталистическое развитие страны) и лично дружбой. Однако и формулирование окончательных решений экономической сфере военные также сохранили за собой.

После всеобщих выборов Сухарто выразил удовлетворение тем, что отныне в стране имеется «полный набор выборных государственных институтов, обеспечивающих развитие народовластия». Действительно, государственная машина внешне была укомплектована в соответствии с канонами демократии. Однако не она управляла страной, и битвы, которые военные выдерживали с партиями в ходе выборов, велись не за реальную власть, а скорее за оптимальный вариант демократического камуфляжа власти армейско–кабирского блока[93]. Действительно, все кардинальные вопросы жизни страны решал не парламент и даже не НКК, а собиравшееся два раза в год и законодательно не предусмотренное Совещание высшего командования вооруженных сил — Коммандерс Колл (затем Рапим). Коренные вопросы безопасности регулировались подчинявшимся лично президенту внеконституционным Оперативным командованием по восстановлению безопасности и порядка (КОПКАМТИБом). Деликатную задачу подготовки желательного для верхушки армии исхода партийных съездов, выборов опять–таки решало не подотчетное никому, кроме Сухарто, Бюро по проведению специальных операций (ОПСУС) во главе с помощником президента генералом Али Муртопо. Группа наиболее доверенных генералов (Сурьо, С. Хумардани, Ибну Сутово, А. Муртопо и др.) составляла институт «личных помощников» президента (аспри) — своего рода узкое «параллельное правительство», зачастую предрешавшее то или иное постановление кабинета еще до обсуждения. Наконец, высшая исполнительная власть располагала крупными финансовыми средствами, не включенными в бюджет, так называемыми инпрес (специальные ассигнования по инструкции президента), бесконтрольно распоряжалась ими. Таким образом, сложилась квазидемократическая система.

1973 год ознаменовался усилиями «нового порядка» унифицировать систему общественных организаций страны, идя по пути слияния партийных в прошлом профсоюзов, молодежных, томских и крестьянских организаций и огосударствления их, а точнее, подчинения их Голкару. Тем самым партии лишались своих алиранов. В 1973 г. были созданы Всеиндонезийская федерация рабочих (ФБСИ), Содружество крестьян Индонезии (ХКТИ) и Содружество рыбаков Индонезии (ХКНИ). Все три как функциональные группы были подчинены соответствующим подразделениям Голкара, всем им было вменено в обязанность придерживаться принципа социального партнерства. Наконец, был основан Национальный комитет индонезийской молодежи (КНПИ), которому была отведена роль опоры «нового порядка» и молодежном движении.

Эти преобразования также сопровождались преодолением сопротивления союзов — членов создаваемых организаций. При создании ФБСИ и КНПИ правящие круги столкнулись даже с ожесточённым сопротивлением. Подавить его военным удалось, лишь вновь прибегнув к жупелу «красной угрозы», подвергая суду военных трибуналов все новых и новых участников «Движения 1965 г.». Ту постоянную напряженность, которой при Сукарно характеризовалась общественная жизнь (ввиду непрестанного муссирования «внешней угрозы справа»), «новый порядок» поддерживал теперь с помощью неустанных напоминаний о «скрытой внутренней угрозе слева», подкрепляя их мерами террора. Тем не менее с течением времени этот прием был разгадан, приелся и перестал оказывать желаемый эффект. Отчасти по этой причине правящим кругам не удалось создать КНПИ как единую (и единственную) организацию индонезийской молодежи. Примыкавшие прежде к политическим партиям молодежные союзы отказались «раствориться» в контролируемом властями КНПИ. Этот орган так и остался верхушечной голкаровской организацией, реально способной только контролировать международные контакты индонезийской молодежи.