БОРЬБА ВОКРУГ СТАНОВЛЕНИЯ УНИТАРНОГО ГОСУДАРСТВА. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВА СШИ

«Физическая революция» привела к крупным социальным и политическим сдвигам. Феодальному классу Внешних островов был нанесен смертельный удар. Консервативная аристократическая прослойка прияи на Яве была потеснена в госаппарате молодыми буржуазными и мелкобуржуазными националистами, которые ратовали за модернизацию общественных отношений. Окреп рабочий класс, сумевший добиться реализации ряда своих требований и создавший новые профсоюзы. Крестьянство стряхнуло с себя бремя налоговой задолженности, уровень его жизни начал повышаться. Появился целый ряд новых политических партий.

Важные сдвиги произошли и в общественном сознании. Колониализм и империализм — эти понятия стали наиболее осуждаемыми социальными феноменами. Создание в 1949 г. НАТО многими рассматривалось как проявление противоположности интересов держав Запада чаяниям колониальных и развивающихся стран. Все более одиозную окраску в глазах общественности СШИ приобрел федерализм: искренние сторонники последнего были немногочисленны; опыт показал большинству, что искусственно внедряемая голландцами при пособничестве местных аристократических кругов федеральная система есть мостик к партикуляризму и сепаратизму окраин, путь к раздроблению и ослаблению Индонезии. Беспрецедентно широкое распространение получило чувство общеиндонезийской солидарности[44], получившее дополнительный стимул вследствие победы РИ в неравной борьбе. Совокупность этих факторов послужила отправным толчком для мощного массового унитаристского движения, требовавшего растворения штатов БФО в Республике. Движущими его силами были КПИ, НИИ и Мурба, армия СШИ (АПРИС). Президент Сукарно выражал сочувствие этому движению, однако ни М. Хатта, ни правительство СШИ в целом не были его сторонниками, весьма сдержанно к унитаристскому движению относилась значительная часть Машуми.

Кабинет М. Хатты зиждился на блоке буржуазных партий НПИ и Машуми с привлечением беспартийных технократов и представителей аристократии окраин: султана Понтиака Абдул Хамида II и балийского феодала Анак Агунга. До последних были проголландскими федералистами. Важнейшей задачей правительства было достижение внутренней стабильности. К 1950 г. в СШИ оставалась единственная организованная антиунитаристская сила — КНИЛ (колониальная армия, созданная голландцами). Ее офицеры спекулировали на опасениях рядового состава подвергнуться демобилизации и лишиться высокого жалованья, пенсий и привилегий. Блокируя с антиунитаристски настроенными правящими кругами штатов БФО, при попустительстве или прямой поддержке голландского командования они часто выступали с требованиями сохранить федеративную структуру государства и местные контингенты КНИЛ в штатах, не вводя туда части АПРИС. Тайную поддержку им оказывала голландская военная миссия в СШИ.

В январе 1950 г. с подобными требованиями выступил голландский авантюрист капитан Вестерлинг. Сколотив из солдат КНИЛ террористическое формирование, он объявил его «войском штата Пасундан». Вскоре оно ненадолго захватило Бандунг и покушалось на Джакарту (26 января 1950 г.). Вступив сговор с Хамидом II, Вестерлинг пытался осуществить государственный переворот и поставить у власти проголландский марионеточный режим. Частям АПРИС удалось сорвать его авантюру. Воинство Вестерлинга было рассеяно, а сам он сбежал в Сингапур на голландском военном самолете. Эти события скомпрометировали голландское командование и правительство штата Пасундан. По требованию местного парламента управление штатом с февраля 1950 г. было передано комиссару СШИ.

Месяцем позже под давлением народа в СШИ было принято чрезвычайное законодательство, допускавшее слияние штатов с РИ. Этот процесс, развиваясь снизу, проходил настолько стремительно, что к концу апреля 1950 г. в составе СШИ осталось лишь три штата: Республика Индонезия, сильно разросшаяся вследствие дефедерализации снизу; Восточная Суматра и крупнейший по площади штат Восточная Индонезия, наиболее отсталый в социальном и самый пестрый в этническом и религиозном отношениях. На части его территории в области Южный Сулавеси, капитан КНИЛ Анди Азис, действуя в сговоре с проголландски настроенным министром штатов Сумокилом, ультимативно потребовал у правительства СШИ гарантировать сохранение штата и не вводить туда федеральные войска. Опираясь на часть подразделений КНИЛ, он начал восстание (5 апреля 1950 г.). Президент Сукарно заклеймил А. Азиса как мятежника и потребовал невмешательства армии в решение вопросов государственного строя. Большинство населения не поддержало Азиса, освободило заключенных — унитаристов, отстранило от власти поборников федерации. Капитану пришлось явиться с повинной в Джакарту и предстать перед судом. Южный Сулавеси двенадцатой из 13 областей штата Восточная Индонезия присоединился к РИ.

Но Сумокил, бежавший на голландском самолете на родной о. Амбон, 25 апреля 1950 г. провозгласил с группой единомышленников эту тринадцатую область того же штата независимой Республикой Южномолуккских островов (РМС). При поддержке части христиан–амбонцев, издавна связанных с КНИЛ, Сумокил создал военно–полицейское государство, поддержанное голландцами и отказывающееся вступать в переговоры с СШИ. Летом в области началась высадка федеральных войск, встретивших серьезное сопротивление. Амбон пал после ожесточенных боев лишь в ноябре. Хотя отряды мятежников еще долго пытались сопротивляться, базируясь в джунглях о. Серам, Южные Молукки вскоре также вошли в состав СШИ. После этого в стране продолжалось только вооруженное восстание Даруль ислама на Западной Яве под руководством Картосувирьо.

Антиунитаристские мятежи, вскрывшие непрекращающееся вмешательство Нидерландов в дела СШИ, способствовали дискредитации федералистов и привели к результатам, обратным желаемым ими. Унитаризм стал синонимом патриотизма. Последнему штату, Восточной Суматре, осталось лишь добровольно присоединиться к Республике. Уже 19 мая 1950 г. правительства СШИ и РИ договорились о воссоздании унитарной республики Индонезии и приступили к разработке ее временной конституции.

Основной закон, принятый 16 августа 1950 г., утверждал принципы парламентской демократии. Президент становился номинальным, «церемониальным» главой государства (правда, оставался верховным главнокомандующим; отбирал политического деятеля, формирующего состав кабинета; мог распустить парламент, назначив новые выборы). Но правительство теперь было подотчетно парламенту, а не ему. Более того, все президентские декреты становились действительными лишь после визирования соответствующим министром. Так центрами политической власти становились парламент и зависящий от него премьер–министр. Временная конституция немало заимствовала у конституции 1945 г. Новое важное положение гласило: «Право собственности является социальной функцией (то есть ограничивается общественными интересами).

Помимо перечисленных мер федеральный кабинет М. Хатта возобновил работу по «рационализации» госаппарата. Трехтысячную армию удалось сократить на треть, но большинство сокращенных пополнили ряды безработных. Еще менее успешной была попытка уменьшить вдвое непомерно разбухший госаппарат (420 тыс. чиновников). Ввиду крайне неустойчивого положения Хатта не решался официально пресекать забастовочное движение, но вместе с тем и не мешал военным, командующим на местах запрещать стачки. Чтобы обуздать инфляцию в разоренной стране, правительство сократило наполовину достоинство обращающихся в стране денежных знаков и на такую же сумму приняло обязательств по облигациям. Однако некоторому упрочению финансово–экономических позиций СШИ способствовала не столько денежная реформа, сколько резкое повышение спроса и цен на стратегическое сырье каучук, олово и пр.) в условиях начавшейся войны в Корее, соблюдая условия КМБ, кабинет СШИ приступил к возвращению недвижимости иностранным владельцам, но при этом обрушил прибыли корпораций 40%-м дополнительным налогом (вдвое выше, чем прежде). Консервативный кабинет Хатты легко получил финансовую помощь Запада: 40 млн долл, от США на условиях плана Маршалла; 100 млн долл, от Экспортно–импортного банка США и около 74 млн от правительства Нидерландов.

Внешнюю политику федерального правительства справедливо определяют как «прозападный нейтрализм». Оно реализовало дипломатические отношения со всеми крупными странами Запада. Наивно полагая, что добрые отношения с Нидерландами облегчат скорое возвращение Индонезии Западного Ириана, Хатта стремился к максимальному их улучшению: 3 февраля 1950 г.[45] в ответ на признание СШИ Советским Союзом премьер изъявил готовность установить дипломатические отношения с СССР, но воздержался пока от обмена посольствами.

16 августа 1950 г. была утверждена новая (временная) конституция и провозглашена унитарная Республика Индонезия. Первый состав ее однопалатного парламента (СНП) во избежание препирательств был образован слиянием обеих палат парламента СШИ, БП КНИП и Высшего совещательного совета РИ. Территория унитарной республики была разделена на 10 провинций и приравненные к ним округ Большая Джакарта и Особый район Джокьякарта.

Пятая годовщина провозглашения независимости стала днем триумфа антиколониализма и унитаризма.