Чекист

Чекист

На фуражке вошедшего была звезда, а на боку висел наган. Он мягкими, словно кошачьими, шагами обошел сарай и сделал несколько замечаний. Пожарник угрюмо шел за ним.

Когда они снова подошли к выходу, я разглядел чекиста более ясно. Это был еще молодой еврей со впалыми щеками и лихорадочно блестевшими глазами. Эти черные, глубоко впавшие глаза постоянно бегали с места на место, и он не смотрел в глаза собеседнику. Бледные губы постоянно кривились в какой-то злорадной усмешечке. Голова и щека часто подергивались каким-то странными судорожным движением.

Чекист оглянул неприветливым взором и меня и сделал пожарнику несколько замечаний о сарае.

— Этак придется тебе, Черви-Козырь, опять, пожалуй, комариков подкормить, — закончил он свои выговоры.

— Дак за что же, товарищ комендант? — с беспокойством спросил пожарник.

— А за то, чтоб ты поласковей рожу делал, когда начальство встречаешь! — хмыкнул чекист. — А вам, т. Солоневич, — ведь вы Солоневич?

Я кивнул головой.

— Ну да, я вас по Томску знал… Так вам я бы не советовал с такой сволочью знаться!

— Да мы еще по Соловкам приятели!…

— Ну, ну, здесь выискивайте себе приятелей поосмотрительней. А то неравно в грязное дело вляпаетесь. Я по хорошему говорю… пока. — В голосе чекиста слышались и предостережение, и угроза.

Когда он вышел из сарая, я с удивлением увидел, как исказилось от ненависти лицо Черви-Козыря. Он оскалил зубы, как непокорный щенок, припертый в угол сильным противником, но не желающий сдаться.

— Что это у вас на него зуб такой?

Пожарник не сразу ответил. Взор его еще несколько секунд был прикован к двери, за которой скрылся комендант. Потом он встряхнул головой.

— У-у-уу, сволочь, гад ползучий!… - пробормотал он… — Да разве-ж вы не знаете?

— Я вчера только прибыл.

— Это наш комендант, Геллер. Он и на Соловках был. Сколько он там душ загубил!.. И не счесть. И как его только земля держит?

— А здесь он тоже зверствует?

— Тут расстреливать ему мало ходу. Раньше он в Болшеве был. Там ему раздолья больше было…

— Но это ведь образцовая коммуна… Иностранцев возят…

— Во… во… Иностранцев! — презрительно искривил рот Черви-Козырь. — Им что в глотку не положь — все проглотят. Им, может, и кажется, что, там лафа, а не жизнь… А разве-ж кто видит, как там пружины закручены? Ведь там как чуть что — так шлепка. Не только побег, а даже отлучка больше 3 дней — и каюк… Поэтому и держится все…

Ну, так вот там Геллер и отличался. Только потом его выставили, потому невозможно иностранцам показывать — рожа больно противная — веревки просит. У них у всех, палачей этих, вроде как следы на морде остаются. Помните Новикова в Соловках?.. Аж собаки убегали… Уж если человек в крови выкупается — так словно след какой-то на лице… Бог гада метит! А вы не слыхали, что он тут со мной зимой сделал?

— Нет…