Мститель
Мститель
Как-то недели через две, когда я был дежурным по столовой, ко мне подошел один из приятелей. Он начал разговор о чем-то маловажном и, когда около нас никого не было, сказал шепотом:
— Вас, дядя Боб, Черви-Козырь просит зайти.
— А где он?
— На дежурстве у речки.
Поздно вечером, когда кончилось мое дежурство, я поплелся на болото. Под одной из копен сидел Черви-Козырь на собранном хворосте и, видимо, был очень обрадован моим приходом.
— А чего же вы совсем в стог не забрались? И тепло и комары не долезут…
— Да ну их к черту… Сено ведь совсем гнилое… Сколько лет, может, стоит… Да и потом — проверка пройдет — еще два наряда дополнительно дадут… А вы, т. Солоневич, спички принесли? «Баран» сказал?
— Принес…
— Ну вот, и ладно… Я вас тогда ужином угощу.
Черви-Козырь покопался в стогу и вытащил оттуда зайца.
— Вот это здорово… Откуда?
— Ну мы, старые урканы, и в огне не тонем, и в воде не горим!… А силки на что?… Тут этих зайцов видимо-невидимо… Потому — охоты нет. Чекистам время нет, у них по другой дичи с наганов стрельба. А у крестьян — откуда?… Ружей-то ведь советская власть боится хуже чумы…
Часа через два, когда заяц был съеден, пожарник начал:
— Дело у меня к вам серьезное, т. Солоневич… Без вас мне ни чихнуть, ни плюнуть… Я уж вам прямо скажу, потому вы не стукач. Смываться мне пора…
— На волю захотелось?
— Это как сказать… Трудкоммуны для меня вроде приюта. Тут лучше всего скрываться, ежели за кормой нечисто. Притопаешь вот в такое гиблое место и сейчас же к начальнику ГПУ. Так, мол, и так. Раскаялся в доску… Примите… Какой же им расчет не принять? Ведь даровая сила… Вот у нас тут лыжная мастерская будет, да потом, говорят, и сапожная… Опять же ссыльных наберут. А там и спецов всяких есть… Ну и заработать, значит, можно на даровой силе.
— Ну, это все понятно… Но почему вам в трудкоммунах скрываться?
Черви-Козырь пристально посмотрел на меня. При слабом свете нашего маленького костра я опять заметил, как его лицо сжалось в какой-то гримасе.
— Да как… Долги плачу с процентами.
— Кому это?
— Да, вот, всем своим благодетелям… За все — за жизнь исковерканную, за чахотку свою, за нос перебитый, за товарищей своих… За все плачу!… Уже есть «революционные заслуги»… Ну, да это не к делу. Таких, как я — с памятью, — везде хватает. Помните, может, Митьку с Одессы, беспалого, который Соловки оседлал?.. Тоже не забывает. Слухи были, что Новикова он все-таки подстерег… Ну, да вы сами, т. Солоневич, знаете, что с такими не целуются… А теперь я, значит, к вам за помощью… Вы там по городу часто ходите, во все дырки можете влезть. Достаньте мне лаку, что артисты употребляют…
— Ага… — понял я. — Бороду приклеить?
— Ну да… Не впервой. Таким стариком заделаюсь, что никакой пост нипочем не догадается… А потом, там за Тайгой,[36] на главной магистрали — это уже пустяк. Там в каждом кармане документ есть. Только выбирай…
— А когда думаете бежать?
— Да скоро… Вот, дельце одно есть… Незаконченное…