Одиночка
Одиночка
Опять тюрьма… Каменная одиночная клетка в Ленинграде. Мокрые, заплесневелые стены. Мешок с соломой на железной койке… 6 шагов в длину, 3 — в ширину. Маленькое с толстыми брусьями окно вверху. Полутьма и тишина…
Утром звякает затвор форточки и просовывается рука надзирателя с 400 граммами черного хлеба. В 12 часов миска супа и в 6 часов маленькая порция каши…
Ни книг, ни газет, ни писем, ни прогулок… Заживо замурованный…
На первом же допросе мне предъявили обвинения:
1. Организация контрреволюционного сообщничества,
2. Агитация против советской власти,
3. Шпионаж в пользу «буржуазии» и
4. Содействие побегу за-границу…
По каждому из первых трех обвинений полагалась мера наказания, «вплоть до расстрела»…
Да, не ждал я, что на этот раз останусь жив…
Прошло 4 месяца ожидание смерти… И вот, как-то утром мне принесли приговор — 8 лет заключения в концлагерь…
Хотя по точному смыслу советских законов за попытку побега за-границу, в чем единственно я был, действительно, виновен, в те времена полагалось заключение до 2 лет, — волна радости залила мое сердце. Жив!.. Это самое главное!.. А дальше?.. Дальше мы увидим!.. Есть еще порох в пороховницах…
Через несколько дней в пересыльной тюрьме я встретился с братом и племянником. Брату тоже дали 8 лет, а 14-летнему юноше, Юре — 2 года.
В первую же минуту, когда мы остались одни в камере и чуть остыла радость встречи, после миновавшей угрозы смерти, — было вынесено решение:
«Что бы ни случилось с каждым из нас, куда бы нас ни бросила судьба — в конце июля бежать опять во что бы то ни стало»…
* * *
Бeжать!.. Легко это решить, а каково выполнить?.. Куда нас пошлют? Может быть, за Урал, на север Сибири, откуда до границ тысячи километров…
Впереди была мрачная неизвестность… Казалось, хуже трудно было бы чему-нибудь случиться…
Но судьба улыбнулась нам… В середине января 1934 года громадный этапный эшелон был направлен в сторону Урала. Но в этот период не хватило рабочей силы в Карелии для постройки новой гидростанции на реке Свирь, ибо тифозные эпидемии свели в могилу много тысяч заключенных… И вот, наш эшелон был брошен в Карелию…
И мы очутились в концлагере, в тех местах, откуда уже 2 раза пытались бежать…
И несмотря на жгучий мороз и ледяной ветер, когда нас выгрузили, нам было тепло, и мы смеялись…
Смелость, бодрость, силы и решительность еще не были смяты… Неужели, черт побери, в третий раз не удастся бежать?..