3. Планы Стефана IX и его смерть. — Бенедикт X. — Николай II. — Гильдебранд получает помощь от норманнов. — Новый избирательный декрет. — Успехи норманнов. — Они присягают папе как вассалы. — Падение Бенедикта X

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3. Планы Стефана IX и его смерть. — Бенедикт X. — Николай II. — Гильдебранд получает помощь от норманнов. — Новый избирательный декрет. — Успехи норманнов. — Они присягают папе как вассалы. — Падение Бенедикта X

Отдавая свои силы реформе церкви, Стефан IX в то же время имел в виду осуществить смелые светские планы. Упразднить в Италии германскую королевскую власть, учредить под управлением Готфрида независимое итальянское государство и расширить границы церковных владений — таков был замысел Стефана. Его государственный ум сказался явно в надписи «Felix Roma», приведенной на одной из его булл; через долгий период времени папа снова украсил древний Рим эпитетом, который был дан городу в последний раз готом Теодорихом. Стефан питал к норманнам ненависть, так как ему пришлось вместе со Львом IX испытать несчастье, постигшее этого папу при Чивита; рассчитывая на помощь своего брата, Стефан надеялся отомстить норманнам и затем подчинить Южную Италию церкви, заявлявшей притязание на это обладание. Собственных средств у Стефана, однако, не было поэтому он потребовал, чтобы аббатство Монте-Касино вернуло ему подарки которые он, получив некогда от императора Константина, привез с собой из Византии и оставил в этом аббатстве; помимо этого он настаивал так же на том, чтобы аббатство Монте-Касино отдало в его распоряжение и свои сокровища. Огорченные монахи привезли в Рим серебро и золото, но папа тогда снова возвратил аббатству его сокровища. Большое напряжение сил пресекло жизнь этого папы, увлеченного широкими планами; он решил ехать во Флоренцию к своему брату; но прежде чем уехать, он взял слово с римлян на случай своей смерти, что они не приступят к выборам раньше, чем вернется из Германии Гильдебранд. Едва успев прибыть во Флоренцию, Стефан К умер 29 марта 1058 г. Если бы этот человек, обладавший сильным характером, пробыл на папском престоле более продолжительное время, судьба Италии благодаря ему и его брату оказалась бы, вероятно, несколько иной. Со смертью Стефана К закончился начатый Климентом II ряд пяти пап германского происхождения, занимавших престол св. Петра.

Смерть Стефана К немедленно же дала возможность знати, как городской, так и территориальной, снова выдвинуть вперед свои интересы. Тускуланская партия решила воспользоваться удобным случаем и захватить в свои руки патрициат и избрание папы; к ней присоединились даже Кресцентии, а затем и все те, кто был недоволен строгостью реформ, вводимых чужеземными папами, т. е. все женатое и повинное в симонии духовенство, враждебное Гильдебранду. Главой Тускуланской партии в то время еще был Григорий, сын Альберика и брат Бенедикта IX; к нему примкнули сын Райнера Герард, граф галерийский, сыновья Кресцентия, графа Мончичелли Тиволийского, и много других знатных римлян. Они ворвались в Рим ночью и 5 апреля самовольно возвели на папский престол под именем Бенедикта X Иоанна Минция, кардинала епископа Веллетри. Утратив всякое влияние и предав восставших анафеме, кардиналы с Петром Дамиани во главе искали спасения в бегстве; Рим огласился бряцанием оружия нападавших, и затем народ, для подкупа которого не были пощажены даже сокровища базилики Св. Петра, признал папу, избранного снова тускуланской знатью. Таким образом, трудная работа многих соборов была неожиданно разрушена; патрицианская власть перешла снова в руки вассалов — владельцев Кампаньи, и в течение 1058 г. Бенедикт X оставался папой и занимал Латеран. Против такого порядка Готфрид ничем не заявил своего протеста; но императрица Агнесса в апреле отправила во Флоренцию Гильдебранда как своего уполномоченного, и между ним, Готфридом и Беатрисой на соборе в Сиене состоялось соглашение, в силу которого папой был избран 18 декабря флорентийский епископ Гергард. Стечение обстоятельств принудило партию духовенства временно стать на сторону германского регентства, и даже римская знать — именно та, которая была враждебна тускуланской партии, — отправила в Германию посольство с заявлением, что римлян всегда будут верны присяге, данной ими некогда Генриху III. Тогда императрица поручила Готфриду проводить избранного папу в Рим; маркграф собрал войско, но, как и при Генрихе III, сначала был созван собор в Сутри.

Сопровождаемый канцлером Вибертом, имперским наместником в Италии со времени смерти Виктора II, герцог проследовал в Сутри; здесь в конце года Бенедикт был объявлен низложенным, а Гергард с соблюдением всех формальностей избран папой. После того герцог направился в Рим, где властители Кампаньи решили защищать своего папу оружием. Гильдебранду удалось, однако, часть римлян и даже некоторых из самих восставших привлечь на свою сторону подкупом; таким образом раньше, чем войско Готфрида подошло к Риму, в нем уже началась яростная битва враждебных партий. Предводительствуемые Львом де Бенедикто-Кристиано, человеком иудейского происхождения, транстеверинцы отворили ворота, и Готфрид занял своими войсками Леонину и остров. Затем, пока солдаты Готфрида брали приступом Латеран, Гильдебранд собственной властью устранил от должности Петра, занимавшего место префекта города, и передал эту должность знатному транстеверинцу Иоанну Тиниозу. Тогда Бенедикт X бежал в замок Пассарано, занятый Регетеллом сыном префекта Кресцентия, и оттуда спустя некоторое время к графу галерийскому.

После этого 24 января 1059 г. бургундец Гергард, епископ флорентийский, был беспрепятственно под именем Николая II возведен на папский престол. Тогда Гильдебранд поспешил в Кампанью, заключил предварительный договор с норманнами и привел с собою в Рим 300 норманнских рыцарей. Соединившись с папскими солдатами, эти норманны осадили антипапу в Галерии, но вскоре должны были снять осаду и возобновили ее уже позднее с более значительными силами.

Внезапное поражение, нанесенное городской знатью системе, которую проводила партия реформы, удвоило энергию этой партии, руководимой Гильдебрандом, отныне получившим значение всемогущего министра в Риме. В настоящее время предстояло сделать избрание папы независимым от влияния римской знати и, если возможно, так же от влияния германской короны. С этой целью Николай II созвал (в апреле 1059 г.) свой первый собор из епископов, почти одних итальянцев; на этом соборе был низложен ставленник знати Бенедикт X, снова были осуждены браки духовенства и симонии и наконец был издан новый закон о порядке избрания папы.

Этим знаменитым декретом, автором которого был Гильдебранд, коллегия римских кардиналов возводилась на степень церковного сената, из среды которого с течением времени только и могли быть избираемы папы. Декретом устанавливалось, что папа избирается собственно римскими кардиналами соответственно тому положению, которое они занимают, как епископы городской территории, как пресвитеры и диаконы римских церквей-титулов, а духовенство и народ только присоединяются к этому избранию.

Таким образом, в то время как городская знать предъявляла претензию представлять собою по-прежнему римский сенат, папа противопоставил консулам и сенаторам коллегию кардиналов, и уже Дамиани со времени этого избирательного декрета приравнивал семь кардиналов-епископов Латерана к древнеримскому сенату. Охваченная монархическим духом церковь все более и более принимала форму политического организованного установления. Новый избирательный декрет, правда, еще не исключал окончательно трех древних избирательных классов (clerus, ordo, popidus), но последующее за выборами согласие этих классов стало с той поры уже только одной традиционной формальностью. Народ был устранен от выборов, древнее демократическое начало в общине было упразднено, и назначение верховного епископа обратилось в привилегию небольшого числа аристократов-священников, живших в Риме. Затем, чтобы оградить избрание папы от революционных движений в Риме, было установлено, что это избрание не должно происходить непременно в Риме, что папа может избираться, с соблюдением канонических правил, даже меньшим числом кардиналов во всяком другом месте. Далее, избираемый мог так же не принадлежать к римской церкви.

Патрицианские права германской короны на ущемление, которых канцлер не мог дать своего согласия, тогда еще не могли быть окончательно упразднены; тем не менее они были очень искусно ограничены и сведены к оказанию почета личного свойства. В неясных выражениях было сказано, что избрание папы производится кардиналами «без нарушения» должного и благоговейного почтения к нашему возлюбленному сыну Генриху, нынешнему королю и — да будет на то воля Господня – будущему императору, равно как и ко всем тем его преемникам, за которыми это право будет признано папским престолом.

С течением времени круг избирателей шаг за шагом стал все более суживаться, и избрание верховного христианского епископа перешло наконец в руки немногих придворных епископов и священников; в то время они еще не носили пурпура, но постепенно, как равные папе, стали делить с ним его светскую власть и еще более гордые, чем древние сенаторы, предъявляли притязания на положение государей по рождению. Из всех превращений, которым подвергалась церковь, ни одно, может быть, не удаляло ее так далеко от евангельского определения, как строй этой коллегии. Естественный порядок говорит в пользу общего избирательного права; но практическое применение оно находит только или в первобытном состоянии, или тогда, когда образование получило общее распространение; в действительности выбирает и властвует всегда только небольшое число сильных или мудрых. Достойный патриций или император вроде Генриха III мог избирать и хороших пап; этой возможности не была лишена так же и мудрая избирательная коллегия, составленная из аристократов; словом, избирательный закон Николая II не ограждал церковь от дурных пап; но по отношению к независимости папства он имел огромное значение. Самый важный акт в муниципальной истории Рима этим законом был навсегда изъят из ведения римского народа и очень скоро затем из императорской власти. При жизни Генриха III ни один папа не решился бы сделать этот шаг; но кардиналы с большим искусством, чем патриции и сенаторы всех римлян, обращали в свою пользу каждое ослабление германской империи, и изумительная система иерархии вскоре уподобилась гигантской крепости, обнесенной множеством концентрических, окружавших друг друга стен. Николай и Гильдебранд, вероятно, действовали бы с большей осторожностью, если бы не были уже обеспечены помощью своих союзников. В то время положение римской церкви, предвидевшей, что ей предстоит борьба с германским королевством на жизнь и смерть, было такое же, в каком она находилась в эпоху иконоборства по отношению к Византии. Ища некогда защиты от лангобардов и экзархов, церковь признала королями Пипина и Карла, людей случайного происхождения и узурпаторов, призвала их в Италию и провозгласила защитниками Св. престола. Теперь в виду опасностей, которыми грозили церкви германские патриции и римская знать, папы возложили свои надежды на тех самых норманнов, с которых еще не было снято отлучение от церкви. Дальновидный Гильдебранд понял, что эта энергичная раса положит в Италии начало новой династии, которая, будучи условно признана, может принести двоякую пользу: как вассальное государство церкви и как ее защита от города Рима и германской империи.

Со времени своей победы над Львом IX норманны успели сделать много приобретений; под их властью находились почти вся Апулия и Калабрия. Со смертью Стефана IX его план изгнания норманнов из Италии был оставлен, а смута, царившая в панстве, благоприятствовала замыслам смелого Роберта Гюискар. Начав свою деятельность придорожным разбойником, Роберт Гюискар с 1056 г. стал управлять норманнской солдатской республикой в Апулии в звании графа как преемник своего брата Гумфреда, сыновей которого он вероломно прогнал. Бессилие византийского императора, слабость Германии вовремя регентства, нужды папства и самих норманнов — таковы были обстоятельства, которыми было вызвано основание нового государства. В 1058 г. Ричард Аверсгкий отнял знаменитую Капую у Ландульфа V, последнего лангобардского государя этого города. Вскоре затем Роберт Гюискар покорил крепкую Трию. Николай II заявил, однако, на нее свои притязания и отлучил Роберта от церкви как грабителя церковного имущества. Имея возможность защищать свои владения оружием только в редких случаях, папы уже с IX века успешно пользовались неистощимым Латеранским арсеналом папских от лучений и, ничуть не смущаясь, превращали духовное возмездие, которым должны были быть караемы только нравственные проступки, в орудие своей земной политики. Если отлучение от церкви охраняло патримонии от нападений не всегда так же успешно, как появление херувима с огненным мечом, тем не менее это отлучение смущало нападавших на церковные владения, производя на умы людей того времени почти такое же потрясающее впечатление, как и солнечное затмение. Властолюбивый завоеватель опасался, может быть, не столько за спасение своей души, сколько за спокойствие покоренных ими недовольных его игом провинции, в которых папа легко мог посеять смуту, лишив именем Господним этого завоевателя, как разбойника, покровительства законов. Помимо того, завоевания Роберта были настолько обширны, что составляли целое государство; по верованиям же того времени, государство, как таковое, должно было быть признано папой, ибо только тогда оно приобретало значение вполне законного и священного установления. И обе стороны, искавшие друг у друга поддержки, сблизились. В 1059 г. Николай созвал собор в Мельфи, и здесь перед папой предстали победители в сражении при Чивита Ричард Аверсский и Роберт Гюискар, и тот, и другой смелые, не знавшие совести, обагренные кровью предводители банд, великие грабители, которых не смущали церковные отлучения, герои, никем еще не побежденные. Таким образом, все завоевания, сделанные норманнами, было признаны, за исключением Беневента, состоящими в их владении, как лены Снятого престола. Права ограбленных государей были так же мало приняты во внимание, как и верховная власть германской империи. На глазах у людей одна легитимная власть устранялась и на смену ей ставилась другая, основанная на грабеже. Такая власть во все времена по необходимости должна была быть подчиняема личным интересам и служить им; точно так же и церковное государство возникло лишь вследствие того, что Пипины нарушили права Меровингов, а папы — права византийцев. Нам может казаться изумительной только уверенность, с которой папа отдавал чужеземцам, как свою собственность, принадлежавшие ему провинции и даже вперед утверждал за этими чужеземцами те земли, которые еще надо было покорить. Ричард был признан государем Капуи Гюискар — графом и герцогом Апулии и Калабрии; ему же была обещана и Сицилия на случай, если он отнимет ее у арабов и греков. Как вассалы норманны принесли присягу пане и обязались ежегодно уплачивать дань; они поклялись, что будут охранять владения церкви и поддерживать понтификат тех пап, которые будут избраны по каноническим установлениям лучшими кардиналами. Таким образом, избирательный декрет Николая II был поставлен под вооруженную защиту норманнов и признан прежде всего их новыми государями.

В силу договора в Мельфи Николай и Гильдебранд привели с собой в Рим отряд норманнов. Графы тускуланские, пренестские и сабинские были немедленно усмирены, а антипапа был во второй раз подвергнут осаде в Галерии. Этот замок, находившийся в 15 милях от Рима, возле via Clodia, у реки Арроне, в диоцезе Сильва Кандида, был раньше domus culta папы Захарии и находился во власти графов с XI века как их наследственное достояние. Граф Герард, защищавший в этом замке Бенедикта X, был одним из самых могущественных маленьких тиранов в римской Тусции, стоял во главе партии, враждебной Гильдебранду, и был отлучен от церкви несколькими папами, в том числе так же и Николаем. Гергард сначала мужественно защищался в своем замке, но затем, после нескольких штурмов, принужден был выдать антипапу. Стоя на стене, Бенедикт X вступил в переговоры; тридцать римских вельмож поручились ему за его личную безопасность, и тогда он направился в Рим, где поселился в доме своей матери возле S.-Maria Maggiore. Собор, на котором Гильдебранд, чтобы свергнуть Бенедикта, пустил в ход свое искусство действовать интригами, снова низложил Бенедикта, лишил его священнического сана и осудил на пожизненное заключение в монастыре Св. Агнессы возле Рима.