5. Тускулум. — Падение дома графов Тускуланских. — Райнальд Кельнский вступает в Тускулум. — Римляне осаждают Тускулум. — Христиан Майнцский заставляет их снять осаду. — Битва у monte porzio. — Жестокое поражение римлян. — Фридрих осаждает Леонину. — Штурм собора Св. Петра. — Переговоры с римлянами.

5. Тускулум. — Падение дома графов Тускуланских. — Райнальд Кельнский вступает в Тускулум. — Римляне осаждают Тускулум. — Христиан Майнцский заставляет их снять осаду. — Битва у monte porzio. — Жестокое поражение римлян. — Фридрих осаждает Леонину. — Штурм собора Св. Петра. — Переговоры с римлянами. — Бегство Александра III в Беневент. — Мир между императором и римской республикой. — Чума производит опустошения в войске Фридриха. — Отъезд Фридриха из Рима

Тускуланским властителем был в то время Райно, один из сыновей умершего в 1153 г. Птолемея II. Дом графов Тускуланских уже склонялся к упадку; наследственные разделы, долги, междоусобные войны и римская община ослабили этот могущественный род. Тускулум уже не находился тогда в одних руках; при Евгении III Оддо Колонна заложил свою долю Оддо Франджипане, а затем она была выкуплена этим папой, и таким образом папы вступили в обладание замком, владельцы которого так долго были тиранами Св. престола. Адриан IV отдал папскую часть в ленное владение старшего сына Птолемея II Ионафана и сделал его своим вассалом. Сенат, однако, не мог примириться с тем, что церковь является защитницей этого замка, не желавшего признать над собой власть Рима, и старания Александра III удержать римлян от нападений на Тускулум оказывались тщетными. Теснимый римлянами, Райно обратился за помощью к имперцам, и канцлер Райнальд, только что перед тем, 18 мая, овладевший с помощью пизанцев Чивита-Веккией, вступил в Тускулум, после чего он был осажден римлянами. Таким образом, все усилия противников сосредоточились на Риме.

Городская милиция и все вассалы в Этрурии и Лациуме, остававшиеся верными сенату и папе, были призваны к оружию; граждане и капитаны в первый раз соединились вместе. Тогда Райнальд и Райно послали за помощью в германский лагерь около Анконы, и оттуда на выручку своему сотоварищу прибыл Христиан Майнцский с 1300 германцев и наемных брабансонов. Христиан, граф фон Бух, возведенный императором в 1165 г. в сан архиепископа майнцского вместо Конрада Виттельсбахского, был одним из лучших генералов Фридриха. Из предосторожности Христиан стал лагерем у Monte Porzio, близ Тускула, и, желая выиграть у противников в день отдыха для своего войска, отправил послов к римлянам; но последние отнеслись с презрением к предложению вступить в переговоры и, собрав все свои войска, число которых доходило до 40 000 человек, в Духов день стремительно вступили в бой. В летописях нигде не упоминается имя лица, предводительствовавшего огромным войском, равного которому римляне не выставляли на поле битвы в течение уже многих веков; возможно, что предводителем был Оддо Франджипане, самый знатный из римских нобилей того времени. Хотя число римлян превосходило число германцев в 20 раз, тем не менее германцы не впали в отчаяние; пение воинственного хорала поддерживало бодрый дух их небольшого отряда. Христиан развернул имперское знамя, и неравная битва началась. Брабансоны были быстро оттеснены римлянами; но кельнские рыцари, сомкнувшись тесным строем, сделаны вовремя вылазку из Тускула, а один из отрядов Христиана напал на неприятеля с фланга; неудержимым натиском центр паевого строя римлян был опрокинут; тогда римская кавалерия обреталась в бегство, пехота так же рассеялась, и брабансоны напали на лагерь римлян. Бежавшие с пиля битвы погибали под мечами преследователей или сдавались в плен; в перепуганный Рим вернулась едва лишь третья часть всего римскою войска, и только неприступные стены к наступившая ночь заставили германцев прекратить преследование. Поля и дороги были усеяны телами убиты оружием, несколько тысяч римлян были отведены пленными в Витербо и в числе их сын Оддо Франджипане, за которого отец напрасно предлагал богатый выкуп. Эта замечательная битва между Monte Porzio и Тускулом происходила 29 мая 1167 г

Виновниками победы, одержанной перед липом папы над превосходными силами противника, оказались, к удивлению, два германских архиепископа, оба знатного происхождения, выдающихся способностей и большой энергии; их небольшой отряд состоял ни мужественных борцов, закаленных войной в Ломбардии; римляне; привыкшие биться только из-за Стен и в уличных схватках, проиграли свое первое сражение в открытом поле, послужившее испытанием их новых сил. И они должны были краснеть от стыда при воспоминании о своих великих предках, по примеру которых они мечтали создать республику на Капитолии. Предание породило много легенд об этом поражении римлян, и только в самом Риме ни один камень не говорит об этом черном дне, который может быть назван днем Канн Средних веков.

Ужас, вызванный поражением, действительно был так же велик, как некогда после победы, одержанной Ганнибалом. Старики м женщины оглашали улицы воплями и с рыданиями встречали тела убитых, погребение которых было дозволено противником. Убитый горем пана плакал; не без колебания искал он защиты в Колизее, у Франджипани; он позаботился, однако, чтобы степы охранялись стражей и войска были снова собраны. Вскоре германцы, усиленные подкреплениями, взятыми из городов Кампаньи, расположились перед городом. Казалось, снова наступили дни Манлия Торквата и Кориолана, когда герники и эквы, латины и вольски вели войну с Римом и становились лагерем у Алгида. Теперь перед Римом, вернувшимся к младенческому состоянию, стояло, участвуя в осаде, население все тех же древних городов: Тибура, Альбы, Тускула и других. Эти незначительные города надеялись, что им удастся напасть на испытавший унижение Рим с таким же успехом, с каким напали на Милан Кремона и Павия. Чтобы довершить падение Рима, Христиан признал императора, и Фридрих, принудив Ликину капитулировать, июля уже водрузил свое имперское знамя на Monte Porzio.

Александр III оказывался теперь в таком же: положении, в каком был Григорий VII; не было только надежды на то, что осада может быть снята, так как сицилийское войско, высланное регентшей против Фридриха, было разбито. Римляне так же не были теми же защитниками, какими они были но отношению к Григорию; на них можно было положиться только до тех пор, пока нужда и выгода не заставят их заключить договор с Фридрихом. Германцам удалось взять приступом porta Viridaria, и это открыло императору доступ в Леонину; здесь не было ни одного римлянина, и оставались одни только папские слуги, занимавшие собор Св. Петра. Собор был обнесен окопами; ею атриум и башни S.-Maria in Turn над главной лестницей были обращены в укрепления; на крыше собора стояли метательные машины. Замок св. Ангела был отделен от Лепнины боковыми стенами и служил для обороны моста; поэтому главней крепостью в то время был уже не этот замок, а собор Св. Петра.

В течение восьми дней христианская Мекка выдерживала приступы германских арнольдистов и милиции Витербо. Стены, башни и портик, восстановленный Иннокентием II, были разрушены; весь Борго был обращен в развалины; не сдавался еще один только собор; тогда был подожжен атриум, и башня S.-Maria in Turn погибла в огне. Этим пожаром, как жалуется очевидец, была уничтожена великолепная мозаика, украшавшая церковную стену над атриумом; бронзовые двери были взяты гражданами Витербо как трофей одержанной ими победы. Таков был обычай того времени. и те же граждане Витербо, овладев вскоре затем Корнето, столь же бесцеремонно сняли и унесли к себе городские ворота. Когда огонь, как казалось, уже стал угрожать собору Св. Петра, защищавшие собор сложили оружие. Во время этого приступа двери собора были взломаны топорами; это было сделано по приказанию Фридриха Ротенбургского, сына императора Конрада, лучшего из рыцарей в войске императора. Оскверненные алтари были запятнаны кровью убитых, и на удивительном мраморном полу храма, как на каком-нибудь поле битвы, лежали тела, одетые в кольчуги. Можем ли мы говорить о мусульманах IX века, что они не знали Бога, когда через три столетия после них ту же базилику брали приступом христианский император и его закованные в железо епископы? Собор был взят 29 июля а на другой день, когда храм еще только что был очищен от крови, в его приделах уже раздалось пение Те Deum, звучавшее скорее насмешкой, чем молитвой, и Фридрих, подобно Генриху IV, так же немедленно водворил в соборе своего ставленника-папу, прибывшего из Витербо. И на этот раз во время торжества император точно так же имел на голове золотой обруч патриция, выражая тем свой протест против римлян и папы. Затем 1 августа Пасхалием III была коронована жена Фридриха Беатриса, а сам он явился с императорской короной на голове.

Римляне, принадлежавшие к имперской партии, составили свиту императора; но изъявления сочувствия не вышли из пределов Леонины. Римский народ, глубоко возмущенный понесенным поражением, мужественно защищал город, и на этот раз имел больше успеха, чем на полях Тускула. Александр III, удрученный заботами, оставался в замке Франджипани, у арки Тита. На случай, если бы папа пожелал бежать, к собору Св. Павла прибыли две сицилийские галеры; но папа раздал привезенные ими деньги Франджипани, Пьерлеоне и страже, охранявшей стены, и затем отослал галеры обратно. Хотя римляне оказывали мужественное сопротивление, тем не менее ни они, ни папа не сочли возможным уклониться от переговоров. В Риме находился тогда пфальцграф виттельсбахский Конрад, родственник Фридриха, архиепископ майнцский; он прибыл в Рим вместе с Александром III в 1165 г. Разгневанный император лишил Конрада сана архиепископа и передал этот сан Христиану фон Бух; тогда папа возвел Конрада в сан кардинала-епископа сабинского. Теперь он был отправлен папой в лагерь Фридриха для переговоров. Желая, подобно Генриху IV, привлечь римлян на свою сторону. Фридрих объявил, что единственным препятствием для заключения мира является папа; поэтому он предлагает, чтобы оба папы отказались от своего сана и был выбран с соблюдением канонических правил третий папа; тогда мир в церкви будет восстановлен и римлянам будут возмещены их потери. Эти условия были, конечно, отвергнуты Александром и его кардиналами, но в измученных римлянах встретили поддержку. Чтобы спасти свое стадо, так рассуждали римляне, папа должен быть готов еще на большие жертвы, чем та, которую он принесет, отказавшись от тиары. Произошло возмущение, и народ стал требовать отречения папы. Тогда Александр исчез из города. Спустя три дня папа был замечен у мыса Цирцеи в костюме пилигрима; сидя у источника в обществе своих спутников, беглец подкреплял себя пищей, и с той поры этот источник получил название папского. В Террачине Александр снова облачился в пурпур и затем направился в Беневент, куда прибыл в августе. Бегство Александра лишило императора надежды примириться с церковью, но облегчило включение мира с Римом. Это бегство свидетельствовало о решительной победе Фридриха, так как папа был изгнан из Рима теми самыми римлянами, которые так долго защищали его. Тогда же на восьми галерах вступили в Тибр пизанцы; расположенные по берегам селения были разорены ими, и одна из галер проникла до Ripa Romea. Мужество покинуло римлян; что касается Фридриха, то он склонялся к уступчивости, так как в эту пору года уже нельзя было достичь многого и он не мог так же надеяться, что ему удастся овладеть замками нобилей даже в том случае, если город откроет ворота. Поэтому императорскими послами, в числе которых был историк Acerbus Morena di Lodi, был заключен с Римом мир на следующих условиях: сенат и народ приносят императору присягу на верность и обязуются охранять его суверенные права в пределах города и вне его; император признает сенат в его установленной форме, но свои полномочия сенат получает от императора; золотой буллой император утверждает действительность всех завещаний сделанных римлянами, и всех арендных договоров и освобождает их от всяких податей и налогов. Таким образом, уступка, на которую Фридриху надлежало согласиться уже во время коронования, была сделана лишь после кровавых войн: римская республика отныне была подчинена непосредственно только имперской власти Присяга была принесена римлянами уполномоченным императора, но сам он не вступал в город, так как капитаны-нобили не принимали участия в договоре и, оставаясь в своих замках, сохраняли угрожающее положение. Затем Фридрих восстановил префектуру как имперское установление, назначил префектом Иоанна де Вико, сына бывшего раньше префекта Петра, предложил избрать новый общинный совет и взял с собой 400 римских заложников.

В это время Фридрих стоял на вершине своего могущества; имперские права по отношению к Риму были восстановлены; имперский папа был водворен в соборе Св. Петра; григорианская иерархия была упразднена, и с порабощением Италии могла быть снова создана всемирная Римская империя. Но среди этих блестящих успехов на сцену неожиданно выступили ангелы смерти в образе римской лихорадки для того, чтобы, как говорили верующие, спасти папу. Ужасное бедствие положило предел торжеству победителя и дало городам возможность сбросить с себя оковы. Рок, казалось, наложил на Фридриха свою руку, как некогда на Ксеркса. Духовенство могло ликовать: Рим стал вторым Иерусалимом, а император Фридрих ненавистным Сеннахеримом. 2 августа мрачные тучи разразились над городом ливнем, и затем наступил палящий зной; малярия, угрожающая здесь в августе смертью, получила характер чумы. Цвет непобедимого войска погиб бесславной смертью; всадники, пехотинцы и оруженосцы заболевали и умирали, часто неожиданно, едучи или идя по улице; вскоре стало не хватать более сил для погребения умерших. За семь дней Фридрих потерял своих лучших героев; Райнольд Кельнский, Готфрид Шпейерский, Эбергард Регенсбургский, графы нассаусский и Липпе, Фридрих Ротенбургский, многие епископы и князья и бесчисленное множество знатных и простых людей были похищены смертью. Рим точно так же страдал от чумы; люди умирали тысячами, и их трупы бросали в реку. В течение целых столетий город не переживал таких ужасных бедствий, как битва при Monte Porzio и вслед затем чума. Панический страх овладел германцами: карающая рука Господня, говорили они, поразила их за то, что они напали на священный город, жгли церкви и оскверняли христианские храмы, проливая в них кровь.

Преисполненный отчаяния, император снялся с лагеря уже 6 августа и двинулся в путь с остатками своего войска, в котором люди походили на тени. В Витербо он оставил Пасхалия III и римских заложников и затем направился в Пизу; но на дороге у него еще умерло более 2000 людей. Остальные, возвращаясь в Германию, несли смерть с собой на родину или умирали так ж е на пути через Италию, как, например, Acebus Morena и юный герцог Вельф, последний член фамилии Эсте, наследовавший патримонии графини Матильды — Сполето, Тоскану и Сардинию. Такой ужасный конец имела война Фридриха с Римом, у стен которого со времени готов целые народы Германии находили свои безвестные могилы. И, проходя вдоль высоких стен Аврелиана, немец не может не чувствовать душевной боли, когда перед ним встают воспоминания о тяжких испытаниях, пережитых великим городом, и о той крови его предков, которой здесь пропитана каждая горсть земли.