ЛЕКЦИЯ ПЯТАЯ

Предметом сегодняшней лекции является деловое письмо XVI–XVII вв.

Деловое письмо этого времени отличалось своими особенностями, своеобразием, так как по преимуществу деловая бумага XVI–XVII вв. была написана скорописью.

Нет никакого сомнения, что скоропись произошла из полуустава. При сравнении полууставных и скорописных букв можно видеть большое сходство – можно объяснить происхождение скорописных букв из так называемых полууставных.

Но при этом можно заметить и отличие. Главным отличием скорописного почерка является то, что этот почерк гораздо более круглый, чем полууставный. Самый беглый полуустав отличается все—таки некоторой печатностью букв, некоторым подобием повторения одних и тех же букв в одном рисунке. Скорописный почерк отличается разнообразием начертаний и тем, что буквы как бы круглые.

Постепенный переход к этой округлости составляет типичную черту скорописи. В силу этого мы имеем даже некоторые переходные почерки или начерки: рядом с полууставом мы имеем беглый полуустав, приближающийся уже к скорописи.

Вторая главная особенность скорописи – это преимущественное употребление выносных букв по сравнению с полууставом. Полуустав также выносит буквы наверх, там мы имеем также значки сверху строчки. Но в настоящую систему это приведено только в скорописи.

Поэтому необходимо читать скоропись как бы в двух планах, т. е. скользить не только по самой строке, но и по верху этой строки, где показаны выносные буквы. При достаточном навыке чтения эти выносные буквы служат как бы сигнальными знаками.

Увеличение количества выносных букв продолжается постепенно до самого конца XVII столетия, когда почерк начинает деформироваться, от скорописи XVII в. переходя к петровской скорописи, где количество выносных букв будет меньше. Но еще в письмах и бумагах первой половины XIX в. мы все—таки эти выносные буквы находим, и, в частности, в письмах престарелых людей XIX в., которые были обучены грамоте в XVIII в. и не могли отучиться от этих выносных букв. Это надо иметь в виду при чтении и скорописи XIX в.

Возникает вопрос о происхождении скорописи, почему и как появилась скоропись»

Надо сказать, что здесь мы не можем искать никаких влияний ни с Запада, ни с Востока. По—видимому, происходило постепенное развитие письма и стремление как можно быстрее писать, так как полууставный почерк, конечно, отличался известным пределом для быстроты письма. Мы знаем, что, чем связнее мы пишем, тем быстрее, хотя иногда получается несколько неразборчиво.

Если вы присмотритесь к самому процессу писания XV–XVI вв., то вы увидите, что первоначально получалось так: писец сначала писал основное слово, а конец выносил наверх. Это видно из того, как расположены эти выносные буквы. Они расположены над буквами строки. Если мы вообразим такой процесс писания, то нам станет понятно, что первоначально выносные буквы употреблялись в конце слова, а потом – в конце слогов.

Надо иметь в виду, что титло, стоящее вверху, обозначает какой—то пропуск, пропуск определенного звука или определенной буквы. Какой же это пропуск»

Бывает так, что установить это очень трудно. При выносе буквы, когда она превращалась в неразборчивое титло, два разных слова бывали одинаковыми в написании.

Как правило, в скорописном письме имеется пропуск твердости или мягкости – «еръ» или «ерь». Под титлом, которое показывает вынос буквы, скрывается пропажа какого—то звука или буквы, в данном случае «еръ» или «ерь», и это оказывается фактом достаточно большой важности. Вот почему существуют такие звуки, которые как будто выносные буквы не передают.

И возник спор, который покойный Б. Д. Греков очень остроумно назвал спором о «Ваське» или «Васке».

В самом деле: вот перед нами начертание «Васка». Как его надо читать – «Васька» или «Васка»" Дело заключается в том, что в одних и тех же документах вы можете встретить и «Васька», и «Васка». Разрешался вопрос, мне кажется, Борисом Дмитриевичем совершенно правильно, в частности я всегда к нему примыкал. Если написано «Васка» с выносным «с», то надо расшифровывать «Васька», потому что здесь, в выносе, уже скрывается какой—то другой звук, твердость ему не для чего показывать. Но «Васька» или «Васка» – это элемент, который имеет большее значение для произношения, чем для понимания текста. Но есть такие начертания, которые связаны, вообще говоря, с пониманием текста.

От выносных букв необходимо отличать титла, ставившиеся на словах, которые всегда обозначались титлами, что свидетельствовало о правилах сокращенного написания этих слов.

Если у нас привыкают сравнительно легко к выносным буквам, то к этому титлованию приучаются сравнительно слабо. Между тем в азбуках XVI–XVII вв. мы всегда находим перечисление основных слов, находящихся под титлами. Это помещено в грамматике 1574 г. Ивана Федорова и в азбуке Бурцева, где имеются слова, поставленные под титлами.

Менее известны обозначения в кружках, которые встречаем в писцовых книгах и сотных выписях. Это не выносные буквы, а условные обозначения.

Если представить все это и некоторые другие условные обозначения, которые существуют, тогда становится ясно, что скорописное письмо XVII в. иногда имеет большие трудности для чтения. И ничего нет удивительного, что если научали по псалтырю хотя бы скверно читать, то скорописная бумага оставалась грамотой за семью печатями. Поэтому всякий земский дьячок представлял собой серьезную фигуру – от него зависело, прочитать какое—нибудь письмо или нет.

Я не ставлю сейчас задачи научить давно научившихся людей скорописи, но показать значение и историю ее – это представляется довольно интересным.

Если мы полуустав и устав определяем довольно точно благодаря работам В. Н. Щепкина, А. И. Соболевского и др., то скоропись изучена хуже. Мы по—настоящему не имеем ни одной работы, которая показывала бы развитие скорописного письма. И в этой области до сих пор последнее слово принадлежит В. Н. Щепкину, хотя он специально никогда скорописью не занимался.[1012]

Объясняется это прежде всего тем, что не было нужды большой для определения этих бумаг – большинство бумаг датированы. Если они не датированы, то сомнение в принадлежности к тому или иному времени чаще всего уничтожается просмотром бумаги, тогда как уставный почерк, которым писали на пергамене, не может этим методом пользоваться. Наконец, сама скоропись различалась между собой настолько, что на глаз мы можем сказать примерно, что это XVI в., первая половина, вторая половина XVII в. и т. д. Я укажу, однако, несколько таких особенностей скорописи, которые должны в какой—то мере помочь разобраться в этом.

Прежде всего, чем больше мы знакомимся с письмом XVII в., тем у нас оказывается, с одной стороны, больше выносных букв, а с другой стороны – все большее и большее пропадание титла для выносных букв. И когда вы увидите, что писец не употребляет или мало употребляет титла, то всегда можете быть уверены в относительно позднем происхождении памятника.

Вторая особенность. Если вы присмотритесь к письму XVI в., вы увидите, что там существовали некоторые характерные буквы.

Пожалуй, самой характерной буквой XVI в. является «д» с длинными хвостами. Довольно широко распространяется в это время буква «юс» с четким, правильным написанием.

Для XVII в., особенно конца века, пожалуй, самой распространенной характерной буквой является буква «ж» с ярко выраженным полукругом в передней части.

Надо сказать, что как в XVI, так и в XVII в. мы отличаем различного рода почерки. Но для XVII в. характерна для делового письма не только округлость, но и чрезвычайная связанность букв между собой.

И как бы в противовес тому, что я сказал о чрезвычайной связанности почерка, со второй половины XVII в. в скорописи появляется разделение на слова, то разделение, которое отсутствует в XVI в., когда каждое слово пишется без разделения, в силу чего нам трудно написать даже строчку в стиле XVI в.

Если вы присмотритесь в целом к начертаниям всех букв скорописи XV–XVII вв., то увидите, что к концу XVII в. почти все буквы уже принимают те начертания, которые мы имеем в скорописи нашего времени.

Теперь, если от этого общего рассмотрения скорописи мы обратимся к вопросам археографии, то мы увидим, сколько трудностей встанет перед нами – и не только в смысле письма и передачи его, но и в смысле издания текстов XVI–XVII вв.

Первый вопрос, который возникает прежде всего: как издавать документы» Если вы возьмете старые издания, допустим «Акты Археографической экспедиции», «Акты исторические» и т. д., то увидите, что каждый документ издавался целиком.

Если вы возьмете современные издания, то к своему удивлению увидите, что эти современные издания полны пропусков. Я бы высказался за издание полностью.

Второй вопрос, который возникает здесь с чисто археографической точки зрения: как поступить с самим текстом»

Этот вопрос, интересный и важный, вызвал большую дискуссию. Если встать на точку зрения некоторых публикаторов, то окажется, что, если у вас имеется какое—нибудь в тексте слово, для вас непонятное, которое вы считаете искаженным, вы должны этот текст тотчас же исправить. Причем вы имеете право исправить его без сноски, без того, чтобы в этой сноске показать, почему вы должны текст исправить.

Например, вы встретили такое слово: «гдру», вы его исправите на «гдрю». В чем тут загвоздка» Если написано «гдру», это могло быть указанием, что писал белорус или украинец – для него характерна отверделость «р». Исправив лишь одну букву, вы выбросите то, что может дать указание на автора письма, обращавшегося с такими словами.

Что же в этих случаях делать» По—видимому, текст надо издавать таким образом, как делается, например, при издании летописей. Написано: «приехал въ Москтву». Обозначить сноску: В рукописи: въ Москтву.

Почему это нужно соблюдать, хотя с виду это археографическая мелочь» Потому что, особенно в документах ранних, встречаются такие слова, такие выражения, которые нам кажутся ошибочными, но которые в действительности дают указание и на писца, и на то, откуда он произошел.

В частности, в документах новгородских даже XVII в. мы встречаем обмен «ять» и «и». Человек мог написать вместо «на св]т]» – «на свит]». Вы, имея такой документ, в котором могут быть заменены и «ц» на «ч», можете быть уверены, что это – новгородский документ, из Новгородской области.

Видимо, следует учитывать и то, что наши познания документов, их смысла, еще несовершенны, хотя мы думаем о себе, что мы во всеоружии науки. А я уверен, что лет через пятьдесят наши издания будут так же критически разбираться, как мы проделали это с изданиями наших предшественников.

Третий вопрос – вопрос чрезвычайно важный, вопрос о том, как расставлять знаки препинания.

С виду вопрос этот кажется как будто незначительным. Он связан с другим вопросом, который неоднократно ставился, – где не только расставлять знаки препинания, но и ставить абзацы. Но вот перед вами документ, который написан без единого абзаца, и без абзаца документ идет на двух—трех—четырех—пяти страницах. Абзац не делается. Создается чрезвычайная трудность для чтения такого документа.

Не меньшая трудность создается тогда, когда вы в документе не знаете, где надо употреблять знаки препинания. Если вы меня, по совести, спросите: А Вы можете точно сделать это» Я скажу, что точно не знаю.

Если вы присмотритесь к вопросу распределения знаков, в тексте ныне имеющихся, то увидите, что и здесь перед вами встают значительные трудности. Особенно хочется предупредить, чтобы меньше было двух современных знаков, которые мы употребляем. Точка с запятой: ставить ее чрезвычайно трудно, предпочтительно надо употреблять точку. И две черточки.

Вопрос об абзацах.

Вопрос об абзацах кажется чрезвычайно простым. Но когда вы будете издавать документ, для вас он станет чрезвычайно трудным. Где сделать абзац, как поступить с теми документами, которые мы издаем в настоящее время»

В частности, возьмем хотя бы издание летописей. В летописях рассказ идет непрерывно: «Лета 7054 майя в 5 день приидоша татарове на нашу украйну… В то же лето…» И такой текст идет на протяжении целого ряда страниц.

Что вы должны делать» Как издавать» По—видимому, при издании документов летописных или других (издавая какой—то текст) необходимо иметь общий принцип для издания данного документа.

Я сегодня говорю о тех вопросах, которые для меня являются спорными, и до некоторой степени то, о чем я говорю, это крик больной души. Мне хотелось бы, что когда вы будете работать, писать, чтобы вы на это обратили внимание.

Теперь дальше. Следующий вопрос. При издании документов возникает вопрос о том, как отмечать при издании документ. Перед вами большой столбец. В этом столбце ваш документ занимает определенное место. Хорошо, если столбец этот перенумерован и разобран на части. А если перед вами большой столбец» И из этого столбца на 40 метров вам нужно взять лишь одну середину столбца. По—видимому, в этих случаях вам также придется отмечать, что столбец не нумерован, но, рассчитав по сставам, отметить, что с 40 листа начинается та грамота, на которую вы ссылаетесь, и она занимает листы 40–43.

Для вас, между прочим, особенно важно это отметить, потому что первая ошибка, которую вы все делаете, заключается в том, что вы не отмечаете ни номера документа, ни того листа, откуда вы сделали запись. Я сам эту ошибку делал, поэтому у меня есть такие выписки, которые использовать я не могу.

Я поставил некоторые проблемы именно в виде вопросов, а не в виде какого—то разрешения, чтобы вы видели, что люди, всю жизнь занимавшиеся ими, проявляют известную «нищету философии», чтобы вы над ними посерьезнее задумались и поставили бы в будущем задачу заняться посерьезнее теми делами, о которых я говорю.