25.27. Женщины из Вейнсберга
25.27. Женщины из Вейнсберга
«Женской верностью» именуют развалины крепости близ Вейнсберга, города недалеко от Хайльбронна в земле Баден-Вюртемберг. И поныне там многие справляют свадьбу. «Император Конрад III [1093–1153], осадив Вельфа, герцога Баварского [1108–1139], не пожелал ни в чем пойти на уступки, хотя осажденные готовы были смириться с самыми позорными и унизительными условиями, и согласился только на то, чтобы дамам благородного звания, запертым в городе вместе с герцогом, позволено было выйти оттуда пешком, сохранив в неприкосновенности свою честь и унося на себе все, что они смогут взять. Они же, руководясь великодушным порывом, решили водрузить на свои плечи мужей, детей и самого герцога. Императора до такой степени восхитил их благородный и смелый поступок, что он заплакал от умиления; в нем погасло пламя непримиримой и смертельной вражды к побежденному герцогу, и с этой поры он стал человечнее относиться и к нему, и к его подданным» [Монтень. «Опыты», т. 1]. Об этом же сообщается в одном из преданий, собранных Людвигом Бехштайном (1801–1860). Происшедшее воспел в одноименном стихотворении и Готфрид Август Бюргер (1747–1794):
Вейнсбергские женщины
Где Вейнсберг? Где, скажите, он,
Где этот городочек,
В котором столько верных жен
И миленьких их дочек?
Когда придет жениться блажь,
О, девы Вейнсберга, я — ваш!
Однажды царственный Конрад
На город рассердился
И с целым табором солдат
У стен его явился,
Распорядился, как умел,
И лезть всем на стену велел.
Когда ж граждане — стар и мал —
Все приступы отбили,
Конрад сказать им приказал
(Причем в литавры били):
«Когда я город ваш возьму —
С мужчин всех головы сниму!»
Едва в обложенных стенах
Узнали суть воззванья —
На шумных стогнах и в домах
Послышались рыданья;
На рынке хлеб подорожал,
А ум того дороже стал.
Чуть смерклось, женщины гурьбой
Явились на ограде,
Спустились в лагерь боевой
И молят о пощаде;
Но им — на нежный их привет —
Был дан неласковый ответ:
«Что унесете на плечах,
С тем можете убраться,
А что останется в стенах,
Уж с тем вам не видаться!»
С капитуляцией такой
Оне вернулися домой.
Но лишь зарделся небосклон,
Ворота растворились
И вереницы верных жен
Пред кесарем явились,
Кряхтя под тяжестью мужей,
В мешках зашитых до ушей.
Против уловки хор льстецов
Напрасно возражает:
«Не поясняют царских слов!»
Конрад им отвечает:
«Отлично! Браво! Вот те на!
Когда б так думала жена?»
Простив мужей, их женам бал
Он задал с угощеньем,
Где каждый сердцем ликовал
И с тем же наслажденьем
Плясал с кухаркой и швеей,
Как с бургомистровой женой.
Где Вейнсберг? Где, скажите, он,
Где этот городочек,
В котором столько верных жен
И миленьких их дочек?
Когда придет жениться блажь,
О, девы Вейнсберга, я — ваш!
[ «Готфрид Бюргер и Рихард Фосс». Пер. Н. Гербеля. М., 1901, с. 31–32]
Хитрые женщины спасли своих мужей, «выкрав балки и заменив столбы» в обещании императора, согласно которому каждой женщине разрешалось «унести на плечах столько, сколько она могла осилить» (Немецкие предания братьев Гримм. Вторая часть: Исторические предания. Берлин / Лейпциг, 1914, с. 127 [предание № 493 «Die Weiber zu Weinsberg»]), т. е. придав им отличный от того, что вкладывал сам император, смысл. Император, естественно, имел в виду домашний скарб. Вольно или невольно, но ему пришлось, как пишет Адельберт фон Шамиссо (1781–1838), делать хорошую мину при плохой игре: «А Конрад усмехнулся: «Не то я обещал,/Но этот бабий фортель превыше всех похвал! / Мы верность обещанью обязаны хранить — /Ни канцлеру, ни войску его не отменить!» [стихотворение «Винспергские жены». Пер. Ю. Петрова. «Поэзия немецких романтиков». М.: Худ. лит, 1985, с. 123–124].