2.1. Евреи в революции и гражданской войне

За короткий период между Февральской и Октябрьской революциями двоевластие Советов и Временного правительства сделало возможным равноправное участие евреев в политической жизни. Хотя в Советах можно было найти бундовцев, руководители еврейского рабочего движения, левые сионисты и другие еврейские партии не поддерживали эти органы. Их опасения, что деклассированные элементы, хлынувшие под знамена большевиков, не станут делать различия между «революцией» и еврейским погромом и в случае неудачи рискованного переворота евреи, как и в 1905 г., превратятся в главную жертву контрреволюции, были вполне оправданы. Горький сообщал о том, «как солдаты, ревностно защищая крайние лозунги ленинцев, в то же время легко поддаются погромной агитации людей, которые нашептывают им о засилии евреев в Совете Рабочих и Солдатских Депутатов»¹.

И действительно, евреи занимали важные позиции в органах новой власти, порой даже преобладая там. Евреями были три члена Комитета революционной обороны Петрограда — Урицкий, Гольдштейн и Драбкин. После X съезда Российской коммунистической партии (с 1918 г. большевистская партия таким образом изменила свое название) в апреле 1921 г. в Политбюро входили Ленин, Сталин, Троцкий, Зиновьев и Каменев. Осенью 1917 г. Троцкий был избран председателем Петроградского Совета и вошел в состоявший из 15 человек Совет народных комиссаров. Он был наркомом иностранных дел, затем по военным и морским делам, принял на себя командование только что созданной Красной армией, занимал и другие партийные и государственные посты. В руководящее ядро входили также Зиновьев, Каменев и Свердлов. Я. М. Свердлов, секретарь ЦК партии, стал первым главой Советского государства. Эти люди, как и другие представители партийных кадров еврейского происхождения, указывая свою национальность, писали «русский».

Первое Советское правительство, основывавшееся на коалиции большевиков и левых эсеров, не имело опоры среди большинства русских евреев. Уже вскоре после переворота выяснилось, что политика большевиков противоречит еврейским интересам. Созданная в декабре под руководством Ф. Э. Дзержинского тайная полиция, ЧК, была наделена чрезвычайными полномочиями для «борьбы с контрреволюцией и саботажем». Она беспощадно преследовала революционеров небольшевистского толка — бундовцев, анархистов, меньшевиков и эсеров, в числе которых также были евреи, — и провоцировалатем самым контрудары. В 1918 г. молодой еврейский социалист Л. Каннегиссер убил М. С. Урицкого, ставшего тем временем председателем Петроградской ЧК, мстя за казнь своего друга. Еврейская анархистка (в то время она уже была эсеркой. — Прим. пер.) Фанни Каплан (урожденная Фей-га Ройтблат) участвовала в покушении на Ленина. Как явствует из ставших ныне доступными документов, она, вероятно, стреляла не сама, а прикрывала покушавшегося. Покушение, осуществленное 30 августа 1918 г., дало большевикам предлог для развертывания «открытого и систематического массового террора против буржуазии и ее агентов».

Погромы

С 1917 по 1921 г. в 530 городах и местечках произошло 1 236 погромов, во время которых было убито 60 тыс. евреев. Полмиллиона евреев потеряли жилище и имущество, многие годами страдали от отдаленных последствий перенесенных травм². Никогда еще на всем протяжении горестной истории русских евреев не происходило резни такого масштаба. Волна ожесточенного насилия была вызвана разгулом солдатни в традиционно закрепленных царями районах проживания евреев, для которого понятие «гражданская война» служит весьма неточной характеристикой³. На украинской земле украинские соединения вели против большевиков войну за независимость. В Белоруссию вторглись польские захватчики, в Прибалтику — немецкие добровольческие корпуса, на Юге России действовала Добровольческая армия под командованием бывших царских генералов. Повсюду мародерствовали войска различных атаманов, крестьяне-повстанцы во главе с анархистами и банды уголовников, разного рода авантюристов или дезертировавших солдат разбитой царской армии. Рядовой состав всех этих формирований, а большей частью и их предводителей объединял традиционный русский антисемитизм.

Пропагандисты белых и украинских атаманов взваливали на евреев ответственность за большевизм и его преступления. Снова слышался хорошо знакомый «боевой» клич: «Бей жидов, спасай Россию!»

Во время погромов распространялись листовки, в которых «разоблачались» подлинные властители мнимой Советской Иудеи. За партийными псевдонимами указывались не только реальные фамилии, например: Троцкий (Бронштейн), но нередко и вымышленные.

Айнзацгруппы, с июня 1941 г. при поддержке вермахта осуществлявшие варварские акции по истреблению евреев в Советском Союзе, также взваливали на каждого отдельного еврея ответственность за большевизм и легитимировали тем самым его убийство. Но, несмотря на определенное сходство между обеими волнами массовых убийств, их нельзя отождествлять. Национал-социалисты поставили своей задачей искоренение всех евреев, в то время как погромы после Октябрьского переворота оставались регионально ограниченными событиями и приказов о них не отдавали непосредственно ни белогвардейские генералы Деникин и Врангель, ни действовавший в Сибири адмирал Колчак, ни украинский лидер Петлюра.

Евреи в Красной армии

Сразу же после Февральской революции 1917 г. военный министр Временного правительства А. И. Гучков приказал демократизировать офицерский корпус. Пригодные для занятия офицерских должностей соискатели были откомандированы для ускоренного обучения в спешно созданные офицерские школы. В их числе оказались и 2 600 еврейских солдат, выразивших соответствующее пожелание, так как евреи впервые получили возможность сделать офицерскую карьеру. В XIX в. в русской армии был единственный офицер-еврей. Бывшего кантониста Герцля Цама (1835–1915), героя многих битв, произвели в штабс-капитаны только после 40-летней службы. Хотя у русских евреев отсутствовали мотивация и военная традиция, некоторые из них отличились в русско-японской войне, например Иосиф Трумпельдор, герой боев за Порт-Артур.

Во время гражданской войны очень быстро стало известно, что и красные войска совершают убийства евреев, но большевики и их только что установленная диктатура большинству евреев должны были казаться меньшим из зол. Каждая их попытка защитить свою жизнь истолковывалась как доказательство их склонности к «большевизму», так что тысячи преследуемых евреев были обречены на смерть, и некоторым еврейским группам самообороны не оставалось ничего другого, как волей-неволей действительно присоединиться к большевикам. Целым классам ешив приходилось прекратить изучать Тору и Талмуд и вооружаться.

^{Воззвание штаб-квартиры Красной гвардии от 1 декабря 1917 г. с просьбой о поддержке организации еврейской самообороны}

^{Еврейские армейские газеты: «Ройте армее», «Дер фрайер зольдат», Бюллетень Исполнительного комитета евреев — воинов XII армии, «Дер йидишер зольдат»}

Победа белых армий могла означать полное уничтожение русского еврейства. Тысячи добровольцев, в том числе многочисленные бундовцы и члены «Поалей Цион», устремились в Красную армию. Еврейские партии призвали своих членов совершить этот шаг и заботились о своих солдатах. Выходили многочисленные фронтовые газеты на идиш. «Дер йидишер зольдат», орган военно-сионистской организации на Западном фронте, сообщал об организации подразделений еврейской самообороны. Еженедельная газета «Дер фрайер зольдат», которую издавал исполнительный комитет евреев — солдат 12-й армии, опубликовала 20 декабря 1917 г. траурное извещение о смерти скончавшегося незадолго до этого 82-летнего классика еврейской литературы Менделе Мойхер-Сфорима. Газета «Ройте армее», орган Центрального военного отдела при ЦК Еврейской рабочей партии Поалей Цион, выходила еще много лет после войны. В номере от 30 июля 1919 г. редакция просила для поминальной книги «Искор» записывать воспоминания о павших товарищах и присылать их фотографии. Призыв доносить на отказывающихся от военной службы или дезертиров заканчивался словами: «Долой предателей рабочего класса и пролетарского государства». В феврале 1924 г. газета опубликовала пропагандистскую статью Троцкого, заканчивавшуюся словами: «Мы хотим защищать нашу свободу, нашу страну, нашу независимость!»

Конец Бунда

Под давлением ситуации Бунд изменил свое отношение к ленинской диктатуре и одобрил сотрудничество с Советами. Сближение с большевиками привело, однако, к расколу организации. На Украине, несмотря на традиционную вражду, коммунистическая группировка Бунда, «Комбунд», объединилась с прокоммунистической фракцией сионистской партии «Фарейникте», создав организацию «Комфар-бунд», примкнувшую к Коммунистической партии. В Белоруссии конституировалась Еврейская коммунистическая партия. Она создала союз с литовскими коммунистами, который уже вскоре объединился с Коммунистической партией. В 1920 г. остальные секции Бунда решили вступить в РКП(б). Как и до революции, их желание иметь определенную самостоятельность встретило отказ. В 1921 г. Бунду пришлось объявить о роспуске. Так как большевики, учитывая мощь еврейского рабочего движения, не могли воплощать в жизнь идеологию однопартийного государства средствами одного лишь насилия, они прибегли к тактике «разделяй и властвуй». Со старой бундовской мечтой о национально-культурной автономии без нейтралистской опеки было покончено.

Но еврейские коммунисты, как и позже, во времена ЕАК, продолжали дискутировать о том, не должен ли Советский Союз выступать в качестве защитника всех евреев, даже если, как «доказали» Ленин и Сталин, единой еврейской нации вовсе нет. Тем самым они явно отличались от догматических марксистов, для которых защита всех жертв погромов, все равно, рабочих или капиталистов, была «мелкобуржуазным» предательством классовых интересов пролетариата.

Ленинская риторика против погромной травли

Чтобы положить конец погромам со стороны красных войск, Совет народных комиссаров разослал в июле 1918 г. подписанную Лениным телеграмму всем губернским Советам. В ней содержался приказ «принять решительные меры, выкорчевать антисемитское движение с корнем. Предписывается объявить вне закона организаторов погромов и тех, кто к ним подстрекает». Так как ни это требование, ни победы над контрреволюцией и храбрость красноармейцев-евреев не могли покончить со злом, Максим Горький написал в 1919 г. листовку «О евреях», в которой характеризовал их как «дрожжи прогресса». Некоторые еврейские коммунисты истолковали его слова как содействие «буржуазному национализму». Ленин воспротивился их желанию конфисковать этот текст и вскоре сам написал воззвание к солдатам, записанное на грампластинку. В подразделениях Красной армии звучали следующие слова:

«Антисемитизмом называется распространение вражды к евреям. Когда проклятая царская монархия доживала свое последнее время, она старалась натравить темных рабочих и крестьян на евреев. Царская полиция в союзе с помещиками и капиталистами устраивала еврейские погромы. Ненависть измученных рабочих и крестьян капиталисты старались направить на евреев. И в других странах приходится видеть нередко, что капиталисты разжигают вражду к евреям, чтобы засорить глаза рабочего, чтобы отвлечь их взоры от настоящего врага трудящихся — от капитала. Вражда к евреям держится прочно только там, где кабала помещиков и капиталистов создала беспросветную темноту рабочих и крестьян. Только совсем темные, совсем забитые люди могут верить лжи и клевете, распространяемым против евреев. Это — остатки старого крепостного времени, когда попы заставляли сжигать еретиков на кострах, когда народ был задавлен и безгласен. Эта старая крепостническая тьма проходит Народ становится зрячим.

^{Так по-братски все начиналось: государственный герб Белорусской ССР с лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» на белорусском, идиш, польском и русском языках}

Не евреи враги трудящихся. Враги рабочих — капиталисты всех стран. Среди евреев есть рабочие, труженики, — их большинство. Они наши братья по угнетению капиталом, наши товарищи по борьбе за социализм. Среди евреев есть кулаки, эксплуататоры, капиталисты, как и среди русских, как и среди всех наций. Капиталисты стараются посеять и разжечь вражду между рабочими разной веры, разной нации, разной расы. Народ нерабочий держится силой и властью капитала. Богатые евреи, как и богатые русские, как богачи всех стран, в союзе друг с другом, давят, гнетут, грабят, разъединяют рабочих.

Позор проклятому царизму, мучившему и преследовавшему евреев. Позор тем, кто сеет вражду к евреям, кто сеет ненависть к другим нациям.

Да здравствует братское доверие и боевой союз рабочих всех наций в борьбе за свержение капитала»⁴.

Ленин осуждал погромы резче и решительнее, чем это делали, например, анархист Махно или националист Петлюра, но остался верен тезису о том, что «классовый вопрос» является единственным ключом к решению проблем. Только рабочие — «наши братья, наши товарищи в борьбе за социализм». Когда многие годы спустя члены ЕАК искали союза с еврейскими «капиталистами» в США, они, по логике Ленина и Сталина, совершили предательство в отношении рабочего класса и Советского государства. Только высший центр власти, а именно вождь партии, мог определять, какие союзы должны считаться тактически необходимыми, а какие — предательством.

О том, насколько сильно отношение Ленина к евреям определялось партийной доктриной, свидетельствуют и документы, засекреченные в советское время. В конце 1919 г. в проекте структуры Советского правительства, которое должно было быть создано на завоеванной Украине, он требовал исключить евреев, хотя дополнение звучало «несколько вежливее — еврейскую мелкую буржуазию»⁵. Правда, здесь нельзя упускать из виду иронический оттенок, с которым Ленин использует штампы большевистской идеологии и в то же время признает, что среди большевистских вождей немало евреев.

В 1920–1921 гг. Ленин узнал о новых погромах с сотнями тысяч жертв, устроенных как красными кавалеристами, так и мародерствующими бандами. Тот факт, что он всего-навсего дал указание направить сообщения «в архив», лишь по видимости противоречит его пламенным речам, распространявшимся на грампластинках. Ленина, как после него и Сталина, заботили прежде всего интересы сохранения власти, а не жизнь евреев. Если он считал целесообразным добиться внимания у еврейских масс и в то же время дисциплинировать собственные ряды, прибегая к призывам против антисемитизма, большевистский вождь выступал в качестве «филосемита», но, когда его заявления могли повредить славе победоносной армии Буденного, он умалчивал о кровавых погромах.