8.2. Развитие событий в Восточной Европе

Своей речью на предвыборном собрании в Москве 9 февраля 1946 г. Сталин прекратил обусловленное войной сотрудничество с Западом и объявил «холодную войну». Выступая по приглашению президента Трумэна 4 марта 1946 г. в Фултоне, Черчилль сказал, в частности: «От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы — Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София… Я не верю, что Россия хочет войны. Чего она хочет, так это плодов войны и безграничного распространения своей мощи и доктрины». Америка реагировала на установление советской гегемонии в Восточной Европе, которое должно было быть обеспечено в результате подтасованных выборов и террора советских органов безопасности, проведением политики сдерживания. Важнейшими событиями этой бескровной войны были провозглашение доктрины Трумэна в марте 1947 г. и плана Маршалла в июне того же года, а также блокада Берлина с 24 июня 1948 г. по 12 мая 1949 г.

Сталинистские преследования и процессы в Восточной Европе

В сентябре 1947 г. был создан Коминформ — Информационное бюро коммунистических и рабочих партий, которое включало коммунистические партии стран Восточного блока, Франции и Италии. Это был сигнал отказа Сталина от имперской парадигмы. С помощью такого инструмента Кремль хотел добиться от коммунистов верности в глобальной конфронтации с Соединенными Штатами. Ситуацию закрепляли подготавливавшийся с 1948 г. раздел Германии и создание новых государств-сателлитов Советского Союза в Восточной Европе. В июне того же года президент Трумэн дал указание вновь созданной разведывательной службе — Центральному разведывательному управлению (ЦРУ) — организовывать тайные операции в государствах Восточного блока. Пропаганда, экономическая война и подрывные действия в виде поддержки сопротивления коммунистическому режиму усиливали параноидальные страхи Сталина. Советский Союз, находившийся в политической и экономической осаде, более не считал необходимым оглядываться на Запад и попытался стабилизировать империю с помощью террора и показательных процессов против собственных товарищей.

Мятеж Тито против неуважения национальных коммунистических движений и превращения Югославии в инструмент советской политики укрепил недоверие Сталина к зарубежным коммунистическим лидерам. 20 июня 1948 г. Коминформ принял резолюцию, обвинявшую югославских коммунистов в национализме. В Албании в мае 1949 г. состоялся первый процесс против протитовской фракции. За этим тайным процессом, закончившимся расстрелом министра внутренних дел Кочи Дзодзе в июне 1949 г., последовали другие тайные процессы, после которых были казнены многие сотни тысяч мнимых или действительных сторонников Тито²¹.

11 мая 1949 г. под Прагой был арестован руководитель Комитета унитаристской службы — квакерского комитета помощи, американец Ноэль Филд, который во время войны и после нее руководил акциями помощи беженцам, антифашистам и участникам гражданской войны в Испании и был настроен в высшей степени просоветски. Филда передали в Будапешт, где он должен был выступить свидетелем обвинения против бывшего участника гражданской войны в Испании, члена ЦК Венгерской партии трудящихся и министра внутренних дел Ласло Райка и семи других обвиняемых. Кандидатура Филда как американца, располагавшего многочисленными контактами с антифашистами многих стран, напрашивалась сама собой для закулисных организаторов процессов в Москве, чтобы доказать мнимые связи между американскими шпионами и коммунистическими функционерами.

Всего через шесть дней после начала процесса против Дзодзе и ареста Филда «советники» из СССР в Венгрии развернули 18 мая 1949 г. волну арестов, за которыми последовали другие аресты — в Болгарии. В октябре 1949 г. коммунистические вожди Венгрии, Райки его товарищи, были после «признаний» казнены. Новыми жертвами закончились тайные процессы против сотен райкистов, как и показательный процесс против Трайчо Костова и еще десяти обвиняемых в Софии в декабре 1949 г.

Процесс Сланского

Показательные процессы в Будапеште и Софии создали стереотип для проведения в Восточной Европе других процессов. «Советники» из СССР, опытные офицеры госбезопасности, прибывшие в Прагу для подготовки процесса Р. Сланского, могли весьма результативно взять на вооружение драматургию московских процессов 1930-х гг.

Процесс Сланского — первый и исторически наиболее значительный антисемитский процесс в государствах Восточного блока. Ему предшествовали преследования и многочисленные показательные процессы против некоммунистических политиков и католических священников в ЧССР. 11 ноября 1951 г. в Праге неожиданно появился А. И. Микоян с личным приказом Сталина арестовать Генерального секретаря ЦК компартии Сланского, что и произошло 24 ноября. Под пытками Сланский был вынужден признаться в убеждениях, враждебных режиму. В феврале 1952 г. он предпринял неудачную попытку покончить с собой. В январе и феврале 1952 г. были арестованы более пятидесяти функционеров партии, офицеров армии и полиции и служащих министерств.

В августе 1952 г. под руководством «советников» из СССР и главного прокурора Й.Урвалека началось следствие. Обвинения обнаруживали вульгарный антисемитизм, а также антисионистские и антиизраильские тенденции. Один из трех выживших после процесса, ЭвженЛёбль, вспоминал о следующих словах полковника МГБ М.Т. Лихачева, который за два года до этого особенно «отличился» во время следствия по делу ЕАК: «Ты не коммунист и не чехословак. Ты грязный еврей, и твоя единственно настоящая родина — Израиль. Ты продал социализм своим хозяевам, сионистско-империалистическим заправилам мирового еврейства, но скоро придет время, когда всех вроде тебя уничтожат»²².

По распоряжению допрашивавших и «советников» из СССР обвиняемые были вынуждены в тюрьме в Рузине под Прагой месяцами заучивать наизусть написанный сценарий, определявший точный ход процесса.

«Процесс против руководства заговорщического антигосударственного центра» начался 20 ноября 1952 г. Особенно подчеркивалось еврейское и буржуазное происхождение 11 из 14 обвиняемых на главном процессе. Многие из них боролись против фашизма в Испании, во французском Сопротивлении, в союзнических армиях и в рядах партизан.

Родившийся в 1901 г. Рудольф Сланский, до 1951 г. руководитель компартии и заместитель премьер-министра, был уже в молодости функционером коммунистического движения, а с 1929 г. членом ЦК кпч, во время войны жил в Москве и в 1944 г. участвовал в Словацком восстании. Отто Шлинг, член ЦК с 1949 г., был бойцом интернациональных бригад. Бедржих Рейцин, заместитель министра обороны, коммунист с довоенным стажем, до 1945 г. воевал в чешских частях, формировавшихся в Советском Союзе. Людвик Фрейка, функционер компартии с почти 20-летним стажем, с 1939 по 1945 г. находился в эмиграции в Лондоне и в качестве члена ЦК был ответствен за экономику. Бедржих Геминдер, заведующий международным отделом ЦК КПЧ, работал в Институте Маркса — Энгельса — Ленина в Москве. Журналист Андре Симон (Отто Кац), ведущий пропагандист мирового коммунизма во Франции, Испании и Мексике, в 1946 г. был снят с поста главного редактора партийного органа «Руде право» и с тех пор писал свои комментарии под псевдонимом. Все они были обвинены в государственной измене, шпионаже, саботаже, военном шпионаже, недостатке бдительности и создании троцкистских и титоистских центров. Им вменялось в вину даже прежнее членство в молодежных сионистских организациях, хотя они уже многие годы входили в руководство КПЧ и были решительными антисионистами. Но как «сионисты» были заклеймены и осуждены также обвиняемые не евреи — министр иностранных дел В. Клементис, заместитель министра обороны К. Шваб и заместитель Генерального секретаря ЦК КПЧ Й. Франк. Мордехай Орен и Шимон Оренштейн, члены израильской просоветской партии МАП AM, были арестованы в Праге и пытками принуждены в качестве свидетелей обвинения клеветать на государство Израиль и сионизм. Их также приговорили к многолетнему тюремному заключению.

В обвинительном заключении говорилось: «Правительство Бен-Гуриона превратило Израиль в американскую колонию и безоговорочно поддерживает вредительские планы американских поджигателей войны, которые сделали из Израиля плацдарм для наступления на СССР»²³. Один из пунктов обвинения основывался на осуществлявшихся по приказу Сталина поставках оружия для государства Израиль, созданного при советской поддержке.

27 ноября 1952 г. был оглашен приговор. В. Хайду, Э. Лёбль и А. Лондон были приговорены к пожизненному заключению, Слан-ский и еще десять обвиняемых — к смертной казни (казнены 3 декабря 1952 г.). Всего были обвинены тысячи государственных служащих и партийных функционеров и казнены 178 человек. Более 50 тыс. человек были приговорены к тюремному заключению или отправлены в лагеря без суда.

Артуру Лондону, который работал в Институте Маркса — Энгельса — Ленина в Москве, а позже сражался в Испании и французском Сопротивлении, мы обязаны точным описанием преступного механизма судебного убийства советского образца²⁴. Как бывшего заместителя министра иностранных дел его обвиняли в сотрудничестве с американской и французской разведками, с гестапо, троцкистами и титоистами. Он признал также, что замещал дипломатические посты сионистами, троцкистами и буржуазными националистами. Только благодаря мощным протестам французского коммунистического профцентра ВКТ и личному ходатайству жены Лондона француженки Лизы, участницы гражданской войны в Испании, удалось спасти его жизнь²⁵.

Еще несколько месяцев после смерти Сталина в марте 1953 г. машина юридических убийств в Праге и Братиславе продолжала работать. И в Румынии представители венгерского меньшинства и евреи подверглись преследованиям, арестам и пыткам и были осуждены за космополитизм, национализм и сионизм. Обвиняемые на процессе Сланского были реабилитированы только в декабре 1963 г., через одиннадцать с лишним лет после оглашения приговора.

Процессы, планировавшиеся в Польше

Подобно первому президенту Польши после Второй мировой войны Болеславу Беруту, лидер КПП Владислав Гомулка избежал московской резни только потому, что в 1939 г. сидел в польской тюрьме. Во время «титовского кризиса» в июне 1949 г. Гомулка пропагандировал польский, т. е. патриотический, путь к социализму, без однопартийной диктатуры и коллективизации сельского хозяйства. По приказу из Москвы он был вынужден пересмотреть свои планы и вместе со своими приверженцами лишен всех партийных постов.

В ходе подготовки процесса Райка обвиняемые признались под пытками и в мнимых изменнических связях с польскими коммунистами. Вслед за тем были арестованы многочисленные сотрудники отдела контрразведки польской госбезопасности («Ужонда безпеченства» или «Безпеки»). Их положение складывалось как нельзя хуже: они имели контакты с Ноэлем Филдом, участвовали в гражданской войны в Испании и, кроме того, были евреями. После того как полковник «Безпеки» Юзеф Святло собрал в Будапеште улики против польских «филдистов», был арестован и подвергнут жестоким пыткам генерал М.Спыхальский. Он должен был сыграть роль главного обвиняемого на планировавшемся показательном процессе. Затем последовали аресты других офицеров армии, контрразведки и госбезопасности, большей частью евреев. Командующий войсками Министерства внутренних дел генерал Вацлав Комар, также еврей, во время гражданской войны в Испании создатель и командир 129-й интернациональной бригады, должен был выступить в роли главы мнимого заговорщического центра внутри органов госбезопасности²⁶.

Под пытками Комар не только признал всю свою мнимую шпионскую деятельность и саботаж, но и, со своей стороны, обвинил в сообщничестве все руководство Польши. Это чудовищное обвинение привело к затяжке планировавшегося показательного процесса, так как польские сталинисты использовали абсурдные обвинения Комара в качестве повода для дальнейших расследований. Они были готовы пожертвовать своими товарищами-евреями, всю жизнь боровшимися за коммунизм и страдавшими во имя его, чтобы спасти Гомулку. Только так они могли противостоять советскому давлению и оттянуть начало процесса на два года. Гомулка был арестован в 1951 г.

После смерти Сталина «органы» инсценировали несколько показательных процессов, чтобы замести следы. Многие из арестованных были, однако, освобождены и заняли прежние посты. Маршал Спы-хальский занимал с 1968 по 1970 г. пост председателя Государственного совета Польской Народной Республики. Гомулка, освобожденный только в 1955 г., был с 1956 по 1970 г. первым секретарем ЦК ПОРП.

Совсем по-другому складывалась судьба выживших еврейских жертв сталинизма в Польше. Вскоре после Шестидневной войны многие старшие офицеры еврейского происхождения, в том числе полковники Додик, Хайнштейн, Садыкевич и Асман, были сняты со своих постов. В 1968 г. из армии были уволены все офицеры-евреи — от прапорщика до генерала и, кроме того, со своих постов были смещены все чиновники еврейского происхождения. В рамках организованной государством кампании антисемитской травли из страны были изгнаны 66 тыс. евреев, лишенных гражданства и права на пенсию. По сей день эти меры юридически не аннулированы.

Немецко-еврейские коммунисты

Герман Вебер приводит имена 242 убитых или исчезнувших в Советском Союзе немецких коммунистов. Сорок из них были евреями, в том числе Ханс Блох, Курт Кан, Мари Фишман, Доротея и Лео Фридлендер, Хильда Хаушильд, Макс Каценелленбоген, Макс Левин, Альфред Леви, Джек Наврей, Кэте Поль, Давид Шеель, Фриц Штурм. Среди выживших — Август Кляйне, Эдит и Натан Штайн-бергер²⁷. Лео Флиг и Генрих Зюскинд, занимавшие руководящие посты в КПГ. в Веймарской республике, входят в число первых жертв Сталина. Александр Фомин, Фриц Давид и Александр Эмель были, как и все 16 обвиняемых во время первого показательного процесса в Москве в августе 1936 г., охарактеризованы государственным обвинителем А. Я. Вышинским как лжецы, клоуны, мопсы, брехливые собаки, убийцы, преступники, воры и бешеные псы. Соответствующим было и наказание — смертная казнь. ГДР понадобилось пятьдесят лет, чтобы реабилитировать товарищей, убитых сталинскими палачами.

После заключения пакта Молотова — Риббентропа Сталин в качестве своего рода подарка новому союзнику Гитлеру в феврале 1940 г. выдал сотни немецких и австрийских коммунистов, некоторых прямо из Гулага, в Германию, в когти гестапо, то есть на верную смерть. Среди примерно 1 тыс. чел., депортированных в 1937–1941 гг. в Германию²⁸, было много евреев. Ханс-Вальтер Давид, Эрнст Фа-биш, Кэте Розенбаум и Юлиус Симон погибли. Выживший физик Александр Вайссбург-Цибульский подробно описал свою одиссею²⁹. Вдова видного функционера КПГ. Хайнца Ноймана, казненного в Советском Союзе в 1937 г., и невестка Мартина Бубера, немецкая коммунистка Маргарита Бубер-Нойман выжила чудом, пройдя через многие исправительные лагеря и женский концлагерь Равенсбрюк. Входе процесса в 1951 г. во Франкфурте-на-Майне против коммунистического функционера Эмиля Карлебаха, который охарактеризовал высланных как представителей «пятой колонны» и агентов гестапо, г-же Бубер-Нойман пришлось защищать честь несчастной коммунистки, депортированной из Советского Союза, от сталинистской клеветы. Во время «антифашистского» митинга, организованного КПГ. в марте 1951 г. в Мюнхене, ее оскорбляли как «агента», «поджигателя войны» и «лгунью». В ходе многочисленных незабываемых бесед во Франкфурте она разъяснила автору глубокую пропасть между идеалами «ее» коммунизма и советской практикой.

Евреи в ГДР

Примерно восемьтысяч евреев в советской оккупационной зоне Германии пережили преследования нацистского режима — сидели в концлагерях, работали в подполье, в основном в Берлине, жили в эмиграции на Западе, сражались в рядах союзных армий, были среди них и супруги неевреев. Только выжившие «боровшиеся» коммунисты, а таковых было немного, признавались «борцами против фашизма». Преследовавшиеся на основе расовых законов подвергались дискриминации на том основании, что «все они терпели, но не боролись». К борцам причислялись «красные капо», шансы которых на выживание были гораздо выше, чем у молодого узника Бухенвальда вроде меня. Только благодаря влиянию западных союзников в Большом Берлине и во всей Германии эта вопиющая несправедливость была позже несколько смягчена. Как «москвичи» вроде Вальтера Ульбрихта, так и бывшие узники концлагерей среди руководителей КПГ. и СЕПГ. рассматривали Холокост как классовый вопрос или с манихейской точки зрения. При таком подходе евреи оказывались или героическими борцами, подобно Герберту Бауму и его группе Сопротивления в Берлине, или трусливыми жертвами. В соответствии с этим руководство ГДР, в отличие от боннского правительства, отрицало обязанность реституции и возмещения еврейским жертвам нацизма. Несмотря на эту постыдную практику, многие евреи левых взглядов, пережившие Третий рейх в эмиграции на Западе, возвращались в советскую оккупационную зону, ставшую позднее ГДР. В то время как в 1948 г. обе христианские церкви ГДР получили назад свою собственность, еврейские общины остались почти ни с чем. Несмотря на это «особое обращение», им пришлось сохранять верность государству, так как без помощи партийных и государственных органов общины не смогли бы выжить. Меры против антиеврейской травли со стороны населения чем дальше, тем больше сокращались, с тех пор как начиная с 1948 г. в странах Восточного блока развернулись раздувавшиеся Кремлем антисемитские репрессии, замаскированные под «борьбу с сионизмом». «Москвичи» в руководстве СЕПГ. также подозревали еврейских коммунистов в идеологической неверности. Председатель еврейской общины Берлина Эрих Нельханс был приговорен к 25 годам принудительных работ, а заместитель поли-цей-президента Берлина Фриц Каттен арестован.

В августе 1950 г. истерическая «филдовская» лихорадка разразилась и в ГДР, когда Пауль Меркер (не еврей), наряду с Францем Да-лемом единственный эмигрант с Запада среди членов ЦК СЕПГ, был как «сионист» смещен со своих постов и позже арестован. Уже в статье «Антисемитизм Гитлера и мы», опубликованной в 1942 г. в мексиканском изгнании, Меркер говорил о судьбе евреев, подчеркивал моральную обязанность немцев возместить нанесенный ущерб и выступал за иммиграцию евреев в Палестину. Меркер должен был сыграть роль «немецкого Сланского» на будущем показательном процессе в Восточном Берлине.

Начало систематическим репрессиям против евреев ГДР положила беседа (а по сути — многочасовой допрос) между начальником Управления информации Советской военной администрации полковником С. И. Тюльпановым и председателем Союза еврейских общин ГДР Юлиусом Мейером, который был также депутатом Народной палаты.

В 1952 г. советские оккупационные власти приказали руководству СЕПГ. зарегистрировать всех евреев. Эриху Мильке, называвшему еврейских товарищей «мелкобуржуазными трусами»³⁰, было поручено составить картотеку евреев. В начале 1953 г. представителям еврейских общин пришлось сделать заявление, в котором они оправдывали процесс Сланского, так как обвиняемые в Праге были якобы наказаны за предательство. От Мейера потребовали 8 января 1953 г. составить список получателей «даров с любовью» от еврейско-американской организации помощи «Джойнт» и подтвердить, что «Джойнт» разоблачен как организация, занимающаяся шпионажем в пользу Америки. Сталинские догматики не могли согласиться с тем, что меры помощи еврейским братьям и сестрам в ГДР были продиктованы чисто гуманитарными соображениями без каких бы то ни было ответных услуг.

Под предлогом подготовки соответствующего воззвания Мейер созвал председателей общин на совещание в бюро западноберлинской общины на Фазаненштрассе, намеченное на 13 января 1953 г. — день, когда «Правда» напечатала сообщение о заговоре кремлевских врачей-евреев. На другой день «Нойес Дойчланд» перепечатала это сообщение. Мейер и его коллеги были исполнены твердой решимости не подписывать лживое заявление, которого от них требовали, и бежать от угрожавшего им ареста.

Волна чисток имела разрушительные последствия. За несколько недель ГДР потеряла более половины своих лояльных граждан-евре-ев. Первым бежал Лео Цуккерман, начальник президентской канцелярии Вильгельма Пика. За ним, вместе с Юлиусом Мейером, последовали председатели общин Лейпцига, Галле, Эрфурта и Шверина. Председатель последней общины д-р Франц Униковер, бывший узник Освенцима, а позже мой коллега по франкфуртскому общинному совету, в точности описал мне ситуацию, приведшую к побегу. Некоторое время спустя страну пришлось покинуть председателям общин Магдебурга, Эйзенаха и Ошерслебена. Вскоре за ними последовали члены чрезвычайного правления, созданного в восточноберлинской общине.

Изгнан был и д-р Бернхард Литтвак³¹, мой товарищ по лагерю Блеххаммер. В Испании он был начальником госпиталя № 1 интернациональных бригад в Альбасете. Его жена Эва работала там же старшей медсестрой, а четырехлетняя дочь Кармен находилась у приемных родителей в Швейцарии. После заключения во многих лагерях для интернированных во Франции и концентрационных лагерях в Германии социал-демократ, участник гражданской войны в Испании, врач и еврей начал в 1945 г. новую жизнь в Эйслебене. Один из друзей по телефону предупредил его о готовящемся аресте. С маленьким чемоданчиком он бежал из страны сталинистских «антифашистов» во Франкфурт-на-Майне³².

Законом, принятым в октябре 1952 г., бывшим нацистам и офицерам вермахта гарантировалось полное гражданское равноправие. Они могли игнорировать свое прошлое верных служителей нацистской империи и быть приняты на государственную службу. Объединение лиц, преследовавшихся при нацизме, было распущено в феврале 1953 г., так как ГДР в соответствии с официальными утверждениями выполнила все обязательства перед лицами, преследовавшимися при нацизме.

Показательный процесс, планировавшийся в Восточном Берлине

Все эти антиеврейские кампании были связаны с процессом Слан-ского. Наряду с Паулем Меркером были арестованы многие другие члены партии, когда-либо имевшие контакты с Филдом или его организацией помощи. В их числе были Лео Бауэр, главный редактор радиостанции «Дойчландфунк», Бруно Гольдхаммер, главный режиссер Берлинского радио, государственный секретарь Пауль Бендер и главный редактор газеты «Ляйпцигер фольксцайтунг» Ханс-Генрих Шреккер. Со своих постов были смещены президент Общества германо-советской дружбы Юрген Кучинский, генеральный секретарь Культурбунда ГДР Александр Абуш, руководитель информационного ведомства правительства Герхарт Эйслер и другие коммунисты еврейского происхождения или те, кто находился до и во время Второй мировой войны в эмиграции на Западе. Леке Энде, главный редактор партийного органа «Нойес Дойчланд», умер, будучи подневольным рабочим на урановом руднике. Когда покончил с собой Рудольф Файстман, редактор отдела внешней политики «Нойес Дойчланд», в некрологе, напечатанном его газетой, в качестве причины смерти было названо пищевое отравление.

Как выяснил мой друг Хельмут Эшвеге, арестованы или смещены с постов были и функционеры среднего и низшего звена партийного и государственного аппарата³³.

4 января 1953 г. в «Нойес Дойчланд» была опубликована статья «Уроки процесса против заговорщического центра Сланского», подготовленная уже в конце 1952 г. Там говорилось: «Эти американские агенты обделывали свои дела под флагом еврейского национализма, замаскировавшись как сионистские организации и дипломаты вассального по отношению к американцам правительства Израиля. Из “плана Моргентау — Ачесона”, разоблаченного в ходе Пражского процесса, однозначно следует, что американский империализм через государство Израиль с помощью сионистских организаций организует и осуществляет свою шпионско-диверсионную деятельность в странах народной демократии»³⁴.

Большие пассажи текста были посвящены Паулю Меркеру. Его требование компенсации евреям — жертвам нацизма вызвало со стороны авторов документа поток брани.

Подготовка к восточногерманскому показательному процессу шла уже с 1949 г. Заблаговременно были арестованы, подвергнуты пыткам и допрошены потенциальные обвиняемые, например Иболия и Бернд Штайнбергер и другие, имевшие во время войны контакты с Ноэлем Филдом. Нескольких коммунистов заманили из Западной Германии в ГДР или похитили, например Фрица Шперлинга, Эрику Валлах, еврейско-немецкую приемную дочь Ноэля Филда, и Курта Мюллера. Арестованных пытали и допрашивали советские офицеры МВД. Эрих Мильке обещал им скорый показательный процесс.

Сценарий был уже расписан: нееврей Меркер должен был быть обвинен как руководитель группы сионистских агентов, Франц Далем, политкомиссар интернациональных бригад в Испании и узник концлагеря Маутхаузен, и другие члены правления Объединения лиц, преследовавшихся при нацизме, — евреи были также избраны на роли обвиняемых. Арестованы были и многие коммунисты, подозрительные с точки зрения связей с Западом.

В конечном счете показательный процесс в Восточном Берлине не состоялся из-за боязни большого ущерба для Советского Союза. Как можно было объяснить коммунистам, жившим в ФРГ. и во всей Западной Европе, и многочисленным сторонникам Советского Союза, что их героические товарищи по боям в Испании, по борьбе во французском Сопротивлении и эмигранты, спасшиеся от нацистского террора на Западе, были подлыми преступниками и врагами Советского Союза? Кроме того, вопрос о будущем Германии еще не был решен. Может быть, западные союзники еще поверили бы предложению Сталина о создании нейтральной, демилитаризованной Германии. Поначалу арестованные были переданы МВД, военные трибуналы которого летом 1952 г. в ходе многочисленных закрытых процессов приговорили их к смертной казни или длительным срокам тюремного заключения. Лео Бауэр, после войны председатель земельной организации КПГ. в Гессене, был приговорен советским военным трибуналом к смертной казни, затем переправлен в Советский Союз и осужден на 25 лет Гулага. Только благодаря вмешательству классового врага Аденауэра он смог в 1955 г. вернуться домой вместе с немецкими военнопленными.

После смерти Сталина 5 марта 1953 г. все домыслы о преступлениях сионистских агентов сразу же развеялись, но руководство ГДР только в 1956 г. высказалось, прибегнув к завуалированным намекам, в партийной печати о неоправданно обвиненных товарищах и исправлении «злоупотреблений властью со стороны органов безопасности». Георг Герман Ходос³⁵ сообщает о репрессиях в Восточной Германии: «Официально речь шла о 11896 заключенных, которые при пересмотре их дел были освобождены из каторжных тюрем и рабочих лагерей. Сколько из них в прошлом были членами партии, неизвестно. Только количество попавших в сеть чистки в связи с делом Филда оценивается более чем в 300 человек. Для многих “несправедливо арестованных” коммунистов исправление ошибок пришло слишком поздно, их карьера была разрушена, семейная жизнь тоже, часть из них умерла в каторжных тюрьмах».

Пауль Меркер был, тем не менее, в 1955 г. в ходе закрытого процесса как «еврейский наймит» приговорен к восьми годам тюрьмы. Здесь возобладал бесчеловечный и абсурдный анахронизм, возможный только в коммунистических диктатурах: в других государствах Восточного блока через два года после смерти Сталина такие процессы больше не проводились. Описанные события должны заставить покраснеть от стыда любого из тех восточных или западных немцев, которые с ностальгией вспоминают о ГДР. Несмотря на очерки Олафа Грёлера, Марио Кесслера и Джеффри Херфа, скандальные события еще недостаточно проанализированы. В книгах Ангелики Тимм, Вольфганга Кислинга и Михаэля Вольфзона³⁶ изложены постыдные факты о планировавшихся в ГДР процессах, преследовании и изгнании евреев. Ульрика Оффенберг в главе «Антиеврейская политика 1948–1953 гг.» своей работы о еврейских общинах в советской оккупационной зоне и ГДР детальнее изобразила трагические события³⁷.