1. Озабоченность императора
1. Озабоченность императора
В первой декаде августа Япония проводила мобилизацию всех сил, чтобы завершить подготовку к отражению нападения противника на собственно Японию. Однако во время этой подготовки к решающему сражению произошли два события — взрыв атомной бомбы над Хиросимой и вступление Советского Союза в войну против Японии. В высших правящих кругах Японии развернулась ожесточенная полемика по вопросу о том, закончить ли войну, приняв Потсдамскую декларацию, или вести ее до конца.
Когда война началась, находившиеся в то время у власти правительство и Ставка уделяли большое внимание вопросу о том, как ее закончить, но в то время было очень трудно выработать реальный и действенный план. В плане, составленном в начале войны, не хватало конкретности, было много элементов, исходящих скорее из желаний, нежели из возможностей. Предполагалось занять прочное положение на длительный период в военной, политической и экономической областях на материковой части Дальнего Востока, в важнейших районах Южных морей и на островах центральной части Тихого океана; в этот же период разбить Англию, свергнуть правительство Чан Кайши и тем самым заставить США отказаться от продолжения войны.
Однако в результате последовавших затем неудач Германии в Европе, в частности утраты Германией возможностей наступления против Британских о-вов, поражения Японии у о. Мидуэй, неблагоприятного развития военной обстановки в юго-восточной части Тихого океана и других факторов, этот план окончания войны, построенный на пожеланиях, в начале 1943 года начал быстро расползаться по швам.
30 сентября 1943 года правительство и Ставка приняли другое решение, в соответствии с которым Япония должна была продолжать войну, стремиться к улучшению японо-советских отношений и при благоприятной обстановке выступить посредником для заключения мира между Германией и СССР. Такое решение имело целью склонить Советский Союз, поддерживающий нейтралитет с Японией, на сторону стран оси и, в свою очередь, воспользоваться благоприятной обстановкой, чтобы кончить войну. Эти идеи возникли у правительства и Ставки еще в 1942 году. В дальнейшем их подхватили также кабинеты Коисо и Судзуки. Они стали главной темой при обсуждении вопроса о способах окончания войны Японией.
Каждая из двух упомянутых идей, касающихся окончания войны, была заманчива для Японии, по своему значению обе идеи были равноценны. Чтобы претворить их в жизнь, следовало настойчиво вести войну и прибегать к дипломатии.
Кабинет Коисо, который пришел к власти после кабинета Тодзио, ушедшего в отставку в результате поражения японских вооруженных сил на о. Сайпан, глубже и серьезнее занялся рассмотрением вопроса о мире. Военно-морской министр Йонаи, получивший вместе с Коисо императорский мандат на формирование нового правительства, считал, что военная обстановка для Японии складывается неблагоприятно, и, вероятно, в душе был за скорейшее окончание войны. Вот почему в состав нового кабинета вошли такие высшие государственные деятели, как принц Коноэ и адмирал Окада. Премьер-министр Коисо открыто признавал, что военная обстановка складывается неблагоприятно и если так будет продолжаться и дальше, необходимо в ближайшее время кончить войну. Однако для создания благоприятных условий следовало заранее добиться благоприятного поворота в военных действиях путем настойчивого продолжения войны. Поэтому общие принципы руководства войной, принятые 19 августа 1944 года, в период нахождения у власти кабинета Коисо, в основном не отличались от тех общих принципов, которые были приняты предыдущим кабинетом. Различие состояло лишь в некоторой конкретизации мероприятий, а также в пункте, включенном по предложению Министра иностранных дел Сигэмицу и гласящем, что «в случае разгрома Германии или заключения ею сепаратного мира необходимо, не теряя времени, предпринять усилия для изменения обстановки в лучшую сторону, используя с этой целью Советский Союз». Этим пунктом Сигэмицу хотел в случае поражения Германии развернуть деятельность по заключению общего мира, опираясь на Советский Союз.
Однако военная обстановка в период нахождения у власти кабинета Коисо стремительно ухудшалась. И в начале 1945 года она стала крайне тяжелой. Это, естественно, не могло не вызвать озабоченности императора, который предложил доложить ему мнение дзюсинов. При содействии министра хранителя печати маркиза Кидо Коити и министра императорского двора Мацудайра Цу-нэо в период с 9 по 26 февраля были организованы встречи с императором барона Хиранума Киитиро, принца Коноэ Фумимаро, адмирала Окада Кэйсукэ, генерала Тод-зио Хидэки и других лиц. Все, кроме принца Коноэ, подчеркнули необходимость добиться военных успехов путем усиления руководства войной. Мнение большинства сводилось к тому, что необходимо, приняв различные меры, вести войну до последнего.
Принц Коноэ придерживался противоположного мнения. Исходя из неизбежности военного поражения, он настаивал на скорейшем заключении мира, мотивируя эту необходимость тем, что если Япония кончит войну сейчас, то, как считает мировое общественное мнение, можно будет сохранить существующий государственный строй, а продолжение войны приведет к возникновению коммунистической революции и невозможности сохранить государственный строй. В Восточной Азии уже начали проявляться признаки коммунистической революции, считал Коноэ. В Яньани создана Лига освобождения Японии во главе с Носака Сандзо, которая, установив связь с такими организациями, как Союз независимости Кореи, Корейская добровольческая армия, Тайваньский авангард, обращается с призывами к Японии. Внутри самой Японии с каждым днем созревает все больше условий, способствующих возникновению коммунистической революции. Таковыми являются нищета населения, увеличение количества выступлений рабочих, просоветские настроения, движение в военных кругах сторонников обновления и связанное с ним так называемое движение «новой бюрократии», а также тайные интриги правых элементов. Далее принц подробно остановился на движении сторонников обновления, которое наблюдается в военных кругах.
По мнению принца Коноэ, существование в военных кругах обновленческих идей, равно как и того факта, что большинство молодых военных верит в возможности сосуществования нашего государственного строя с коммунизмом, объясняется следующим.
Большая часть кадровых военных происходит из средних и низших слоев населения и в силу своего положения очень восприимчива к коммунистическим идеям. В процессе же воспитания в армии их усиленно обучали лишь основным понятиям о нашем государственном строе. Коммунистические элементы стараются перетянуть их на свою сторону. Хотя целью сторонников обновленческих идей в армии не обязательно является осуществление коммунистической революции, связанная с ними часть чиновничества, а также гражданских лиц сознательно вынашивает и такие планы. В последнее время все чаще раздаются голоса, бьющие тревогу по поводу положения на фронте и вместе с тем призывающие к почетной гибели всей нации. Подобные призывы поощряются теми элементами, которые стремятся таким путем ввергнуть страну в хаос и достичь в конце концов осуществления идей коммунистической революции. Часть военных даже обсуждает вопрос о том, что ценой любых жертв необходимо наладить дружеские отношения с Советским Союзом; кое-кто помышляет об установлении контактов с Яньанем. По мнению принца, главной помехой на пути окончания войны является наличие в армии сторонников обновления, которых следует ликвидировать.
На замечание императора: «Вероятно, очень трудно будет окончить войну, если не будут достигнуты боевые успехи» — Коноэ ответил: «Было бы действительно превосходно добиться таких успехов, но есть ли такая возможность в ближайшем будущем? Через полгода или год это будет бесполезно».