Новые факты воспринимаются с трудом

Новые факты воспринимаются с трудом

Глаза привыкли к традиционной картине мира прошедших эпох, хотя очевидно, что история была совсем не такой, какой нас учили в школе.

Уве Топпер, Великий обман. Вымышленная история Европы, Введение.

Еще один «аргумент» в пользу невозможности существования языка без прошедшего времени встретился в одном из постингов:

«если даже ДОПУСТИТЬ что в языке пираха НЕ БЫЛО ПРОШЕДШЕГО ВРЕМЕНИ и они НЕ ЗНАЛИ СЧЕТА, то данные ПОНЯТИЯ проникли бы В СОЗНАНИЕ пираха ЧЕРЕЗ ДРУГИЕ ИНДЕЙСКИЕ ЯЗЫКИ!!! Ибо вступать в БРАЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ с другими племенами и при этом НЕ ЗНАТЬ их языка — крайне СОМНИТЕЛЬНО!!!».

Интересная точка зрения о необходимости плюсквамперфекта в супружеской постели, но вряд ли она в состоянии перевесить эмпирическое знание лингвистов, убедившее научные редакции нескольких известных — пусть и научно-популярных — журналов.

Пришлось мне призвать буйных критиканов к спокойствию и написать, что единодушное осуждение моего реферата крайне любопытно (не мог же я написать: просто глупо!). Ведь фактическая информация принадлежит не мне, а названным мной ученым. Можно в ней сомневаться, можно ехать в Бразилию ее проверять (сейчас никто не знает язык пираха лучше, чем Эверетт и Гордон), но отвергать с лету — это не серьезно. Повторю, что

• Старика Хомского язык пираха заставил пересматривать теоретические основы лингвистики

• Англоязычный научно-популярный журнал «Сайенс» счел случай пираха достойным опубликования статьи об их языке

• Немецкий «Шпигель» — наиболее читаемый сотней миллионов немецкоязычных бюргеров толстый еженедельник — посвятил им статью в своем разделе науки.

Значит, случай этот все-таки удивительный. И не надо его рассматривать в качестве «враждебного факта» именно из-за того, что он противоречит нашим расхожим представлениям о времени и о истории.

Было и такое замечание: «то, что они не знают имён 4 предков — нас вообще не может удивить, т. к. большинство русских, во всяком случае, послевоенного поколения, их тоже не знает. Это, конечно, нехорошо, но не помешало построить довольно мощное государство.» Во-первых, в первой части этого утверждения содержится явное преувеличение: многие и даже очень многие граждане Российской Федерации помнят имена своих предков первого и второго поколения, а благодаря распространенности отчеств, то и трех поколений по крайней мере мужского пола. Но даже, если бы это было так, если бы все исторические сведения в России сводились только к памяти одного или полутора поколений, то вряд ли бы имели сейчас ожесточенные споры о древней русской истории.

Этот же участник форума считает, что «не знают своей истории, даже ближайшей, практически все малые народы северо-востока России. Цыгане — тоже. Похоже, что увлечение историей — удел немногочисленной прослойки, возникающей в сфере обслуживания власть имущих лишь на определённом этапе развития государственности. Собственно народу, массам, до этого дела нет везде.». Здесь явно не понята разница между неразвитыми представлениями о прошлом (названные народы имеют мифологию и создают в последние столетия собственную взятую с потолка историю, как, например якуты автономной республики Саха) и принципиальной невозможностью отразить прошлое методами выразительных способностей языка.

На мою критику представлений историков о том, что история везде — история, последовало сперва такое уточнение моего тезиса: «…историческая идея сложна, она возникает не в каждой культуре и в случае традиционной истории мы имеем дело именно с ГРЕЧЕСКОЙ исторической идеей, возникшей в Европе, постепенно по ней распространившейся и потом занесенной европейцами в разные страны мира,….», с которым можно бы и согласиться, если понимать под греками таковых в Италии XV–XVI вв., а затем полное его отрицание по причине, что мол из моего тезиса следует еще и такой: «то тогда История как наука у других народов скорее всего НЕ ВОЗНИКЛА бы ввиду ее исключительной „сложности“. Во-первых, я историю никоим образом не отношу к разряду наук. Во-вторых в той же Японии и естественные науки появились только под европейским влиянием и долго назывались просто голландскими науками. Просто так называемая „всемирная история“ переводит все самобытные исторические воззрения разных народов на единый европеизированный язык, искажая тем самым историческую традицию и роль оной в культуре разных народов.

В моем ответе критикам было и такое замечание. Про то, что историческая идея в Китае, Японии и др. странах Восточной Азии сильно отличалась от европейской, пишут многие специалисты. Списки императоров, включающие еще и мифических — не история в современном смысле. А отсутствие в Индии историографической традиции разъясняется в любом солидном труде по истории Индии. Подробнее я напишу об этом когда-нибудь. Оно было репликой на следующий отклик в форуме:

„Традиция Японии как раз имела историческую компоненту, чему свидетельствуют летописи „Нихонги“ и „Кодзики“. Отбросьте предвремя, представленное как сотворение Японии в виде капель с копья богов Изанаги и Изанами, и получите список правителей, который после мифических первых императоров становится вполне достоверным.“

И еще на ту же тему:

„Библейская история включает сотворение мира и вполне реальные исторические события. В японских хрониках после мифических императоров, потомков Аматерасу, описывается вполне реальное противостояние между зарождающейся императорской властью (Сога) и противостоящим ей кланом Мононобэ (от яп. „бэ“ — корпорация)“.

Не желая сейчас углубляться в сложную тематику азиатских исторических воззрений, отмечу только, что список императоров — это весьма примитивная модель прошлого большой страны, а описание противостояния императоров некоему клану хотя и может быть интерпретировано европейским историком как элемент модели прошлого, сам по себе ничего не меняет в том, что японские представления о времени и о предках не способствовали созданию модели прошлого в русле европейской исторической идеи.

Впрочем было и такое выступление в защиту моего права сообщать и непривычную или шокирующую читателей информацию:

„Уважаемый Евгений! Не обращайте внимание на размах „пролетарского гнева“ собутыльников. Может г.г. Гордон и Эверет и не „Индиана Джонсы“, но и собутыльники в лучшем случае из той самой … Ленинской. Проще всего возмущаться у монитора! Мне, например, Бог дал пройти Россию-матушку вдоль и поперек и скажу, что у нас в Сибири подобных племен, без последовательного понятия связи времен более, чем достаточно. Те же КОРЕННЫЕ (не возросшие рядом с большими населенными пунктами или факториями) эвенки, манси, юкагиры ось времен строют по таким событиям, как миграция добычи (соболь, олень и пр.), небывалые климатические явления, отчасти события, связанные с человеческим фактором (первый увиденный самолет, буровая и т. п.) — вот и вся история. Не знаю, как это отображено в языке, но в понятийном плане, для староверов, к примеру, Никон с Тишайшим — знаковые исторические личности, а Ленин-Сталин-Гайдар (дед) так, антихристово отродье — остальные просто мелкие бесы, а тайга — вечное! Чалдоны и вовсе между собой общаются на языке безусловно русском, но по состоянию, пожалуй 15–16 вв. Поэтому проблема Вами ставится безусловно правильно — осознание истории, вопрос мало изученный, плохо осознанный и, как и любая тема, должен предварительно обрасти фактическим материалом….“

Я бы говорил о названных народах Сибири с большим уважением к их самобытности, к их мифологии и прочим элементам их культуры, но в принципе само разнообразие видов представления о прошлом подтверждает мою критику унификационистких воззрений историков и подчеркивает важность наблюдений ученых, исследовавших язык племени пираха.

Не занудствуя в деталях, констатирую: разные народы строят свои модели прошлого (свою историю) по разным принципам, заложенным в их культуре. А предысторические корни исторического мышления должны были иметь огромное разнообразие, если даже в третьем христианском тысячелетии находятся народы без малейшей возможности создать или воспринять историю. Вариации сегодня, в конце этого развития, огромны: от полного отсутствия истории до параноидальной потребности датировать с точностью до минут каждое выдуманное или не совсем событие. А в промежутке — сотни и тысячи разных и столь отличных друг от друга вариантов, что их можно интегрировать в мировую историю, только изнасиловав традицию и заставив говорить местных носителей информации о прошлом на несвойственном им унифицированном языке. Всемирная история — результат культурного империализма европейцев.