Наблюдение Луны еще до возникновения лунного календаря

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Наблюдение Луны еще до возникновения лунного календаря

Движение Солнца, от которого зависит смена времен года, точному наблюдению невооруженным глазом не поддается.

Романова

Преувеличенное подчеркивание роли Востока (точнее Юга) в формировании лунного календаря можно встретить у фон Бринкен (см. [Бринкен], стр. 17) наряду с вполне разумными аргументами, объясняющими возникновение предысторического наблюдения Луны и осознания периодичности ее фаз. Она пишет о Луне, что последняя

«скромнее Солнца, но из-за ее мягкого света наблюдать Луну существенно приятнее. При этом можно и невооруженным глазом изучать ее особенности и изменение ее облика. Луна оказывает успокаивающее воздействие, она серебриста и прохладна в противовес сверкающему Солнцу. Не случайно Луна играет доминирующую роль в старом счислении времени (старом в ее понимании классического историка, ничего не знающего о предыстории лунных календарей — Е.Г.) Двуречья и Арабского полуострова (вот она — концентрация на расположенном на юге-„Востоке“ — Е.Г.) и находится на переднем плане календарного дела еще более ранних архаических культур вблизи Тропика Рака (еще дальше на юг! А что же с Севером Евразии и Америки? Там, что, Луна не видна? Не серебриста? Не прохладна? Не имеет фаз? — Е.Г.) с еще более раннего времени, чем Солнце. Кроме того, близость этих стран к экватору затрудняет наблюдение Солнца, положение которого воспринимается как одинаковое в сравнении с местностями, расположенными в более высоких широтах (имеется в виду дневная траектория Солнца на небе, высота которой над горизонтом меньше меняется ото дня ко дню вблизи экватора, чем на небе средних и высоких широт; положение Солнца на небе в течение дня, лежащее в основе измерения времени между утром и вечером, меняется в экваториальных областях в больших пределах, чем на севере — Е.Г.)»

Фон Бринкен хочет сказать, что на юге сложнее прийти к понятию солнечного года, так как годовые изменения, связанные с высотой Солнца над горизонтом в полдень, здесь не столь ярко выражены, как на севере. Но из этого вовсе не следует, что на севере понятие солнечного года возникло раньше понятия лунного месяца. Сравнивать нужно не разные местности, а наблюдения за Луной и Солнцем в одной местности. И сказанное о большей легкости наблюдения Луны относится и к северу тоже. Похоже, это уважаемая хронологиня не очень-то и понимает. Как будто в подтверждение этого подозрения, при чтении ее книги выясняется, что бессмысленно искать в ней хоть какую-либо информацию о чисто лунном счете времени.

Романова в своем содержащем немало спорных высказываний и не определенных автором понятий очерке хронологии заявляет в унисон со всеми цитированными выше авторами: «Использование Луны в качестве хронологического ориентира возникло ранее (по сравнению с использованием Солнца для этих целей — Е.Г.), так как смены фаз Луны наблюдать много легче, чем движение Солнца (имеется в виду не ежесуточное, а годовое движение Солнца — Е.Г.).» И дальше она делает заявление о затрудненной наблюдаемости годового движения Солнца на небосклоне, которое мне хотелось бы особенно подчеркнуть, из-за чего я и вынес его в эпиграф этого раздела.

Из этого очень важного положения, часто игнорируемого специалистам по так называемой палеоастрономии (учении об астрономических знаниях и приемах древних народов), Романова делает такой вывод: «Поэтому наиболее распространенным в древности было измерение времени по Луне, смена фаз которой на небе была хорошо заметна. Как предполагают, лунный календарь появился у пастушеских народов, которые вели кочевой образ жизни». Бикерман пишет, что почти все народы на земле пользовались фазами Луны для измерения времени и приводит в подтверждение своих слов слова Овидия «luna reget menses», что переводится как «Луна правит месяцами». Практически, он тем самым признает почти полную идентичность понятий «измерение времени» и «месяц» по крайней мере «у почти всех народов».

Герасимов, рассказав о суточном цикле, переходит к месячному и говорит о цикле Луны, что «пользование им уже требует небольшого навыка. Надо в темное время суток разглядывать луну. Форма светящейся части луны периодически меняется. Сначала появляется тонкий месяц. С каждым днем он становится все шире, пока через четырнадцать — пятнадцать суток луна станет полной (круглой). После этого начинается убывание луны до полного ее исчезновения. Потом цикл опять повторяется. Причем, по форме месяца можно сказать, растет он (молодой) или убывает (старый). Длительность полного цикла иногда 29 суток, иногда 30. Неслучайно слово „месяц“ в русском языке имеет два значения.».

Таким образом, Луна, точнее форма освещенной ее части, представляет собой природный календарь, позволяющий по виду луны в любую ночь определять время с точностью до нескольких суток. Во время перехода от «смерти» старой луны к «рождению» новой точность определения времени возрастает до одних суток.

Чуть ниже Герасимов добавляет:

Таким образом, если пользование лунным календарем могло в цивилизации начаться в глубокой древности с момента возникновения соответствующей потребности, то переход на солнечный астрономический календарь мог произойти только после достижения цивилизацией соответствующей культуры.

Поэтому совершенно естественно, что в цивилизации сначала начинают пользоваться лунным календарем.

Подчеркну, что речь здесь идет о возникновении цивилизации на уровне предыстории.

Не сомневается в том, что лунный счет времени стоял у истоков календаря и Айзек Азимов, который в самом начале своего рассказа об изобретении календаря в книге «500000 лет изобретений и открытий» пишет: «Мы не знаем, когда люди впервые использовали Луну в качестве эталона времени. Существуют указания на то, что даже доисторические люди считали месяцы» ([Азимов], стр. 24). Ему вторит Рудольф Дресслер в своей книге «Когда звезды были божествами» (см. [Дресслер1]): «Если мы правильно интерпретируем составленные из зарубок рисунки, возраст которых оценивается в 10–30 тысяч лет, то уже охотники раннего каменного века имели календарь, в основе которого были кажущееся движение Луны и смена ее фаз.» (стр. 11).

Кстати, для слежения за ходом времени вовсе не обязательно иметь календарь в привычном нам понимании этого слова и инструментарий для измерения более длинных отрезков времени, чем месяц. Даже осознав периодичность фаз Луны и научившись считать время сутками и неделями в течение лунного месяца, примитивный человек мог длительное время ограничиваться счетом времени в рамках месяца, не задумываясь о днях и неделях следующего месяца или о временах, отстоящих от дня нынешнего на многие месяцы. Такое устремленное в будущее понимание времени должно было вызреть и обрести базу в плане хозяйственной потребности думать на определенное время вперед.