Изменения в боевой выучке

Изменения в боевой выучке

Для повышения уровня боевой подготовки армии в период 1881-1894 гг., регулярно проводились манёвры и учения в местностях, предполагаемых театров военных действий, как правило в присутствии Александра III, что придавало им характер выдающихся политических событий. Начиная с 1886 г., проводились крупные манёвры между войсками двух смежных военных округов. В 1886 г. большой 12-дневный манёвр проведён в Гродненской губернии между войсками Виленского и Варшавского округов, с участием 118 батальонов, 85 эскадронов и сотен и 210 орудий. В 1888 г. в течение 6 дней шли учения под Елисаветградом между войсками бывшего Харьковского и Одесского округов, в составе 78,5 батальона, 79 эскадронов и сотен и 170 орудий.

В 1890 г. в Волынской губернии манёвры продолжались 9 дней между войсками Варшавского и Киевского округов. Причём по числу войск (191 батальон, 143 эскадрона и 468 орудий) учения эти заняли выдающееся и исключительное положение в ряду подобных мероприятий, до тех пор где-либо проводившихся. В 1892 г. около крепости Ивангорода состоялись 6-дневные манёвры (при участии 71,75 батальона, 67 эскадронов и сотен и 216 орудий) из состава войск Варшавского военного округа. В 1894 г. планировалось провести большие манёвры под Смоленском между войсками Виленского и Московского округов. Однако манёвры не состоялись из-за болезни Александра III (197а, с. 84—85). Кроме того, проводилось обучение войск производству морских десантных экспедиций в Одесском округе, где подобного рода упражнения могли иметь действительно военное значение. Занятия такого рода, начатые в 1884 г., прошли весьма медленно, отчасти по новизне и трудности дела, отчасти по неопределённости отношений между морскими и сухопутными начальствующими лицами. Отряды сухопутного десанта назначались обычно в составе 3—4,5 батальонов, 0,5 эскадрона и 4—5 орудий. В 1885, 1891 и 1893 гг. подобные манёвры были проведены близ Одессы, в 1886 г. — в юго-западной части Крыма у с. Байдары, в 1887 и 1892 гг. близ Севастополя, в 1888 г. около Керчи, в 1889 г. у Очакова и в 1890 г. близ Судака (197а, с. 85). До 1891 г. были пересмотрены все действующие уставы и наставления и после проверки введены в войсках. Так были изданы: «Инструкция для маневрирования войск с боевой стрельбой из трёх родов оружия» (1886); «Особые указания производства движения и боя ночью» (1886); «Наставление для обучения стрельбе» (1889); «Устав о строевой пехотной службе с инструкцией для действий роты и батальона в бою» (1889); «Положение о сапёрных командах в пехоте» (1890). Для улучшения тактической подготовки командных кадров издали новую «Инструкцию для занятий с офицерами».

Перевооружение армии магазинной винтовкой образца 1891 г. и введение бездымного пороха потребовали нового пересмотра уставов.

С приведением в 1879 г. пехотных полков в 4-батальонный состав — 16 однородных рот, где все люди были вооружены малокалиберными скорострельными винтовками, организация русской пехоты в главных своих чертах оставалась неизменной до Мировой войны. Строевая часть была значительно упрощена. Плевна имела последствием снабжение лёгким шанцевым инструментом всех строевых чинов, Шейново ввело перебежки. С целью достижения лучших результатов в подготовке войск действиям в поле, признано было необходимым упражнения периода общих сборов производить не только в постоянных лагерях, но и вне их, в так называемых подвижных сборах. Впервые такие сборы в качестве опыта были проведены в 1885 г. в некоторых войсках Московского округа, а затем с 1889 г. они были применены и в остальных военных округах. В последующие годы подвижные сборы получили такое значительное развитие, что в 1894 г. в них уже участвовало более 2/3 армии (68% пехоты, 65% конницы и 66% артиллерии). Начиная с 1886 г., в программу занятий общих сборов включается также и маневрирование с боевой стрельбой всех родов оружия. Первоначально в виде опыта такое маневрирование было произведено в 1885 г. на полигоне при с. Клементьеве (197а, с. 82—83).

В 1886 г. во всех пехотных и кавалерийских полках были заведёны охотничьи команды из людей, особенно способных к разведывательной службе и выполнению ответственных поручений (по 4 человека на роту и эскадрон). В 1891 г. преобразованы резервные войска. Номерные резервные батальоны получили наименования, а часть их — в пограничных округах была развёрнута в 2-батальонные резервные полки, сведённые по 4 в резервные пехотные бригады и разворачивавшиеся при мобилизации в пехотные дивизии нормального состава.

Стремление ускорить передачу приказаний и донесений в пехотных частях привело к применению для этой цели самокатов. В 1891 г. введено было снабжение ими полевых пехотных войск Европейской России, с расчётом 4-х самокатов на полк и отдельный батальон. Машины были заготовлены на отечественных арсеналах и оказались первоначально настолько несовершенными, что в первое время далеко не оправдали возлагавшихся на них надежд. Поэтому в 1894 г. вопрос о пользовании самокатами в войсках остался ещё мало выясненным.

Серьёзное внимание было обращено на кавалерию. Перед Русско-турецкой войной 1877-1878 гг. насчитывалось 19 кавалерийских дивизий (3 гвардейские, 14 армейских, 1 казачья и 1 Кавказская), состав которых был различен. 1-я гвардейская дивизия имела 4 кирасирских полка, а 2-я гвардейская — конногвардейский, уланский, гусарский и лейб-казачий полки. Все армейские кавалерийские дивизии включали: конногренадерский, драгунский, уланский, гусарский и казачий полки. Независимо от количества полков каждая кавалерийская дивизия состояла из 2 бригад. Регулярные кавалерийские полки имели по 4 эскадрона, казачья — по 6 сотен. Эскадроны и сотни состояли из взводов. 1882 г. ознаменовался «разгромом» русской кавалерии так называемой драгунской реформой. 18 августа 1882 г. 14 уланских и 14 гусарских полков были переименованы в драгунские. Считается, что идея проведения этой реформы принадлежала генералу С. М. Сухотину — фактическому генерал-инспектору конницы (номинально генерал-инспектором числился великий князь Николай Николаевич старший, по смерти которого в 1891 г. должность эта вообще была упразднена). «Исследуя кавалерийские рейды Северо-Американской войны, — писал Керсновский, — Сухотин пришёл к заключению о необходимости преобразовать всю русскую регулярную конницу на драгунский лад. Против этой, в сущности, здравой мысли ничего нельзя было возразить — драгунская выучка ещё Потемкиным признавалась «самонужнейшею и полезнейшей». Однако Сухотин, человек примитивного мышления, материалист и плохой психолог, начал с того, что исковеркал славные наименования полков русской кавалерии, отобрал у них мундиры, которыми они так гордились (в глазах канцелярских утилитаристов эти «побрякушки» ничего не значили), посягнул на самую душу конницы — её традиции. Увлекаясь американской ездящей пехотой, он прошёл мимо всех сокровищ богатого и славного опыта русской кавалерии. Станция Бренди заслонила и Шенграбен, и Фер Шампенуаз, и даже знаменитый налёт Струкова — налёт, перед которым бледнеют все операции Стюарта и Шеридана. Этот психоз «рейдов» на американский образец, пересаженных на русскую почву, печально сказался затем при Инкоу. Мода на американских ковбоев привела к упразднению пики, оставленной лишь в казачьих частях» (152а, с. 18—20). Сухотин считал неуместным пользоваться этим «тяжёлым и неудобным» оружием — пережитком старины в «век прогресса техники». Предписано было усиленно заниматься пешим строем и стрельбой, что выполнялось формально, но «заметно снижало кавалерийский дух». На лошадь стали смотреть не как на первое и главное оружие кавалериста, а только как на средство передвижения. Отсутствие истинно кавалерийского руководства привело к рутине, отлично ужившейся с «поверхностным новаторством на американский образец». Условия службы в кавалерии стали непривлекательными. Новые дикие названия — «бугские драгуны», «павлоградские драгуны», «ахтырские драгуны» — резали ухо кавалеристам и щемили их сердце. Многие офицеры покинули ряды конницы, особенно когда «подрагуненные» полки были одеты в кафтаны и армяки нового псевдорусского покроя и направлены в захолустные стоянки на западную границу, откуда стала чувствоваться угроза. В Киевском гусарском полку, например, все офицеры подали в отставку, когда их полк, существовавший двести с лишним лет, был переименован в драгунский 27-й. Только что назначенный тогда командиром Павлоградского полка — «шенграбенских гусар» — Сухомлинов с горечью вспоминает об этом вандализме: «Рационализм у нас в течение долгих лет только разрушал и, не пользуясь содействием современной техники, не давал взамен ничего нового, лучшего. Так вверенная мне часть из блестящего гусарского полка стала армейским драгунским номера 6-го полком, с традициями которого можно было познакомиться только в архивах, а не по форме одежды и гордому виду людей, её носящих» (152а, с. 20).

Состав регулярной кавалерии был заметно увеличен. Она возросла более чем в полтора раза. В 1883 г. все драгунские полки из 4-эскадронного состава были приведены в 6-эскадронный, а из новоформированных полков в Варшавском округе образовали 15-ю кавалерийскую дивизию. В то же время казачья конница несколько сократилась, упразднили 3-ю Кавказскую казачью дивизию, но сформировали новую — 2-ю сводно-казачью — в Киевском округе. Местное управление объединили в одно учреждение, подчинённое военному начальству. Приняты также меры к упорядочению станичного самоуправления. В 1889 г. было образовано Уссурийское казачье войско. В том же году 14 мая из уроженцев Финляндии был сформирован Финский драгунский полк. Затем 16 июля 1891 г. были образованы 47-й Татарский и 48-й Украинский драгунский полки. С присоединением Уральского казачьего полка, они составили 15-ю кавалерийскую дивизию.

На Кавказе в 1883 г. все драгунские полки были сведены в одну Кавказскую кавалерийскую дивизию, а из казачьих полков образованы 1-я и 2-я Кавказские казачьи дивизии. «В общем, — считает Керсновский, — качество русской конницы в 80-х и 90-х годах заметно снизилось, и она приблизилась скорее к типу ездящей пехоты. Реформа генерала Сухотина останется в её истории печальным памятником бездушного материализма и рационализма, владевших умами руководящих русских военных кругов» (там же, с. 21). Крен в кавалерии был сделан на тактическую подготовку. Определённую роль сыграли новые инструкции и наставления, в частности «Инструкция для действия в бою отрядов из всех родов оружия» (1882); «Воинский устав пешего строя кавалерии» (1884); новая редакция «Строевого кавалерийского устава» (1884), «Инструкция для маневрирования с боевой стрельбой отрядов из трёх родов оружия» (1889); «Устав внутренней службы в кавалерии» (1889).

Утешительнее обстояли дела в артиллерии, стараниями своего генерал-фельдцейхмейстера великого князя Михаила Николаевича остававшейся на своей всегдашней высоте. Она была вся перевооружена клиновыми орудиями образца 1877 г. хорошего баллистического качества, бившими на 4,5 версты. В целом резко повысилась дальность стрельбы и эффективность действия огня. Стало возможным вести навесную стрельбу. В период 1889-1894 гг. сформировано 5 мортирных полков по 4—5 батарей в шесть 6-дюймовых мортир. В рассматриваемый нами период военное ведомство направило в войска ряд новых инструкций и наставлений, которые разрабатывали основы тактики артиллерии и способы её использования со всеми родами. В частности, были изданы: в 1882 г. «Инструкция для действия в бою артиллерии в связи с другими родами войск»; в 1884 г. «Устав орудийного и батарейного учения пешей артиллерии»; в 1886 г. «Наставление для обучения полевой артиллерии стрельбе», «Правила стрельбы полевой батареи»; в 1889 г. «Правила для совокупного действия группы батарей полевой артиллерии» и др.

В 1891 г. сформирован горноартиллерийский полк, в котором испытывались горные орудия различных образцов. Как это ни кажется странным, горная артиллерия никогда не находилась в центре внимания руководящих кругов, несмотря на то, что русская армия почти всегда воевала в горах и войска очень ценили эти маленькие, подвижные, тактически неприхотливые пушки с их моментальной готовностью к стрельбе с любой позиции.

Серьёзные усилия были предприняты для укрепления обороны государства. Сооружены новые крепости, преимущественно на наиболее угрожаемом Западном фронте. Развёрнуты работы по приведению старых укреплений в соответствие современным требованиям инженерного искусства, сооружены линии железных дорог, имеющие большое стратегическое значение (Закаспийская и др.). В 1887 г. принято новое положение об управлении крепостями, объединившее деятельность крепостного управления в руках коменданта.

В связи с усиленным строительством крепостей на западной границе значительно увеличен состав инженерных войск. В конце царствования Александра III их насчитывалось 26 батальонов (21 сапёрный, 5 железнодорожных).

Совершенствовалась их подготовка. Вслед за сапёрными и крепостными частями появились специальные войска связи (части телеграфные, самокатчиков, воздухоплавательные и железнодорожные). Для их обучения также были изданы соответствующие инструкции и наставления. Железнодорожные войска принимали, в частности, деятельное участие в строительстве железных дорог в Средней Азии и Сибири. Главное внимание в их подготовке обращалось на отработку скоростных способов постройки полевых дорог. Неплохой опыт этого, например, был получен на манёврах 1890 г. под Луцком (386, ф. 802, оп. 3, д. 2168).

В местных войсках была введена новая организация, значительно сократившая их личный состав. В целях поддержания соответствия сил с предполагаемым противником сформировали 4-х новых корпуса (XVI—XIX).

Перемена внешнеполитической обстановки сказалось и на дислокации войск. В 1882-1884 гг. вся кавалерия (за исключением 1-й и 10-й дивизий) сосредоточилась в Западных пограничных округах. Туда же двинута треть Кавказских войск. В 1883 г. простилась с Кавказом 41-я пехотная дивизия, в 1888 г. за ней последовала на запад 19-я и ряд конных полков. Тогда был расформирован II Кавказский корпус и образованы управления новых корпусов — XVI в Виленском и XVII в Московском округах. Из Казанского округа двинуты в пограничные все полевые войска (40-я, а затем и 2-я пехотные дивизии) и там оставлены только резервные бригады. В Московском округе резервные войска составляли треть общего числа пехотных батальонов. В 1894 г. в Санкт-Петербургском округе образован XVIII армейский корпус.