9. Историю пишут победители

Читатель, ты можешь спросить: – Но почему же все наши ганзейские авторы не написали правду: мол, в 1553 году до Московии с Белого моря добрались англичане и при помощи великого князя Ивана Васильевича уничтожили ганзейскую торговлю? Почему вместо этого они стали пересказывать легенды о Дракуле?

В 16 веке в Европе происходило становление абсолютистских монархий: выборные правители приватизировали власть и начали передавать ее по наследству. Одновременно по наследству передавалась и духовная власть – ведь правитель становился главой национальной церкви. Тот же Генрих VIII сделался первым главой своей англиканской церкви в 1533 году. А Немецкий орден, который являлся членом Ганзы, был в 1525 году преобразован в герцогство Пруссия под наследственной с этого момента властью Альбрехта Гогенцоллера, бывшего магистра Ордена. Альбрехт также стал управлять вновь созданной прусской лютеранской церковью. Поэтому ганзейские сочинители 16 века связывали положение государства исключительно с личностью и деятельностью богоданного монарха. Так же, как это в 19 веке делал Николай Карамзин. Объяснять же процветание или упадок государства такой прозой, как торговыми раскладами, было бы явным неуважением к верховному правителю. Более того, при изложении реальной картины случившегося выходило бы, что Ганза в Московии потерпела сокрушительное поражение от английских конкурентов. Гораздо удобнее было все списать на непредсказуемый нрав варвара Васильевича, заодно подчеркнув выгодные отличия от него западных монархов.

А что писала о Васильевиче противоположная сторона конфликта, то есть англичане? Сочинение Джильса Флетчера «Of the Russe Common Wealth» («О Русском Государстве») вышло в Лондоне в 1591 году. (Показательно это английское слово Commonwealth, которое переводят как «государство» или «республика», но которое буквально значит «совместный капитал»). В нем гораздо скромнее описывается тирания Васильевича. В упрек ему, по существу, ставятся два обстоятельства: «во-первых… подстрекал дворян, менее знатных по роду, стать выше или наравне с теми, которые происходили из домов более знатных. Злобу их и взаимные распри он обращал в свою пользу, принимая клеветы и доносы касательно козней и заговоров, будто бы умышляемых против него и против государства. Ослабив таким образом самых сильных и истребив одних с помощью других, он, наконец, начал действовать открыто и остальных принудил уступить ему права свои. Во-вторых, разделил он своих подданных на две части или партии, разъединив их совершенно между собой. Одни из них были названы им опричными или отборными людьми… Всех прочих он назвал земскими или общими… если кто из них был ограблен или убит кем-нибудь из опричников (которых он причислял к своей партии), то нельзя уже было получить никакого удовлетворения ни судом, ни жалобой царю… И эта свобода, данная одним грабить и убивать других без всякой защиты судебными местами или законом (продолжавшаяся семь лет), послужила к обогащению первой партии и царской казны и, кроме того, способствовала к достижению того, что он имел при этом в виду, т. е. к истреблению дворян, ему ненавистных, коих в одну неделю и в одном городе Москве было убито до трехсот человек».

Заметим, что ни о какой Московской компании и ее роли в Московии Флетчер не упоминает, хотя привилегии опричников в этом описании очень похожи на те, которыми пользовались в государстве Грозного служащие Московской компании. В этом он полностью следует ганзейским авторам, тоже, видимо, не считая торговые компании субъектом, достойным литературы. Но, еще раз подчеркнем, бросается в глаза, что Флетчер куда более лоялен к Ивану Васильевичу, чем ганзейские сочинители. Более того, сообщается, что книга Флетчера была «отозвана» по настоянию Московской компании, которая не хотела критикой Ивана Грозного злить русские власти, и повторно была напечатана только в 1643 году. А в 1626 году в Лондоне печатаются «Путешествия сэра Джерома Горсея», в которых описание Грозного, как кровавого тирана, вполне совпадает с сочинениями ганзейцев. Заметим только, что в 1626 году в России у власти находилась проавстрийская династия Романовых, а король Яков I и его сын Карл, потеряв московскую торговлю, вели переговоры с Мадридом и Римом, все более и более идя на уступки. В этих условиях англичанам тоже было выгодно списать свой конфликт с Ганзой в Московии на счет кровавых преступлений давно усопшего варвара Васильевича.