Общественный строй Касситской Вавилонии

Общественный строй Касситской Вавилонии

Большинство населения входило в категорию «царских людей», сидящих на земле государства и его ведомств (в том числе храмов); они платили подати и несли повинности. При этом государственной стала почти вся земля в стране, а общинный сектор свелся к нескольким крупным автономным городам, включая столицу; жители этих городов по-прежнему имели общинное самоуправление, в то время как потомки большинства былых общинников сельской округи утратили его и слились с «царскими людьми».

За это количественное сокращение общинного сектора касситы заплатили его качественным развитием: автономные города — Вавилон, Ниппур, Сиппар — получили небывалую степень самостоятельности, в частности они были полностью освобождены от налогов и повинностей, имели свои собственные воинские контингенты, а их храмы — причем ведущие храмы страны — из государственных учреждений стали городскими. Государственная эксплуатация и регулирование были для этих городов упразднены, и в результате в них началось бурное развитие экономики, с одной стороны, и частной эксплуатации — с другой. Здесь вновь полным цветом разрастались ростовщичество и долговая кабала, теперь уже никем не ограничиваемые; долговое рабство становится пожизненным. Торговля также была разгосударствлена. Так, в новом общинном секторе — в автономных городах — начали быстро выделяться богатеи-магнаты.

Кроме того, касситские цари охотно жаловали различным лицам, прежде всего вельможам, земли в пожизненное, а потом и наследственное, «вотчинное» владение часто с одновременным освобождением от налогов и повинностей. Акт такого пожалования именовался «кудурру», и так же назывались ограждавшие подобные владения межевые камни, на которых были начертаны эти акты, провозглашавшие их налоговый и административный иммунитет. Так магнатские владения образовывались «сверху», благодаря царским пожалованиям, не имея отношения к общинным структурам. Целые селения жаловались и храмам. Особую роль играли кланы и роды касситов, в том числе обитавшие в предгорье на северо-восточных рубежах Вавилонии; эти племенные кланы давали государству значительную часть вельмож и нередко получали в постоянное «кормление» (или в собственность по актам «кудурру») целые округа. Тем самым они превращались в подлинные княжества соответствующих родов, автономные по отношению к Касситской державе, в составе которой существовали.

На условиях «кудурру» царь жаловал и мелкие наделы лицам, которым предстояло самим хозяйствовать на ней; собственники таких наделов часто объединялись в ассоциации. Имущество общинников-горожан и бывшие государственные земли, пожалованные царями частным лицам, составляли фонд частного имущества, которое далее переходило из рук в руки без всяких ограничений.

Больших централизованных имений, как правило, не существовало вовсе — и у царя, и у храмов, и у крупных землевладельцев практически вся земля была разделена на наделы, на которых вели мелкие хозяйства зависимые землепользователи, от крепостных до арендаторов. В результате сложилась общественная модель, в которой государственный сектор, охватывавший сельскую округу и большинство городов, сочетался с частно-общинным сектором, включавшим крупнейшие города и вотчины вельмож, где социальные отношения были основаны на частном распоряжении имуществом (учтем, что общинники Вавилонии были связаны и соподчинены административно, но своим имуществом распоряжались в частном порядке). Такая система, с незначительными видоизменениями существовала в Вавилонии до самого конца ее истории.

Касситские цари почитали династических касситских богов Шумалию и Шукамуну и сами считали себя потомками бога Шукамуны. Многие касситские цари обожествляли свою персону, считая, что получают божественность в дар от этих богов. Однако это была далеко не та божественность, что у коренных месопотамских царей-богов: речь шла всего лишь о том, что боги даровали царю почетный ранг «бога», ни в чем не меняя его человеческой природы. Такие цари не обретали собственного культа, и даже имена их и в личных документах подданных, и в их собственных официальных грамотах пишутся бессистемно — то со знаком божественности, то без него. Эта «почетная божественность» была порождена собственно касситскими, внемесопотамскими представлениями и не оказала влияния на политическую культуру Двуречья, оставшись личным делом ее царей.