Законы Хаммурапи

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Законы Хаммурапи

Законы Хаммурапи получили в Месопотамии невероятную славу: их переписывали как великий памятник мудрости на протяжении следующих полутора тысяч лет! Это было связано не только с новизной их содержания (некоторые законы сходной направленности, призванные ограничивать эксплуатацию, проводили и другие цари, хотя и не в таком масштабе), сколько с тем, что Хаммурапи имел силу и волю провести их в жизнь, как никто другой, да еще распространить их на всю Месопотамию.

Доминантой законов является ограничение и регламентирование частной эксплуатации и частнособственнических отношений вообще, утверждение за государством контроля над всей хозяйственной жизнью. Законы твердо регулируют цены и тарифы, в том числе условия найма и аренды, правила земле- и водопользования и возмещения долга. Ростовщикам было запрещено взимать слишком высокий процент, а предельным сроком долгового рабства называли три года; по истечении их долговые рабы вновь становились свободными.

Свободнорожденного человека вообще нельзя было делать рабом по каким бы то ни было причинам больше чем на трехлетний срок. В покрытие долга запрещалось отбирать не только землю, но и урожай; вводилось право на отсрочку уплаты долга при определенных обстоятельствах. Вдобавок каждые 10–15 лет Хаммурапи и его преемники издавали так называемые «указы справедливости» (напомним, что по ним аннулировались долговые обязательства, существовавшие на тот момент, и люди освобождались от кабалы, а недвижимость, уступленная ими за долги или под залог, возвращалась к ним).

Законы Хаммурапи закрепляют сословную структуру общества: ущерб жизни и личности мушкенума (тем более вардума) карается не так строго, как по отношению к авилуму, зато покушение на имущество мушкенумов карается, наоборот, строже, чем то же преступление в адрес авилума — ведь имущество мушкенума входило в государственный фонд. Разрешались межсословные браки, причем дети наследовали статус того из родителей, у которого он был выше (например, сын раба и женщины из числа авилумов считался авилумом). За преступление, совершенное рабом против чужого человека (т. е. не его хозяина или члена хозяйской семьи), раба нельзя было наказать без разбирательства в суде. Раб мог оспаривать в суде свое состояние, доказывая, что его поработили незаконно. Если купленный на чужбине раб был по происхождению жителем Вавилонии, то по прибытию в нее он отпускался на свободу без выкупа.

В основе системы наказаний, проведенной в Законах, лежит древнее представление о справедливости как о воздаянии равным за равное по принципу талиона — «око за око, зуб за зуб». В Законах даже есть статьи прямо на эту тему: за повреждение чужого глаза виновный должен был лишиться собственного глаза, выбивший чужой зуб должен был потерять свой. Тот же принцип применялся при наказании за лживый донос: за необоснованное обвинение назначалась та самая кара, которая полагалась бы за преступление, ложно приписанное доносчиком оклеветанному. Например, за злое колдовство полагалась смертная казнь. Тогда получалось, что тот, кто ложно обвинял соседа в колдовстве, покушался на саму его жизнь, и по принципу равного воздаяния его самого надлежало казнить.

Однако за многие преступления, включая различные виды воровства, карали смертью; в этом отношении нравы в Месопотамии были гораздо суровее, чем, например, в Египте, где обычно казнили только за покушение на цареубийство или мятеж, да и то не всех. В то же время Законы учитывают наличие «злой воли»: так, устанавливается различие в наказании за предумышленное и нечаянное убийство. По сравнению с былыми временами в Законах Хаммурапи практически исчезли наказания денежными штрафами, широко применявшиеся при III династии Ура; нет сомнения, что Хаммурапи и его подданные считали, что такая практика несправедлива, так как фактически дает богачам возможность откупаться от наказания.

Интересно, что наиболее простые уголовные преступления, в частности обычное воровство и убийство, Законы Хаммурапи не упоминают вовсе, ибо такие дела решались по уже существовавшим обычаям и Хаммурапи не собирался вносить здесь ничего нового. Зато исключительное внимание Законы уделяют семейному праву; здесь они тоже пытаются проводить справедливость и ограждать законные интересы людей, как их тогда понимали, вдумчиво учитывая конкретные обстоятельства. Например, прелюбодеяние каралось в том случае, если в него была вовлечена замужняя женщина, однако приговор и тут зависел от оскорбленного мужа, которому предоставлялось выбирать одно из двух решений: либо предать смерти и неверную жену, и ее соблазнителя, либо простить обоих. Иными словами, если потерпевший не хотел губить жену, он должен был отказаться и от мести обидчику, ведь они оба равно были виноваты в происшедшем. Отец не имел права лишать сыновей наследства, если те не совершили преступления.

С другой стороны, некоторыми своими законами Хаммурапи стремился не карать преступление, а остроумно предотвращать его. Так, военным колонистам — «царским людям», получавшим от царя небольшие участки государственной земли под условием несения воинской службы, — было, разумеется, запрещено продавать эти участки: ведь последние принадлежали государству, а им лишь предоставлялись в пользование. Чтобы на деле добиться выполнения этого запрета, Законы Хаммурапи определяют: если кто-то купит надел такого воина, то ему достаточно заявить об этом, и земля вернется к нему, а деньги, полученные за нее, он может не возвращать. Казалось бы, закон нелогичен: виновный не только не наказан, но даже остался с прибылью. Но дело в том, что такой закон исключал саму возможность описываемого в нем преступления: никто не захотел бы приобретать у военного колониста его служебный надел, зная, что на этом легко потеряет собственные деньги, а землю так и не получить.

Хаммурапи необычайно гордился своими Законами, считал их главным достижением своей жизни и призывал всех будущих царей следовать их духу и образцу, многозначительно прибавляя: «Мои законы отменны, мои установления не имеют равных! Только для неразумного они — пустое, но мудрому они созданы для соблюдения». Более того, он запретил преемникам уничтожать их, что-либо менять в их тексте или заменять в них его имя их собственными именами под угрозой самых чудовищных проклятий такому правителю и всей его стране.

Но некорректно разделять досужее заблуждение, будто Хаммурапи намеревался таким образом на все грядущие тысячелетия обязать всех жить по созданным им Законам: он требовал лишь того, чтобы их текст не искажали и не приписывали другому правителю, иными словами, не уничтожали память об этом труде Хаммурапи, а не того, чтобы по ним вечно судили! Это требование царя жители Двуречья, чрезвычайно уважительно относившиеся к его памяти, неукоснительно исполняли и много веков спустя, сохраняя и переписывая текст его Законов без всяких искажений (до современных ученых дошло около 40 их поздних копий — больше, чем у любого другого клинописного текста), хотя судили в стране, конечно, уже по совершенно иным установлениям. Тем самым потомки могли не опасаться проклятия Хаммурапи.