Терпеливый объединитель

Терпеливый объединитель

Тучная фигура Иэясу создавала ложное представление о его атлетизме и ловкости. Он обнажал меч и скакал на лошади так же хорошо, как самый прекрасный буси. Известно, что выстрелами из аркебуза он поразил подряд трех летевших журавлей. Иэясу не был выскочкой, он родился в семье, родственной Минамото, был достаточно образованным, чтобы почитать Конфуция и переводить буддийские сутры. Бесстрашный, но осторожный, Иэясу позволял горячим головам пожинать пустую, бессмысленную славу корейской кампании, в то время как сам занимался делами своих имений в Кванто. Когда наемному убийце не удалось убить Иэясу, этого человека похвалили за верность и отослали обратно к его покровителям. Однако тот же Иэясу не колеблясь способствовал смерти своей жены и своего сына, руководствуясь чувством преданности Нобунаге. Иэясу отличался от Хидэёси, кроме того, своей бережливостью: его свита состояла всего из тридцати слуг. Никто в его век лучше не понимал всего значения золота. Он оценил обычных людей как «обжор», которых нужно кормить лишь для того, чтобы поощрять их трудолюбие.

Естественно, Иэясу не хотелось передавать власть молодому Хидэёри. Вскоре его коллеги-регенты нашли причину, чтобы обвинить его в нарушении завещания тайко, и объединились, чтобы наказать его. Его главный противник Исида Мицунари занял Киото и захватил многих друзей Иэясу в качестве заложников. Западная Япония встала на сторону Исиды. Генералы, участвовавшие в корейской войне, встали по разные стороны, большинство христиан присоединились к регентам.

Две армии встретились 21 октября 1600 г. около деревни Секигахара вблизи озера Бива. После нескольких часов равного противостояния Иэясу смог перетянуть на свою сторону командующего правым флангом противника, который в решающий момент привел свои силы на помощь Токугаве. Победа была полной, и Иэясу счел необходимым казнить лишь четырех из своих противников.[64] Более крупные вассалы были в целом прощены, хотя некоторое число мелких феодалов потеряли свои земли. Никаких мер в отношении Хидэёри и его матери в их замке не было принято.