Возвращение из Византии

Возвращение из Византии

Лиутпранд, епископ Кремоны, отправившийся в 968 году с посольством от императора Оттона Великого в Константинополь, оставил нам живописный рассказ о начале своего возвращения на родину.

Басилевс[75] и весь византийский двор отнеслись к нему очень плохо. Исполнив свою миссию посла, он затем был вынужден долгое время ожидать разрешения на отъезд и выдачу средств для поездки. Наконец 2 октября в сопровождении проводника, которого он называет по-гречески диастозисом, он покинул ненавистный ему город Константинополь «на борту небольшого корабля». И хотя он не сообщает нам о том, где высадился на сушу, мы далее читаем, что он ехал «49 дней на спине осла, шел пешком, скакал верхом на коне, страдая от голода, жажды, задыхаясь, рыдая, стеная», пока не прибыл в Навпактос. Таким образом он пересек всю Фракию, Македонию, Фессалию и Этолию, то есть преодолел около 1500 км, делая переезды приблизительно по 30 км каждый.

В Навпактосе «диастозис» распростился с Лиутпрандом, предварительно поручив его и его свиту заботам капитанов двух «маленьких кораблей», которые должны были доставить их морем в Отранто, где они могли наконец ступить на итальянскую землю. Однако эти несчастные, не имея охранной грамоты, повсюду наталкивались на пренебрежение окружающих. Лиутпранд и его немецкие товарищи лучше них умели устраивать дела, им самим и пришлось обеспечивать пропитание.

Понятно, что речь идет о прибрежном плавании. Отбыв из Навпактоса 23 ноября, посол и его свита через два дня причалили в Фидарисе, откуда им был виден на пелопоннесском берегу город Патры, место мученичества святого Андрея. Лиутпранд торопился вновь увидеть родину и решил, что может не совершать паломничества, в которое было собирался отправиться. За это ему пришлось сурово поплатиться. Ужасающе сильный ветер с юга поднял бурю, не утихавшую пять дней. На третий день посол, решивший, что пришел его последний час, вознес страстную молитву святому Андрею. Через 48 часов молитва была услышана. Непогода улеглась, и, сами правя кораблем, ибо матросы исчезли, Лиутпранд и его товарищи доплыли до острова Левкас, «пройдя таким образом расстояние в 140 миль (около 252 км) и не встретив ни препятствий, ни неприятностей, если не считать некоторых осложнений, возникших подле устья Ахелоя (Аспропотамоса), чьи бурлящие водные потоки с быстротой обращались вспять морскими волнами».

Прибыв на Левкас 6 декабря, Лиутпранд и его свита оставались там до 14-го числа того же месяца. Им не пришлось рассчитывать на любезный прием местного епископа, который отнесся к ним «без малейшего человеколюбия», так же как это делали его собратья, встреченные ими до того, и те, которых им еще предстояло встретить. Кстати, этот прелат был евнухом, что, по идее, не могло позволить ему, согласно каноническому праву, стать священником. Короче, 14 декабря путешественники, по-прежнему не имея с собой ни одного профессионального мореплавателя, отбыли и взяли курс на Корфу, куда прибыли 18-го числа. «Стратиг», как его называет Лиутпранд, иначе говоря, губернатор по имени Михаил, предстал перед ними с улыбкой и вел себя чересчур вежливо для честного человека. Его лживость была обличена тремя подземными толчками, а через 4 дня, то есть, вероятно, 22 декабря, произошло затмение солнца, сильно напугавшее Михаила, но не изменившее его поведения. Этот порочный стратиг должен был, не откладывая, посадить Лиутпранда и его людей на галеру и отправить их в Отранто. Он ничего подобного не сделал, и в течение 20 дней посол был вынужден тратить деньги на пропитание для себя и своих товарищей. Предосторожности ради Лиутпранд преподнес губернатору прекрасный плащ, купленный в Константинополе. Но подарки мало действовали на «этих греков»: они становились еще менее надежны, если им ничего не дарили или дарили не то, что им хотелось. Доказательством этому служит поведение посланника, прибывшего от «хитонита» Льва, местного представителя власти, который ожидал высокого гостя в Отранто. Лиутпранд преподнес посланнику серебряный кубок, а тот хотел получить византийский плащ. Недовольный подарком, он отдал приказ капитану галеры, направлявшейся в Отранто, высадить своих пассажиров на каком-то мысе, где они чуть не умерли от голода.

Интересно было бы знать, как Лиутпранд выпутался из этой трудной ситуации. Он наверняка написал об этом. Однако конец его рассказа утрачен.