О том, как морские разбойники — викинги открывали северные земли

О том, как морские разбойники — викинги открывали северные земли

Далеко на севере Европы лежит гористый Скандинавский полуостров. Множество лесов и озер, множество порожистых рек, тундры и болота покрывают его земли. Ни климат, ни природные условия не благоприятствуют земледелию. Да и земли, способной родить хлеба, здесь немного. Оттого, наверное, испокон века занимались скандинавы морским промыслом, а то и разбоем. Тем и торговали с соседями. Норманны, северные люди — так называли морских разбойников-викингов жители европейских берегов.

Суровые условия жизни выработали среди скандинавских племен жестокие обычаи. Хозяйство наследовал только старший сын. Младшие дети после смерти отца оказывались без крова и должны были собственными силами добывать себе пропитание. Для большинства это означало уходить в море. Но и оно не могло прокормить всех обездоленных.

Постепенно в длинных скалистых фиордах собиралось столько изгнанников, что сбивались из них буйные ватаги. С детской доверчивостью слушали люди с железными характерами рассказы бывалых товарищей: о богатых и беспечных городах на теплом юге, об удачных походах и славной добыче. А кто в Скандинавии не умел строить корабли — быстроходные дракары (драконы) и носить оружие?

В бурю и ветер, когда все корабли старались укрыться в защищенных бухтах, норманны поднимали на своих судах полные паруса. «Буря, — пели они, — помогает рукам наших гребцов, нам служит ураган и несет нас, куда хотим…»

Как вихрь налетали «морские волки» на чужие берега. «Норманны, норманны!!!» — в ужасе кричали местные жители. Горожане затворяли ворота города, захлопывали ставни и двери. Всяк вооружался чем мог…

А разбойники уже в гавани. Уже их корабли с высоко задранными носами у самых причалов. По команде предводителя-конунга воины лавинами скатываются с палуб и устремляются в улицы. Начинается разбой. Всяк, кто стал на пути викинга, — уже мертв. Норманны тащат все, что представляет хоть какую-то ценность. Жителей, оставшихся в живых, сгоняют на корабли. Через несколько дней на невольничьих рынках будет хороший торг…

Разбойничьи дружины норманнов-викингов наводили ужас на жителей всех прибрежных стран. Они совершали набеги на Англию и Ирландию, ходили к берегам Германии и Франции. Обогнув на быстроходных дракарах Пиренейский полуостров, они заходили в Средиземное море и грабили не только острова, но и прибрежные города королевств франков и Италии. Порою пиратские экспедиции проводились с таким размахом, что напоминали настоящие нашествия. Это время в истории Европы так и называется: «эпоха викингов».

Христианские писатели старались представить норманнов кровавыми дикарями, не знающими ни истинного бога, ни законов. А между тем в эпоху викингов скандинавские скальды сложили немало прекрасных песен. А какие сказки-мифы рассказывали вечерами старики, побывавшие в походах. У норманнов была письменность, немало художников, а уж корабли они строили так, как никто не умел. И торговали всегда честно…

Однажды буря прибила корабль викинга Наддода — жителя Фарерских островов — к неизвестной земле. Берега ее были изрезаны фиордами, за которыми высились снеговые горы. Наддод один сошел на берег, но скоро вернулся. «Ничего интересного, — сказал он своим спутникам, — земля необитаема и покрыта снегом. Назовем ее Снееланд».

Потом другая буря отогнала к тем же берегам судно викинга Гардара, и ему вместе с товарищами пришлось зазимовать на незнакомом берегу. Смелые норманны обошли незнакомую землю кругом и увидели, что это остров. Большой и вовсе не такой уж неприютный. Там росли хорошие леса, было много пастбищ, покрытых сочной зеленой травой, и полным-полно привольных охотничьих и рыболовных угодий. А что еще человеку нужно?..

Рассказы спутников Гардара побудили многих обедневших норвежцев задуматься о переселении на новые, никем не занятые земли. На поиски путей к Снееланду вышел «морской король» — конунг Флоки. Он вышел из Норвегии и взял путь сначала на запад, на Шетландские, а потом Фарерские острова, заселенные соотечественниками. И только миновав крайний из двадцати двух клочков суши, составлявших этот небольшой архипелаг, Флоки приказал повернуть севернее.

Легенды рассказывают, что, не зная, куда плыть, конунг взял с собой трех воронов. И когда Фарерские острова скрылись за кормой, выпустил первую птицу. Но она улетела обратно на юго-восток. Некоторое время спустя Флоки выпустил второго ворона. Но тот полетал-полетал и вернулся на корабль. Зато третий ворон улетел точно на северо-запад и не вернулся. В той стороне викинги и нашли далекую страну — Снееландию.

Трудной была зимовка на необжитом берегу. Зима выдалась суровая. Скот, привезенный из Норвегии, не мог пробить корку льда и добыть себе корм из-под снега. На рыбную ловлю мешали выходить льды, забившие фиорды. Не понравилась новая земля конунгу. «Это проклятая страна, она вся покрыта льдом, — говорил он товарищам. — Пусть же и зовется она ледяной страной — Исландией». И хотя дружинники Флоки не соглашались с мнением своего предводителя, это название за островом так и осталось до наших дней.

Завоевание Англии норманнами. Ковер из Байе. Деталь. XI век.

Вернувшись на родину, викинги наперебой хвалили новые земли. И тогда стали собираться в путь первые переселенцы. Во главе экспедиции стали два отчаянных викинга, два побратима — Ингольфр Арнарсон и Лейф. Оба они за совершенные убийства должны были по приговору народного собрания — тинга — «по истечении трех зим» покинуть Норвегию. Тяжелое наказание. Но покинуть так покинуть. Собрали братья людей, погрузили их со всем скарбом и припасами в свои пузатые корабли — кнорры и подняли паруса.

Нелегким был переход. Жалобно мычали коровы, качаясь на свирепых волнах в темных чревах вместительных кнорров. Били копытами лошади. Визжали свиньи. По утрам, когда стихал ветер, далеко по морю разносилось пение петухов. На норвежских судах не было ни кают, ни коек. Мужчины и женщины, старики и дети спали прямо под открытым небом на досках палубы, забравшись в меховые спальные мешки. Не готовили в походах и горячей пищи. В корме были сложены мешки с рожью и ячменем, лежала соленая рыба, копченая свинина и козий, остро пахнущий сыр. Чтобы не заболеть цингой, опытные мореплаватели брали с собой много лука, брусники, клюквы и кислых диких яблок.

По дороге Лейф «заглянул» в Ирландию. Налетел на прибрежные селения и пригнал на корабль целую толпу мирных жителей, обращенных в рабов. Пригодятся вестманны в хозяйстве. (Норманны называли ирландцев западными людьми, то есть вестманнами.)

У берегов Исландии корабли разлучились. Ингольфр сразу высадился на низменном юго-восточном берегу. А Лейф поплыл дальше. Несчастливым оказалось для него это плавание. Он так жестоко обращался с захваченными рабами-ирландцами, что те взбунтовались. Убили Лейфа, убили всех мужчин-норвежцев и высадились на небольшом островке у южного берега Исландии.

Трудно сегодня во всех подробностях восстановить дальнейшую историю. Как узнал Ингольфр о судьбе своего побратима? Но однажды к острову вестманнов пристал его корабль, полный вооруженных людей. Норманны перебили всех ирландцев до одного. И ушли с острова. Но и в своем углу не остались. Через три тяжелых зимы перебрался Ингольфр со всеми переселенцами на новое место, на более теплую юго-западную оконечность Исландии.

Здесь мужчины, вооружившись топорами, построили предводителю первый дом. Ингольфр зажег по обычаю от домашнего очага толстый факел и что было силы побежал с ним по кругу. Он бежал и бежал, пока факел не погас. И следы обозначили границу его земли в поселке, названном Рейкьявик, что означало «Дымящаяся бухта».

Местность, в которой был заложен поселок, ставший к нашему времени главным городом страны, была малоплодородной. Но она лежала на берегу никогда не замерзающей бухты, и из земли там било столько горячих источников, что и сегодня большая часть города отапливается их теплом.