32. НАБЕГИ ПОЛОВЦЕВ В 1093 И 1096 ГОДАХ

32. НАБЕГИ ПОЛОВЦЕВ В 1093 И 1096 ГОДАХ

Из «Повести Временных лет» по «Лаврентьевскому списку», СПБ 1910.

В се время[30] поидоша половци на Русьскую землю; слышавше, яко умерл есть Всеволод², послаша слы³ к Святополку⁴ о мире. Святополк же, не здумав с большею дружиною отнею истрыя⁵ своего, совет створи с пришедшими с ним, [и] изъимав слы, всажа и в истобъку⁶; слышавше же се половци, почаша воевати. И придоша половци мнози, и оступиша Торцийскый град⁷…

Святополк же, и Володимер⁸, и Ростислав⁹, исполчивше Дружину, поидоша; и идяше на десней¹⁰ стороне Святополк, на шюей¹¹ Володимер, посреде же бе Ростислав; [и] минувше Треполь¹², проидоша вал¹³. И се половци идяху противу, и стрелци [противу] пред ними; нашимь же ставшим межи валома, поставиша стяги свои, и поидоша стрелци из валу; и половци, пришедше к валови, поставиша стягы свое, и налегоша первое на Святополка, и взломиша полк его. Святополк же стояше крепко, и побегоша людье, не стерпяче ратных противленья и [послеже] побеже Святополк… побеже и Володимер с Ростиславом… Иде лукавии сынове Измаилеви пожигаху села и гумна, и многы церкви запалиша огнемь, да не чюдится никтоже о семь: идеже множьство грехов, ту виденья всякого показания.

Согрешихом, и казними есмы; якоже створихом, тако и стражем: городи вси опустеша, села опустеша; прейдем поля, идеже пасома беша стада конь, овця и волове, все тоще ныне видим, нивы поростъше, зверем жилища быша…

Половци воеваша много, и възвратишася к Торцьскому и изнемогоша людье в граде гладомь, и предашася ратным; половци же, приимше град, запалиша и¹⁴ огнем, [и] люди разде-лиша, и ведоша в веже¹⁵ к сердоболем своим и сродником своим, мъного роду хрестьянска стражюще: печални, мучими, зимою оцепляеми, в алчи и в жажи и в беде опустневше лици, почерневше телесы; незнаемою страною, языком испаленым, нази ходяще и боси, ногы имуще сбодены терньем; со слезами отвещеваху друг к другу глаголюще: «аз бех сего города», и други: «а яз сея вси»¹⁶, тако съупрашаются со слезами, род свой поведающе и въздышюще…

И в 20 того же месяца¹⁷ в пяток, [1 час дне], приде второе Боняк¹⁸ безбожный, шелудивый, отай, хыщник, к Кыеву вне-запу, и мало в град не въехаша половци, и зажгоша болонье¹⁹ около града, и възвратишася на манастырь и въжгоша Стефанов манастырь и деревней Герьманы. Й придоша на манастырь Печерьскый, нам сущим по кельям почивающим по заутрени, и кликнуша около манастыря, и поставиша стяга два пред враты манастырьскыми, нам же бежащим задом манастыря, а другим възбегшим на полати. Безбожные же сынове Измаилеви высекоша врата манастырю, и поидоша по кельям, высекающе двери и изношаху аще что обретаху в кельи; посемь въжгоша дом святыя владычице нашея богородица, и придоша к церкви и зажгоша двери, яже к угу²⁰ устроении, и вторыя же к северу, [и] влезше в притвор у гроба Феодосьева, емлюще иконы… Тогда же зажгоша двор Красный, его же поставил благоверный князь Всеволод на холму, нарецаемем Выдобычи²¹: то все оканнии половци запалиша огнемь…

НАБЕГИ ПОЛОВЦЕВ В 1093 И 1096 ГОДАХ (Перевод)

В это время (1093 г.) пошли половцы на русскую землю; услыхав, что умер Всеволод, послали послов к Святополку о мире. Святополк не стал думать со старшей дружиной отца и дяди своего, учинил совет с пришедшими с ним (из Турова), схватил послов и посадил их в избу. Половцы, услыхав про это, начали воевать. Пришло много половцев, и обступило город Торческ…

Святополк, Владимир и Ростислав, изготовив дружину к бою, пошли: шли с правой стороны Святополк, с левой — Владимир, а посредине — Ростислав. Миновали Триполь и прошли вал. Вот половцы пошли против русских и стрелки — впереди. Наши стали между валами, поставили боевые знамена свои, и двинулись стрелки из-за вала. Половцы подошли к валу, поставили свои боевые знамена, напали, прежде всего, на Святополка и сломили войско его. Святополк стоял крепко, а люди побежали, не стерпев натиска (вражеских) воинов, а после побежал и Святополк… Побежали и Владимир с Ростиславом…

Шли лукавые сыновья Измаила, поджигали села и гумна, много церквей сожгли. Пусть никто не удивляется этому, где много грехов, там видим всяческое наказание…

Согрешили и получаем наказание; как сделали, так и страдаем; города все опустели, села опустели, пройдем через степи, где паслись стада коней, овец и волов; все теперь видим в оскудении, нивы заросли, стали жилищем для зверей…

Половцы много разорили и возвратились к Торческу. Изнемогали люди в городе от голода и сдались врагам. Половцы, захватив город, сожгли его, людей поделили и повели к своим жилищам, к близким и родичам своим. Много рода христианского пострадало: печальные, мучимые, оцепеневшие от холода, от голода, жажды и беды, осунувшиеся лица, почерневшие тела; незнакомой страной, с воспаленным языком, нагие и босые, с ногами, ободранными тернием, со слезами отвечали друг другу, говоря: «Я был из такого города», а другой: «а я — из такого села», — так разговаривают со слезами, говоря о родстве своем и вздыхая…

20 числа того месяца (июля 1096 года), в пятницу, в 1 час дня, пришел второй раз Боняк, безбожный, паршивый, хищник, тайком к Киеву внезапно, едва в город не въехали половцы, зажгли низменное поречье и повернули к монастырю, сожгли Стефанов монастырь и деревни Германовы.

Пришли (половцы) к монастырю Печерскому, когда мы в кельях отдыхали после заутрени, закричали около монастыря и поставили два боевых знамени около монастырских ворот; мы бежали монастырскими задами, а другие взбежали на полати (хоры). Безбожные сыновья Измаила выломили ворота у монастыря, разошлись по кельям, выламывали двери и выносили, если что находили в келье; потом зажгли храм святой владычицы нашей богородицы, пришли к церкви и зажгли двери, что к югу устроены, а вторые — к северу, влезли и в притвор у гроба Феодосия, срывали иконы… Тогда же зажгли двор Красный, его поставил благоверный князь на холме — названием Выдобычи: то все окаянные половцы спалили огнем.