86. ХОЖДЕНИЕ ЗА ТРИ МОРЯ АФАНАСИЯ НИКИТИНА

86. ХОЖДЕНИЕ ЗА ТРИ МОРЯ АФАНАСИЯ НИКИТИНА

Тверской купец Афанасий Никитин совершил путешествие в Индию за три моря: Черное или Стамболийское, Каспийское» или Дербентское (Хвалинское), Гиндустанское или Индейское, в 1466–1472 гг. Ему принадлежит первое в европейской литературе описание Индии. Здесь приводится сокращенный рассказ Афанасия Никитина об Индии по изданию — «Хоже-ние за три моря Афанасия Никитина», под ред. Б. Д. Грекова и В. П. Адри-ановой-Перетц, М.—Л. 1948 г.

…Се написах грешное свое хожение за три моря: прьвое море Дербеньское, дория Хвалитьскаа, второе море Индейское, дория Гондустаньскаа, третье море Черное, дория Стембольскаа.

Поидох от святаго Спаса Златоверхаго[108]с его милостью, от великого князя Михаила Борисовича и от владыкы Генадия Тверскых, поидох на низ Волгою…

Во Индейской земли княжать все хоросанци, и бояре все хоросанци; а гундустанци все пешиходы, а ходят борзо, а все нагы да босы, да щит в руце, а в другой мечь, а иныя слугы с великими с прямыми лукы да стрелами. А бой их все слоны, да пеших пускають наперед, хоросанци на конех да в доспесех, и кони и сами; а к слоном вяжуть к рылу да к зубом великия мечи по кендарю² кованы, да оболочать их в доспех булатный, да на них учинены городкы, да в горотке по 12 человек в доспесех, да все с пушками да стрелами. Есть у них одно место… на год един бозар, съеждается вся страна Индейская торговати, да торгують 10 дний; от Бедеря 12, ковов, приводять коней до 20 тысящь продают, всякый товар свозять; в Гондустаньской земли той торг лучший, всякый товар продають, купят, на память шиха Аладина ³…

В Бедери же их стол Гундустану бесерменьскому. А град есть велик, а людей много велми; а салтан велик 20 лет, а держать бояре, а княжат фарасанци, а воюют все хоросанци. Есть хоро-санець Меликтучар боярин, ино у него рати двесте тысячь, а у Меликхана 100 тысячь, а у Харатхана 20 тысячь; а много тех ханов по 10 тысячь рати. А с салтаном выходят 300 тысячь рати своей. А земля людна велми, а сельскыя люди голы велми, а бояре силны добре и пышны велми; а все их носять на кроватех своеих на сребряных, да пред ними водят кони в снастех золотых до 20; а на конех за ними 300 человек, а пеших 500 человек, да трубников 10..; да свирелников 10 человек. Солтан же выещаеть на потеху с матерью да с женою, ино с ним человеков на конех 10 тысящь, а пеших 50 тысящь, а слонов водят 200 наряженых в доспесех золоченых, да пред ним 100 человек трубников, да плясцев 100 человек, да коней простых 300 в снастех золотых, да обезьян за ним 100… В султанов же двор 7-ры ворота, а в воротех седят по 100 сторожев да по 100 писцев кофаров; кто поидеть, ини записывають, а кто выйдеть, ини записывають; а гарипов⁴ не пускають в град. А двор же его чюден велми, все на вырезе да на золоте, и последний камень вырезан да золотом описан велми чюдно; да во дворе у него суды розныя. Город же Бедерь стерегут в нощи тысяча человек кутоваловых⁵, а ездять на конех да в доспесех, да у всех по светычю⁶… познася со многыми индеяны и сказах им веру свою, что есми не бесерменин… есмь христианин, а имя ми Офонасей, а бесерменьское имя хозя Исуф Хоросани. И они же не учали ся от меня крыти ни о чем, ни о естве, ни о торговле, ни о маназуни⁷ о иных вещех, ни жон своих не учали крыти. Да о вере же о их распытах все, и оны сказывают: веруем в Адама, а Буты⁸ кажуть, то есть Адам и род его весь. А вер в Индии всех 80 и 4 веры, а все верують в Бута; а вера с верою ни пиеть, ни яст, ни женится, а иныя же боранину, да куры, да рыбу, да яйца ядять, а воловины не ядять никакаа вера. В Бедери же бых 4 месяца и свещахся с индеяны пойти к Первоти, то их Ерусалим, а по бесерменьскы Мягъка, где их бутхана. Там же поидох с индеяны до будутханы месяць, и торгу у бутьханы 5 дни. А бутхана же велми велика, есть с пол-Твери, камена, да резаны по ней деяния Бутовыя, около ея всея 12 резано венцев, как Бут чюдеса творил, как ся им являл многыми образы: первое человеческым образом являлся; другое человек, а нос слонов; третье человек, а виденье обезьа-нино; в четвертые человек, а образом лютаго зверя, являлся им все с хвостом, а вырезан на камени, а хвост через него сажень. К бутхану же съезждается вся страна Индейскаа на чюдо Бутово… В бутхане же Бут вырезан ис камени, велми велик, да хвост у него через него, да руку правую поднял высоко да простер, акы Устьян³ царь Царяградскы, а в левой руце у него копие, а на нем нет ничего… а перет Бутом же стоит вол велми велик, а вырезан ис камени, ис чернаго, а весь позолочен, а це-лують его в копыто, а сыплют на него цветы, и на Бута сыплют цветы. Индияне же не ядять никоторого мяса, ни яловичины¹⁰, ни боранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, а свиней же у них велми много; а ядят же днем двожды, а ночи не ядять, а вина не пиють, ни сыты; а с бесермены¹¹ не пиють, ни ядять. А ества же их плоха, а один с одним ни пиеть, ни яст, ни с женою; а ядят брынець, да кичири¹² с маслом, да травы розныя ядят, все рукою правою, а левою не приимется ни за что; а ножа не держать, а лъжици не знають; а на дорозе кто же собе варит кашу, а у всякого по горньцу. А от бесермян крыются, чтобы не посмотрил ни в горнець, ни в яству; а посмотрил бесерменин на еству, и он не яст, а ядять иные, покрываются платом, чтобы никто не видал его. А намаз же их на восток, по-рускы, обе рукы подымають высоко, да кладуть на темя, да ложаться ниць на земли, да весь ся истягнеть по земли, то их поклоны. А ясти же садятся, ини омывають рукы да и ногы, да и рот пополаскывають. А бутханы же их без дверей, а ставлены на восток, а Буты стоят на восток. А кто у них умреть, ини тех жгуть до пепел сыплють на воду…

А от Гурмыза ити морем до Голат 10 дни, а от Галата до Дегу 6 дни, от Дега до Мошката 6 дни, а от Мошката до Кучьзрята 10 дний, а от Кучьзрята до Камбата 4 дни, от Камбата до Чивеля 12 дни, а от Чивиля до Давыля 6. Давыль же есть пристанище в Гундустани последнее бесерменьству. А от Давыля до Колекота 25 дни, а от Колекота до Силяна 15 дни, а от Силяна до Шибаита месяць ити, а от Шибаита до Певгу 20 дни, а от Певгу до Чини да до Мачина месяць итьти, морем все то хожение; а от Чини да до Кытаа итъти сухом 6 месяць, а морем четыре дни ити… Гурмыз же есть пристанище великое, всего света люди в нем бываюгь и всякы товар в нем есть, что на всем свете родится, то в Гурмызе есть все; тамга¹³ же велика, десятое со всего емлють. А Камбаят же пристанище Индейскому морю всему… Дабыло же есть пристанище велми велико, и привозять кони из Мисюря¹⁴, из Арабъстани¹⁵, изь Хоросани, из Туркустани, из Негостани, да ходять сухом месяць до Бедери да до Кельбергу. А Келекот же есть пристанище Индейского моря всего… А родится в нем перець, да зеньзебиль¹⁶, да цвет, да мошкат, да калафур, да корица, да гвозникы, да пряное коренье, да адряк, да всякого коренья родится в нем много, да все в нем дешево…

А Силян же есть пристанище Индейского моря немало…. да около его родится каменье драгое, да червьци, да фатисы, да бабогури, да бингаи, да хрусталь, да сумбада, да слоны родятся, да продають в локоть, да девякуши продають в вес…

И… яз… устремихся умом пойти на Русь; внидох же в таву¹⁷ и съговорих о налоне корабленем, а от своея головы 2 золотых до Гурмыза града дати. И внидох же в корабль из Дабыля града по Велика дни за 3 месяци, бесерьменьскаго говейна 6; идох же в таве по морю месяць, а не видах ничево; на другый же месяць увидех горы Ефиопскыя. И ту людие вся въскличаша: «олло перводигерь, олло конъкар, бизим баши мудна насип болмышьти», а по рускы языком молвят: «боже осподарю, боже, боже вышний, царю небесный, зде нам судил еси погыбнути». И в той же земли Ефиопьской бых 5 дни… много раздаша брынцу, да перцу, да хлебы ефиопом, ины судна не пограбили. А оттудова же идох 12 дни до Мошьката, и в Мошкате же шестый Великый день взях, и поидох до Гурмыза 9 дни, и в Гурмызе бых 20 дни. Из Гурмыза поидох к Лари, и бых 3 дни. Из Лари поидох к Ширязи 12 дни, а в Ширязи бых 7 дни. А из Ширяза поидох в Вергу 15 дни, а в Вергу бых 10 дни. А из Вергу поидох к Езди 9 дни, а в Езди бых 8 дни. А из Езди поидох к Спагани 5 дни, а в Спагани 6 дни. А ис Спагани поидох Кашани, а в Кашани был 5 дни. А ис Кошани поидох к Куму. А ис Кума поидох в Саву. А ис Савы поидох в Султанию. А ис Султании поидох До Терьвиза. А ис Тервиза поидох в орду Асанбег, в орде же бых 10 дни, ано пути нету никуды. А на Турьскаго⁷ послал рати своей 40 тысяч, ины Севасть взяли, а Тохан взяли да и пожьгли. Амасию взяли, и много пограбили сел, да пошли на Караман воюючи. И яз из орды пошел к Арцицину, а из Ръцана пошел есми в Трепизон¹⁸ и бых же в Трепизони 6 дни, и на карабль приидох и сговорих о налоне дата золотой от своея головы до Кафы, а золотой есми взял на харчь, а дати в Кафе¹⁹. А в Трепизони же ми шубашь²⁰ да паша много зла ми учиниша, хлам мой весь к собе взнесли в город на гору, да обыскали все; а обыскивають грамот, что есми пришел из. орды Асанъбега. Божиею милостью приидох до третьаго моря до Чермнаго, а парьсьискым языком дория Стимъбольскаа. Идох же по морю ветром пять дни, и доидох до Вонады; и ту нас стретил великый ветр полунощь, и възврати нас к Трипизону; и стояли есмя в Платане 15 дни, ветру велику и злу бывшу. Ис Платаны есми пошли на море двожды, и ветр нас стречаеть злы, не дасть нам по морю ходити… придох Кафу… милостию же божиею преидох же три моря…

ХОЖДЕНИЕ ЗА ТРИ МОРЯ. АФАНАСИЯ НИКИТИНА (Перевод)

Перевод приводится по изданию «Хожение за три моря Афанасия Никитина», под ред. Б. Д. Грекова и В. П. Адриановой-Перетц. Перевод сделан Н. С. Чаевым.

Написал я грешное свое хождение за три моря: первое море Дербентское — море Хвалынское, второе море Индийское — море Индостанское, третье море Черное — море Стамбульское.

Пошел я от святого Спаса златоверхового, с его милостию, от великого князя Михаила Борисовича и от владыки Геннадия тверских на низ, Волгою…

Князья в Индийской земле все хорасанцы, и все бояре также. А индостанцы все пешие, ходят быстро, и все наги и босы, в одной руке имеют щит, в другой — меч. А иные слуги ходят с большими и прямыми луками да стрелами. А бои у них все на слонах, а пеших пускают вперед: хорасанцы же на конях и в доспехах, и кони и сами. Слонам же к хоботу и к клыкам привязывают большие мечи кованые, весом по кентарю, одевают их в булатные доспехи и делают на них городки; а в каждом городке находится по 12 человек в доспехах, с пушками и стрелами. Есть у них одно место, где однажды в году устраивается базар, куда съезжается вся Индийская страна торговать и торгуют там 10 дней. От Бидара 12 ковов. А приводят коней, до 20 тысяч продают, и всякий другой товар свозят. В Индостанской земле это лучший торг; всякий товар продают здесь и покупают на память шейха Алаеддина…

В Бидаре же находится престол бусурманского Индостана. Город этот велик, и людей в нем много. Султан у них молод, всего 20 лет, а управляют князья и бояре — хорасанцы, воюют также все хорасанцы. Есть здесь хорасанец Меликтучар боярин, — так у него рати 200 тысяч. А у Мелик-хана — 100 тысяч, а у Харат-хана — 20 тысяч. А у многих же ханов рати по 10 тысяч. С султаном рати выходит 300 тысяч. Земля весьма многолюдна: сельские люди очень бедны, а бояре богаты и роскошны; носят их на серебряных носилках и водят перед ними до 20 коней в золотых сбруях; и на конях же за ними 300 человек, да пеших 500 человек, да трубников 10, да литаврщиков 10 человек, да… свирельников 10 человек. Султан же выезжает на потеху с матерью и с женой, да с ним на конях 10 тысяч человек, да пеших 50 тысяч. А слонов водят 200 человек, наряженных в золоченые доспехи. Да перед султаном идет 100 человек трубников, да плясунов 100 человек, да коней простых 300 в золотых сбруях; да обезьян за ним 100… В султанов дворец ведет семеро ворот, а в воротах сидит по сто сторожей да по сто писцов — кафиров: одни записывают, кто войдет, другие — кто выйдет; чужестранцев же во дворец не пускают. А дворец его очень красив, всюду резьба да золото, и последний камень вырезан и очень красиво расписан золотом; да во дворце же разные сосуды. Город Бидар стережет по ночам тысяча человек, поставленных градоначальником, и ездят все на конях, в доспехах и с факелами… Тут познакомился со многими индусами и объявил им, что я христианин, а не бусурманин, и имя мое Афанасий, по-бусурмански же ходжа Исуф Хорасани. Они не стали от меня таиться ни в чем, ни в еде, ни в торговле, ни в молитве, ни в иных вещах; жен своих также не скрывали. Я расспросил все о их вере, и они говорили: веруем в Адама, а Буты, говорят, это есть Адам и весь его род. Всех же вер в Индии 84, и все веруют в Бута. Вера с верою не пьет, не ест, не женится; некоторые едят баранину, кур, рыбу и яйца, но воловины не ест никакая вера. В Бидаре пробыл я 4 месяца и сговорился с индийцами пойти к Парвату, — их Иерусалим, а по-бусурмански Мекка, где их главное идольское капище (бутхана). Там же ходил с индийцами месяц до бутханы. Торг у бутханы 5 дней. А бутхана весьма велика, с пол-Твери, каменная, и вырезаны по ней бутовы деяния, всего вырезано 12 венцов, как Бут чудеса творил, как являлся индийцам во многих образах: первое — в образе человека; второе — в образе человека, но с хоботом слона; третье — человеком в виде обезьяны; четвертое— человеком в образе лютого зверя. Являлся им всегда о хвостом, а хвост на камне вырезан с сажень. К бутхане, на бутовы чудеса, съезжается вся Индийская страна… Бут в бутхане вырезан из камня и весьма велик, хвост у него перекинут через плечо, а руку правую поднял высоко и простер, как царь Юстиниан в Царьграде, в левой же руке у него копье; а на нем нет ничего… А перед Бутом стоит огромный вол, а высечен он из черного камня и весь позолочен. Его целуют в копыто и сыплют на него цветы; на Бута также сыплют цветы. Индийцы совсем не едят мяса: ни яловичины, ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, — хотя свиней у них очень много. Едят же они 2 раза в день, а ночью не едят; ни вина, ни сыты не пьют. С бусурманами не пьют и не едят, даже с женой. Едят рис да кичири с маслом, да травы разные, а варят их с маслом и молоком. А едят все правою рукою, левою же ни за что не возьмутся; ножа не держат, а ложки не знают. В дороге у каждого по горнцу и варят себе кашу. А от бусурман скрываются, чтобы не посмотрел ни в горнец, ни в еду. Если же бусурманин посмотрел на еду, и индиец уже не ест. А когда едят, то некоторые покрываются платом, чтобы никто не видел. А молитва у них на восток, по-русски, подымают высоко обе руки и кладут их на темя, да ложатся ниц на землю и растягиваются по ней — то их поклоны. А когда садятся есть, то некоторые обмывают руки и ноги, да и рот пропаласкивают. А бутханы же их без дверей и поставлены на восток; также на восток стоят и Буты. А кто у них умрет, и тех жгут, а пепел сыплют на воду…

А от Ормуза идти морем до Галата 10 дней; а от Галата до Дега — 6 дней, а от Дега до Моската — б дней, а от Маската до Гуджарата— 10 дней, а от Гуджарата до Камбая — 4 дня, а от Камбая до Чаула— 12 дней, а от Чаула до Дабула — 6 дней. Дабул же это пристань в Индостане, последняя из бусурманских. А от Дабула до Каликута — 25 дней, а от Каликута до Цейлона — 15 дней, а от Цейлона до Шабата идти месяц; а от Шабата до Пегу — 20 дней, а от Пегу до Чина да до Мачина идти месяц. И то все путь морем. А от Чина до Китая идти по-суху 6 месяцев, а морем идти 4 дня… Ормуз — великая пристань. Люди всего света бывают в нем, есть здесь и всякий товар. Все, что на свете родится, то в Ормузе есть. Пошлина же велика, со всего берут десятину. А Камбай — пристань всему Индийскому морю… Дабул — пристань весьма великая, и привозят сюда коней из Египта, Аравии, Хорасана, Туркестана и Испаганя (?); и ходят по-суху месяц до Бидара и до Кульбарга. А Каликут есть пристань для всего Индийского моря… А родится в нем перец, имбирь, цвет мускат, цинамон, корица, гвоздика, пряное коренье, адряк да всякого коренья родится в нем много. И все в нем дешево…

А Цейлон же есть немалая пристань Индийского моря… Да около него родятся драгоценные камни, рубины, кристаллы, агаты, смола, хрусталь, наждак. Родятся также слоны, а продают их на локоть, да страусы, — продают на вес…

И… я… устремился умом пойти на Русь. И, сев в таву и сговорившись о корабельной плате, дал до Ормуза со своей головы 2 золотых. А сел же я в Дабуле на корабль за 3 месяца до Великого дня, бусурманского заговенья. И плыл я в таве по морю месяц и не видел ничего, только на другой месяц увидел Ефиопские горы. И тут люди все воскликнули: «Боже, видно нашим головам суждено здесь погибнуть», а по-русски говорили: «Боже государю, боже, боже вышний, царю небесный, здесь ты судил нам погибнуть».

И в той Ефиопской земле был 5 дней…, много роздали мы ефиопам рису, перцу, хлебов, — и они суда не пограбили. А оттуда плыл 12 дней до Маската и в Маскате же встретил шестой Великий день. И плыл до Ормуза 9 дней и в Ормузе был 20 дней. Из Ормуза пошел к Лару и в Лару был 3 дня. Из Лара пошел к Ширазу, 12 дней, а в Ширазе был 7 дней. А из Шираза пошел в Аберкух, 15 дней, а в Аберкухе был 10 дней. А из Аберкуха пошел к йезду, 9 дней, а в йезде был 8 дней. А из Иезда пошел в Испагани, 5 дней, а в Испагани был 6 дней. А из Испагани пошел к Кашану, а в Кашане был 5 дней. А из Кашана пошел в Куму, а из Кумы пошел в Саву. А из Савы пошел в Султанию. А из Султании пошел до Тавриза. А из Тавриза пошел в орду к Хасанбеку, в орде пробыл 10 дней, так как пути никуда не было. А на турецкого (султана) послал Хасанбек рати своей 40 тысяч, и взяли они Сивас; да и Токат взяли и пожгли, Амасию взяли и пограбили так много сел. И пошли, воюя, на Караман. А я из орды пошел к Арзинджану, а из Арзинджана пошел в Трапезунд… и пробыл в Трапезунде 5 дней. И, придя на корабль, сговорился о плате — дать со своей головы золотой до Кафы; а золотой я взял на пошлину, а отдать его в Кафе.

В Трапезунде же субыши и паша причинили мне много зла: унесли весь мой хлам к себе в город, на гору, да и обыскали все, а искали грамот, так как пришел я из орды Хасанбека.

Божией милостью доплыл я до третьего моря, до Черного, а по-персидски море Стамбульское. Плыл же морем по ветру 5 дней, и доплыл до Вонады, но тут нас встретил сильный ветер с севера и вернул нас к Трапезунду. И стояли мы в Платане 15 дней из-за сильного и злого ветра. Из Платаны дважды выходили на море, но встречавший нас злой ветер не давал нам идти по морю… Приплыл в Кафу… Прошел я, милостию божией, три моря.