Глава VII ИНКА ОСУЩЕСТВЛЯЕТ ЗАВОЕВАНИЕ КИТУ; ТАМ НАХОДИТСЯ ПРИНЦ ВАЙНА КАПАК

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Потратив на спокойствие мира несколько лет, Тупак Инка Йупанки принял решение завоевать королевство Киту, поскольку оно было знаменитым и большим, так как имеет семьдесят лиг в длину и тридцать в ширину плодородной и изобильной земли, удобной для любой обработки, которую можно было бы осуществить для сельского хозяйства и на благо ее жителей. Для этого он приказал снарядить сорок тысяч воинов, и с ними он остановился в Туми Пампе, которая расположена у границ того королевства; оттуда он направил обычные требования королю Киту, который носил то же самое имя, что и его земля. Этот же по своему характеру был варваром, очень грубым [человеком] и соответственно этим качествам — воинственным и злым; все соседи боялись его из-за его великой силы и из-за огромных владений, которые он имел. Веря в свои силы, он с большим высокомерием ответил, заявив, что он [сам] был господином и не хотел признавать никого другого, ни чужих законов, ибо он давал их своим вассалам по своему усмотрению; не хотел он отказываться [и] от своих богов, которые были богами его предков, и он себя чувствовал с ними хорошо, [а] ими являлись олени и высокие деревья, которые давали им дрова и мясо, чтобы поддерживать жизнь. Выслушав ответ, инка стал готовиться к войне, не начиная ее де факто, чтобы привлечь их [на свою сторону] ласками и добротой, что соответствовало обычаям его предков, однако, чем мягче относился инка к людям Киту, тем все более высокомерными становились они; по этой причине война продолжалась много месяцев и лет, [в виде] стычек, столкновений и малых сражений, в которых обе стороны понесли большие потери убитыми и ранеными.

Видя, что завоевание идет очень медленно, Тупак Инка Йупанки послал за своим перворожденным сыном, именовавшимся Вайна Капак, который являлся наследным принцем, чтобы он поупражнялся бы в военных делах. Он приказал, чтобы он привел с собой двенадцать тысяч воинов. Его мать-королеву звали Мама Окльо; она была сестрою его отца, как было принято у тех королей. Этого принца звали Вайна Капак, что, согласно толкованию, общему для испанских историков, а также согласно звучанию [этих] слов, объясняется ими [как] богатый юноша, и похоже, что это так, если следовать простому языку. Однако те индейцы в присвоении имен и прозвищ, которые они давали своим королям, руководствовались (как мы говорили) другим стремлением, другой фразеологией и иным вкусом, отличным от простого разговорного языка, ибо они внимательно следили за теми проявлениями и знаками, которые принцы, будучи юношами, выказывали [и которые] в дальнейшем обещали стать королевскими добродетелями; они следили также за тем, как они, став взрослыми мужчинами, [применяют] власть и оказывают благодеяния, чтобы дать им имя я прозвище, которое бы им соответствовало; а так как этот принц уже в ранней юности проявил королевские достоинства и благородство своей души, его назвали Вайна Капаком, что, когда речь идет о королевских именах, означает: с юношеских лет он был богат благородными подвигами; ибо за те подвиги, которые совершил [на благо] своих первых вассалов первый инка Манко Капак, ему дали это имя Капак, что означает богатый, но не богатством состояния, а превосходными качествами и величием души; и отсюда стали присваивать это имя исключительно королевскому дому, который называют Капак Айльу, что означает королевское поколение и родичи; Капак Райми называют главный праздник Солнца, а опускаясь дальше вниз, они говорили Капак Руна, что означает вассалы богатого, понимая под этим инку и никакого другого господина вассалов, сколько бы он их ни имел и каким бы богатым ни был; и то же самое имело место с подобными же вещами, которые они хотели прославить этим именем Капак.

Среди других величий души этого принца, которые заставили его вассалов присвоить ему гак рано имя Капака, было одно, которое он всегда сохранял, как тогда, когда был принцем, так и позже, когда стал монархом, которое индейцы больше всего ценили в нем, а именно то, что он ни разу не отказал в просьбе какой-либо женщине, какого бы возраста, значения и положений она не была бы; и каждой из них в соответствии с возрастом, который oнa имела, он отвечал. Той, что была по годам (dias) старше инки, он говорил: «Мать, делай то, что ты приказываешь»; а той, что была одинакового с ним возраста, более или менее, он говорил: «Сестра, ты должна делать то, что пожелаешь»; младшей он говорил:

«Дочь, выполни то, что ты просишь». И всем им он клал правую руку на левое плечо в знак милости и свидетельства милосердия, которое он им оказывал. И это благородство было столь постоянным, что даже в делах огромнейшей важности, [направленных] против его собственного величия, он оставался верен ему, как мы дальше увидим.

Этот князь, которому уже почти исполнилось двадцать лет, усилил военные действия и мало-помалу стал захватывать королевство, постоянно предлагая мир и дружбу, которые инки [всегда] предлагали в ходе своих завоеваний; однако противники, бывшие грубыми, плохо одетыми и совсем нецивилизованными людьми, никак не хотели их принимать.

Видя умелые действия, проявленные принцем на войне, Тупак Инка Йупанки возвратился в Коско, чтобы уделить внимание правлению своей империи, предоставив Вайна Капаку абсолютную власть в военных действиях. Он же с помощью своих замечательных капитанов захватил все королевство в трехлетний период, хотя жители Киту говорят, что он длился пять лег; должно быть, они прибавляют два года, более или менее, которые потратил Тупак Инка Йупанки на завоевание прежде, чем он позвал своего сына; и так индейцы говорят, что они оба завоевали то королевство. Завоевание Киту длилось столько [лет] потому, что короли инки, отец и сын, не хотели вести войну в пламени и в крови, а захватывали землю по мере того, как местные жители покидали ее, мало-помалу отступая. И говорят даже, что оно продлилось бы еще больше, если бы в конце этих пяти лет не скончался бы король Киту. Он умер от скорби, видя, что большая часть его княжества потеряна и что он не может защитить то, что [еще] оставалось; он не решался поверить в милосердие принца и принять предложения, которые тот делал ему, потому что считал, что его прошлый бунт не заслуживал никакого прощения. Погруженный в эти печали и утомленный ими, умер тот бедный король; после этого его капитаны вручили себя милости инки Капака; он же принял их с большой любезностью и оказал им милость множеством одежды для ношения, что выше всего ценилось индейцами, и другими весьма приятными дарами; а с простыми людьми он приказал обращаться с большим дружелюбием, одаривая их. Иными словами, он поступил с людьми того королевства как только мог доброжелательно, чтобы показать свою мягкость и милосердие; и к этой же земле он проявил свою любовь, которую испытывал к ней, поскольку она была первой, которую он завоевал; ибо позже, когда утихла война, помимо оросительных каналов с водой и других обычных благодеяний, которые осуществлялись ради плодородия полей, он приказал построить храм для Солнца и дом для избранниц со всеми украшениями и богатствами, которые имелись в остальных домах и храмах. Все это дало многие преимущества тем индейцам, потому что их земля давала много золота, добываемого для служб своего короля, а еще больше его добывали, затем для служб принца Вайна Капака, потому что они ощущали любовь, которую он к ним испытывал; в дальнейшем она выросла до такой степени, что заставила его совершить крайности, которые никогда не допускали короли инки, ставшие причиной того, что его империя погибла, а его королевская кровь угасла и зачахла.

Вайна Капак прошел дальше за Киту и дошел до другой провинции, именуемой Кильасенка: это означает железный нос, потому что они проделывали отверстие в хряще, который находится между ноздрями носа, и носили свисавшие на губы небольшое украшение из меди, или золота, или серебра, словно серьгу; они предстали перед инкой дикими и грязными, плохо одетыми и сплошь усыпанными вшами, от которых их невозможно было очистить; у них не было никакого идолопоклонства, ибо они не знали, что такое поклонение, если не считать поклонение мясу, потому что были столь жадны на него, что проглатывали любую скотину, которую находили: и коня, и кобылу, и любое другое домашнее животное (res), которое они сегодня находят дохлым; каким бы прогнившим оно не было бы, они съедают его с огромнейшим удовольствием; их было легко покорить, как людей жалких, немногим отличавшихся от животных. Оттуда инка прошел в другую провинцию, называемую Пасту, с людьми, не менее жалкими, чем в предыдущей, однако крайне противоположными им в еде мяса, ибо они его не употребляли ни в каком виде; а когда их заставляли его есть, они говорили, что они не собаки. Их привлекли к служению инке с легкостью; им дали учителей, чтобы обучить жизни, и среди прочих благодеяний, которые им были оказаны ради постижения естественной жизни, было обложение налогом из вшей, чтобы они не позволяли бы себе умирать, поедаемые ими. Из Пасту он прошел в другую провинцию, называемую Ота-вальу, с людьми, более цивилизованными и более воинственными, чем в предшествующей; они оказали некоторое сопротивление инке, однако вскоре сдались, потому что видели, что не смогут защитить себя от столь могущественного принца. Установив там необходимый порядок, он прошел в другую большую провинцию, которая известна под именем Каранке, с людьми, дичайшими в своей жизни и обычаях; они поклонялись тиграм, и львам, и большим змеям; в своих жертвоприношениях они подносили [идолам] человеческие сердца и кровь, которые могли добывать у своих соседей, ибо со всеми ими они вели войну только лишь ради удовольствия и жажды иметь противников, чтобы пленять и убивать их для поедания. Вначале они сопротивлялись инке с огромной яростью, однако через несколько дней поняли свою ошибку и сдались. Вайна Капак дал им учителей для своего идолопоклонства и духовной жизни; он приказал изъять их идолов и запретить жертвоприношение кровью и поедание человеческого мяса, по причине чего они больше всего страдали, ибо были очень жадными до него. Это было последнее завоевание провинций, которые в том направлении граничили с королевством Киту.