Глава XIV ВАЙНА КАПАК ПОЛУЧИЛ СООБЩЕНИЕ ОБ ИСПАНЦАХ, КОТОРЫЕ ПОЯВИЛИСЬ НА ПОБЕРЕЖЬЕ

Вайна Капак, занятый указанными делами, находясь в королевских дворцах Туми-пампа, которые были самыми роскошными из всех имевшихся в Перу, получил известие, что необычные люди, никогда, никогда не виданные на той земле, плавают на корабле вдоль побережья его империи, пытаясь узнать, что это была за земля; это известие породило у Вайна Капака новые заботы, дабы выяснить и узнать, что это были за люди и откуда они могли прийти. Следует знать, что то был корабль Васко Нуньеса де Бальбоа, первооткрывателя Моря Юга, а те испанцы являлись теми (как мы вначале говорили), которые присвоили имя Перу той империи, что случилось в году тысяча пятьсот пятнадцатом, а открытие Моря Юга произошло двумя годами раньше. Один историк говорит, что тот корабль и те испанцы были дон Франсиско Писарро и его тринадцать товарищей, которые, как он говорит, были первооткрывателями Перу. В этом он обманывает себя, ибо вместо первые завоеватели он говорит первые открыватели; он также обманывает себя во времени, так как между одним и другим прошло шестнадцать лет, если не больше; потому что первое открытие Перу и присвоение этого имени произошло в году тысяча пятьсот пятнадцатом, а дон Франсиско Писарро, и его четыре брата, и дон Диего де Альмагро вошли в Перу, чтобы захватить его, в году тысяча пятьсот тридцать первом, а Вайна Капак умер на восемь лет раньше— это было в 1523, — процарствовав сорок два года, как об этом свидетельствует отец Блас Валера в своих порванных и изодранных в клочки бумагах, в которых он написал древние истории (antiguallas), очень крупным исследователем которых он был.

Те восемь лет, которые Вайна Капак прожил после известия о первооткрывателях, он потратил на управление своей империей в полном спокойствии и мире; он не захотел осуществлять новые завоевания, чтобы не терять из виду то, что могло прийти по морю, потому что известие о том корабле заставило его быть весьма осторожным, так как он думал о древнем предсказании, которое имелось у тех инков, что по прошествии [царствования] стольких-то королей должны прийти необычные в никогда не виданные люди, и отнять у них королевство, и уничтожить их государство и их идолопоклонство; срок исполнялся на этом инке, как мы увидим дальше. Точно так же следует знать, что за три года до того, как тот корабль направился к побережью Перу, в Коско произошло необыкновенное событие и дурное предзнаменование, которое очень взволновало Вайна Капака и очень напугало всю его империю; а случилось то, что во время празднования торжественного праздника, который каждый год совершался в честь их бога Солнца, они увидели летящего в небе королевского орла, которого они называют анка, и преследовших его пять или шесть пустельг и примерно столько же соколят, которых по причине их такой красоты во множестве завезли в Испанию, а в ней их называют алето, а в Перу — ваман.

То одни, то другие, сменяя друг друга, они падали на орла, чтобы не дать ему улететь, убивая его ударами. Не имея возможности защитить себя, он упал в центре главной площади того города между инками, ища у них защиты. Они подняли его и увидели, что птица больна, вся в перхоти, словно от чесотки и почти лишена мелких перьев. Ей дали корм и попытались лечить ее, однако ей ничего не помогло, ибо через несколько дней она умерла, так и не оторвавшись от земли. Инка и его родичи сочли это дурным предзнаменованием, в разъяснение которому было сказано много разных вещей предсказателями, которые имелись у них для подобных случаев; и все они сводились к угрозе потери их империи, уничтожения их государства и их идолопоклонства; помимо этого, случились сильные землетрясения и толчки в земле; хотя Перу испытывает склонность к этому бедствию, было замечено, что толчки были сильнее обычных и что рухнула многие высокие холмы. От индейцев побережья стало известно, что море со своими приливами и отливами много раз выходило за обычные границы; они видели, что в небе появилось много весьма устрашающих и ужасающих комет. Испытывая эти страхи и удивления, однажды очень ясной и тихой ночью они увидели, что вокруг луны появились три очень больших кольца: первое было кровавого цвета; второе, более крупное, было черным, отдававшим в зеленый цвет; третье казалось словно из дыма. Один прорицатель или маг, которых индейцы называют лъайка, увидев и понаблюдав за кругами, которые имела луна, вошел [туда], где находился Вайна Капак и с крайне печальным и мокрым от слез лицом, так что он почти не мог говорить, сказал ему: «Единственный господин, знай, что твоя мать Луна, как жалостливая мать, извещает тебя, что Пача-камак, творец, поддерживающий мир, угрожает твоей королевской крови и твоей империи великими несчастьями, которые он собирается направить на твоих родичей, потому что тот первый крут цвета крови, который имеет твоя мать, означает, что после того, как ты уйдешь отдыхать со своим отцом Солнцем, наступит жестокая война среди твоих потомков и прольется много твоей королевской крови, так что за несколько лет она вся кончится, по причине чего она готова разорваться от слез; второе черное кольцо угрожает нам тем, что войны и смерть твоих родичей станут причиной уничтожения нашей веры и нашего государства и отчуждения твоей империи и все превратится в дым, как это обозначено в третьем кольце, похожем на дым». Инка чрезвычайно взволновался, однако, чтобы не показать свою слабость, он сказал магу:

«Иди, должно быть, тебе этой ночью приснилась эта сказка, а ты говоришь, что это знаки моей матери». Маг ответил: «Чтобы ты поверил мне, инка, можешь выйти посмотреть на знаки твоей матери своими собственными глазами, и ты прикажешь, чтобы явились остальные прорицатели, и узнаешь, что они скажут об этих предзнаменованиях». Инка вышел из своих покоев и, увидев знаки, приказал позвать всех магов, которые имелись при его дворе, и один из них, принадлежавший к народу йауви, превосходство которого признавали все остальные и который также смотрел и размышлял над кольцами, сказал ему то же самое, что и первый. Вайна Капак, чтобы его родичи не теряли бы духа от столь грустных предзнаменовании, хотя они и согласовывались с тем, что он испытывал в своей груди, сделал вид, что не поверил им, и сказал своим прорицателям: «Если мне не скажет этого сам Пача-камак, я не стану доверять вашим заявлениям, потому что невозможно представить, чтобы Солнце, мои отец, испытывал бы такое отвращение к своей собственной крови, что готов допустить полное уничтожение своих сыновей». С этим он распрощался с прорицателями; однако, размышляя над тем, что ему сказали, что так совпадало с древним предсказанием, которое он узнал от своих предков, и соединяя одно и другое с новостями и с чудесами, которые каждый день возникали повсюду, и что, помимо всего сказанного, все дальше и дальше заплывал корабль с никогда не виданными и не слыханными людьми, Вайна Капак жил в тревогах, страхе и тоске; он постоянно держал наготове отборное войско из самых опытных и обученных людей, которые имелись в гарнизонах той провинции. Он приказал устроить множество жертвоприношений Солнцу и чтобы прорицатели и колдуны, каждый в своей провинции, посоветовались бы с родственными им демонами, особенно с великим Пача-камаком и дьяволом Римаком, который давал ответы на то, о чем его спрашивали, чтобы они узнали бы от него, что из добра и что из зла предсказывали те столь новые дела, которые появлялись на море и в остальных элементах. Из Римака и из других мест ему были доставлены мрачные и путаные ответы, из которых не следовало, что они не обещают какое-то добро или не угрожают большим злом; а большинство колдунов находило предзнаменования дурными, по причине чего вся империя испытывала страх перед каким-то великим несчастьем; однако, поскольку в первые три или четыре года не было больше новостей, которых они опасались, прежнее спокойствие восстановилось, и так они прожили несколько лет вплоть до смерти Вайна Капака. Сообщение о предсказаниях, о которых мы рассказали, помимо того, что они были известны всем во всей той империи, было получено [мною], в частности, от двух капитанов из охраны Вайна Капака, каждый из которых прожил более восьмидесяти лет; оба они крестились; старшего из них звали дон Хуан Печута; в качестве фамилии он взял свое имя, которое имел до крещения, как поступали, как правило, все индейцы; другого звали Чаука Римачи; [его] христианское имя стерлось в моей памяти. Когда эти капитаны рассказывали об этих предсказаниях и событиях тех времен, они раскисали от проливаемых слез, так что приходилось отвлекать их от разговора, чтобы они перестали плакать; о завещании и смерти Вайна Капака и о всем том, что затем случилось, мы расскажем на основании сообщения того старого инки, который имел имя Куси Вальпа, а значительную часть [тех событий], особенно о жестокостях, причиненных Ата-вальпой людям королевской крови, я расскажу по сообщению моей матери и одного из ее братьев по имени дон Фернандо Вальпа Тупак Инка Йупанки, которые были в то время детьми моложе десяти лет и оказались в безумном вихре тех жестокостей, длившихся два с половиной года, пока испанцы не пришли на ту землю; а в должном месте мы расскажем, как спаслись они и еще немногие, которые принадлежат к той королевской крови, от смерти, уготовленной им Ата-вальпой, что случилось [лишь] благодаря помощи самих же врагов.