ТРАНСПОРТ КАК ТОРМОЗ ЭКОНОМИКИ

Приведенные выше краткие пояснения не преследовали цели дать описание транспорта; они не смогли бы, например, обобщить весьма обширный комментарий классического труда В. Зомбарта¹⁰⁸. Впрочем, я еще вернусь к некоторым аспектам этого вопроса¹⁰⁹. Я стремился бегло показать, в какой мере обмен, представляющий орудие любого прогрессирующего экономического общества, оказывался стеснен пределами, которые устанавливал транспорт: его медлительностью, слабой пропускной способностью, нерегулярным характером и, наконец, его высокой себестоимостью. Все упиралось в это «невозможное». Чтобы привыкнуть к этой реальности прошлого длительной временной протяженности, напомним уже приводившиеся слова Поля Валери: «Наполеон передвигался так же медленно, как Юлий Цезарь».

На Западе лошадь, олицетворение скорости, была средством борьбы с расстояниями par excellence — средством, которое ретроспективно представляется нам смехотворным. Но Запад старался усовершенствовать ее службу: лошадей становилось больше, упряжки в пять, шесть, восемь лошадей позволили применять тяжелые экипажи, подставы на дорогах для почты и спешащих путешественников позволяли использовать свежих лошадей, да и сама дорога становилась лучше… Если это было так, то, возможно, потому, что наземный транспорт превосходил — и намного превосходил! — транспорт речной и перевозки по каналам, неизменно очень медленные¹¹⁰. Даже для транспортировки угля на севере Франции в XVIII в. чаще еще пользовались гужевым транспортом, нежели услугами лодочников¹¹¹.

Эта как бы заранее проигранная война с пространством наблюдается во всех регионах мира. Отправиться в Китай или в Персию значило a contrario убедиться в значении лошади, потому что там чаще всего прибегали к силе человека. В Китае, как утверждали, носильщик идет столь же быстро, как и мелкие татарские лошади. В Персии лошади были великолепны, но прежде всего как боевые кони и предмет роскоши, «их сбрую украшали золото, серебро и драгоценные камни». Их почти не использовали для перевозок и доставки срочных сообщений. Прибегали именно к человеку, именно ему доверяли срочные письма, векселя, драгоценные товары. «Таких скороходов, — сообщает нам в 1690 г. Шарден, — называют шатир, каковое название дают выездным лакеям и всем тем, кто умеет хорошо бегать и быстро ходить. На дороге их узнаешь по бутылке с водой и небольшому мешку за плечами, каковой им служит котомкой, дабы нести в ней еду на тридцать или сорок часов, потребных на дорогу. Ибо, чтобы идти быстрее, они оставляют большую дорогу и идут проселками. И еще их можно узнать по обуви и по большим колокольцам на поясе, которые звенят как колокольчики мулов и которые они носят, чтобы поддерживать себя в бодрствующем состоянии. Эти люди потомственно занимаются своим ремеслом. С семи- или восьмилетнего возраста их обучают ходить крупным шагом на одном дыхании». И так же точно «королевские повеления в Индии переносятся двумя пешими гонцами, которые движутся все время, бегом и сменяются каждые два лье. Пакет они совершенно открыто несут на голове. Об их приближении узнают по их колокольчикам, как узнают о почте по рожку форейтора. И когда они достигают подставы, то падают ничком на землю, и с них снимают пакет, каковой тут же уносят два человека, стоящие в полной готовности». Такие гонцы делали в день от 10 до 20 лье¹¹².