НИДЕРЛАНДСКИЕ РЕФОРМАТЫ, ПРОТЕСТАНТСКИЕ ДИССЕНТЕРЫ, КАТОЛИКИ И ЕВРЕИ

В течение XVIII в. нидерландская реформатская Церковь сохраняла духовный контроль над большинством населения по всей Республике, за исключением Генералитетских земель, Твенте и южной окраины Гелдерланда ниже Ваала. Тем не менее, с ростом терпимости, характерной черты нидерландской жизни в XVIII в., по всей Республике (за исключением Фрисландии) возникла заметная тенденция к сокращению господствующего реформатского большинства.

В результате, ситуация, типичная для периода 1572-1700 гг., когда реформатская Церковь была в целом самым успешным конфессиональным блоком, после 1700 г. прекратила свое существование. Отныне ключевую роль в определении конфессионального баланса в обществе играла не поддержка Государственной Церкви провинциальными и городскими властями, а рост терпимости и воздействие иммиграции из Германии. В результате вторая крупнейшая Церковь, католическая, стала брать верх над реформатской во всех провинциях (за исключением Фрисландии), а численность двух меньших конфессиональных групп — лютеран и евреев — быстро росла. Однако, анабаптисты и ремонстранты, две основные Церкви Золотого Века, которые не выиграли от иммиграции, не только не увеличили число своих прихожан в новых обстоятельствах, но быстро теряли их.

Хотя и уменьшившееся, преобладание реформатов оставалось значительным в большей части Республики. За пределами Голландии и Утрехта было много городов и местностей, где свыше 80% населения принадлежало к государственной Церкви. Во всех крупнейших городах Республики, в том числе в большинстве городов Голландии, реформаты в конце века обычно по-прежнему составляли от 60 до 80% населения (см. табл. 49). Харлем, с его сильными католическими традициями, был в некотором смысле исключением из общего правила, но даже в Харлеме, самом католическом городе в Голландии, католиков в начале века насчитывалось всего 25%, увеличившись до более чем 30% только в 1790-х гг. (см. табл. 50). Амстердам был также исключением, процентное соотношение его населения, принадлежавшего к государственной Церкви, было ниже, чем в любом другом крупном городе в Семи Провинциях (за исключением Неймегена). Но это происходило не из-за высокой доли католиков в составе населения. Как и во всех крупных городах Голландии в XVIII в., амстердамские католики укрепили свои позиции, но их численность увеличилась с лишь 18% от совокупной численности в 1726 г. до 21% к концу столетия^{1333}.

Доля прихожан реформатской Церкви в Амстердаме была исключительно низкой только из-за того, что в городе находились большие лютеранская и еврейская общины. 

Таблица 49.

Конфессиональная принадлежность в восьми голландских городах в конце восемнадцатого века (%)^{1334}

Примечание: основано на данных переписей за 1798 и 1800 гг.

Пропорциональный рост католического населения в Амстердаме и Харлеме в течение XVIII в. отражал тенденцию, общую для всех крупных городов. Она применима и к городам, где католицизм обладал сильными позициями, и к тем, где он был слаб. Так, в Энкхёйзене, голландском городе, где католики были наименее многочисленны, их численность возросла в 1726-75 гг. с примерно 4% до 10%, а в Дордрехте — с 5% до около 10% к 1790-м гг.

Как и в XVII в., католики продолжали быть довольно многочисленной конфессиональной группой в сельской местности Голландии и Утрехта, но в меньшей степени в остальной части Семи Провинций, за исключением Твенте и католических окраин Гелдерланда. В Голландии в 1726 г. насчитывалось 97 000 католических прихожан, при общем населении провинции около 800 000 человек, что означало, с учетом детей католиков, что католическое население составляло приблизительно 18% населения этой провинции. Однако между небольшими городами и деревнями и той или иной территорией существовали резкие расхождения. Так, около 30% населения Северной четверти (за вычетом Западной Фрисландии) были католиками^{1335}, хотя на южноголландских островах католики встречались очень редко. Во многих малых голландских городах, таких как Нарден, Аудеватер, Гертрёйденберг и Хёсден высокий процент населения, вплоть до половины, составляли католики^{1336}. Но, в равной мере, в других малых городах, таких как Схонховен, Бриль, Маасслёйс, Мидделхарнис, а также в промышленном поясе Заана, католики составляли менее 15% населения. Контраст был еще более разительным в деревнях. Существовали деревни, такие как Вассенар или Вермонд, около Лейдена, или Хемстеде, Кастрикум и Бломендаль около Харлема, которые были в подавляющем большинстве католическими^{1337}. Но имелись и другие местности, где не было ни одного католика, в том числе острова Влиланд и остров Маркен около Амстердама.

Таблица 50.

Конфессиональная принадлежность в Харлеме, 1707–1809 гг.^{1338}

Католическое население Голландии в течение XVIII в. выросло с примерно 18% до примерно 23%. Среди провинций только Утрехт превосходил Голландию по размеру католического населения (см. табл. 51). Город Утрехт был почти на треть католическим (см. табл. 49), тогда как в Амерсфорте процент католиков был еще более высоким, а небольшие города Монтфорт и Вейк-би-Дуурстеде были преимущественно католическими, как и многие утрехтские деревни, в том числе Хоутен и Одвейк. С другой стороны, были местности с подавляющим протестантским присутствием, в том числе Ренен, где даже в 1809 г. насчитывалось только 14 католиков из общего населения в 1850 человек. В середине XVIII в. в Утрехте было около 27 000 католиков из совокупного населения в 83 000 человек, т.е. около 35%.

По сравнению с Голландией, в Утрехте проживало в пропорциональном соотношении очень большое католическое население; в остальных провинциях, однако, католическое присутствие было гораздо меньшим. Католическая община в Зеландии на протяжении всего XVIII в. оставалась незначительной, но довольно сильно увеличилась, более чем вдвое, и достигла свыше 10% от населения провинции к 1809 г. (см. табл. 52). Этот рост был особенно ярко выраженным в Мидделбурге и других крупных городах, особенно Флюшинге и Зирикзее. Некоторые зеландские деревни, такие как Домбург, Эллемет, Крёйнинген, Йерсеке, Бургх и Колейнсплат перечислялись даже в 1809 г. как населенные пункты, где католики вообще отсутствовали.

Таблица 51.

Причащенные католики в провинциях «Голландской Миссии», 1726-1800 гг.^{1339}

В восточных провинциях католическое население было сравнительно невелико и росло медленнее, чем в Голландии, Зеландии или Утрехте. Тем не менее, численность католиков заметно увеличилась. В Оверэйсселе все три главных города к концу XVIII в. имели существенную долю католического населения — 15% или около того в Кампене, 20% в Девентере и 22% в Зволле^{1340}. Твенте к концу XVIII в. было примерно наполовину католическим, но с резкими вариациями — Энсхеде и Алмело были главным образом реформатскими, Олдензал — преимущественно католическим. Две трети всех католиков в Оверэйсселе жили в четверти Твенте. Напротив, четверть Волленхове была преимущественно реформатской, небольшие города северного Оверэйссела — Блокзейл, Гетхорн, Хасселт и Стенвейк имели лишь крохотные католические общины. Как и в Дренте и в Оммеландах, многие деревни в этой области вообще не имели католиков. В Гелдерланде, где Штаты официально терпимо относились к отправлению католических обрядов в соответствии с указом от 1731 г.^{1341}, количество католиков также увеличилось, особенно в главных городах и самым радикальным образом в Неймегене, где католики во второй половине века стали конфессиональным большинством, а доля реформатов уменьшилась с около 60% в начале века до всего 40% от общего населения Неймегена к 1800 г.^{1342} Неймеген отныне был единственным крупным городом Семи Провинций с католическим большинством. Если не считать Зеландии, Гронинген был провинцией с наименьшим числом католиков, хотя доля католического населения города Гронинген выросла к концу XVIII в. до около 15%. Во Фрисландии католики неизменно составляли около 10% от общей численности населения^{1343}.

Генералитетские земли были в XVII в. в значительной степени католическими по характеру, и оставались такими в XVIII в., за исключением двух преимущественно протестантских областей — Вестерволде и Статс-Фландрии. Хотя западная Статс-Фландрия сохранила свой реформатский характер после 1700 г., в области проявлялась та же самая тенденция к росту доли католического населения, как и в Семи Провинциях в целом. Католическое население Статс-Фландрии выросло с примерно 30% около 1700 г. до 45% к 1800 г.^{1344} Однако Слёйс, Арденбург, Эйдензейк и Тернезен оставались городами с преобладанием реформатского населения.

Кроме католиков, две другие конфессиональные группы, лютеране и евреи, значительно увеличили свое присутствие в нидерландском обществе в течение XVIII в. Если в прошлом увеличение численности лютеран было ограничено, главным образом, Голландией, то после 1700 г., по мере того, как религиозная терпимость в голландском духе начала распространяться и на другие провинции, прогресс лютеранской общины стал общим явлением по всей Республике. В некоторых местах рост нидерландской лютеранской Церкви был впечатляющим. В Роттердаме, например, в течение XVIII в. количество лютеран утроилось с 1 000 до 3 000 человек^{1345}. В Леувардене численность лютеран между 1680 и 1780 гг. приблизительно удвоилась. Многие из главных лютеранских церквей в Срединных Провинциях, в том числе в Роттердаме, Гааге, Делфте, Утрехте и Леувардене были перестроены или расширены в средние десятилетия XVIII в., чтобы вмещать быстро растущее число прихожан^{1346}. Среди нидерландских лютеранских общин среднего размера в Мидделбурге был назначен второй проповедник в 1710 г., в Гауде в 1750 г., и в Бреде в 1764 г. Что касается более крупных конгрегаций, то в Гааге третий проповедник появился в 1739 г., а в Амстердаме, где лютеране отныне были третьей крупнейшей Церковью в городе, — шестой в 1740 г.^{1347} Из-за того, что многие конгрегации в XVIII в. имели более чем одного проповедника, нидерландской лютеранской Церкви стало гораздо легче, с одной стороны, проповедовать на нидерландском языке и приобретать более нидерландский облик, а с другой стороны, продолжать духовное окормление новых иммигрантов из Германии, читая проповеди на немецком языке. Ибо, хотя новые иммигранты в большинстве своем не могли понять содержания проповедей на нидерландском, дети и внуки немецких переселенцев в Республике обычно лучше понимали проповеди на нидерландском, чем на немецком языке.

Как и в XVII в., лютеране в XVIII в. проживали в основном в крупных городах, но не только там. В некоторых частях Северной Голландии, особенно в Заанском индустриальном поясе и Гронингене, Гелдерланде, а также Статс-Фландрии лютеране развивались также в сельской местности. В Гронингене к концу XVIII в. в некоторых деревнях существовали лютеранские конгрегации, деревни-«близнецы» Старая и Новая Пекела стали центрами сельского лютеранства в провинции и обзавелись новым проповедником к 1760 г. Одна из самых известных лютеранских конгрегаций находилась в Гроде, в Статс-Фландрии. Она была основана после изгнания лютеран архиепископом Зальцбурга в 1731 г. В следующем году около 800 изгнанников из Зальцбурга осели в Статс-Фландрии по приглашению Генеральных Штатов, хотя многие из них вскоре перебрались в другие места или перестали быть лютеранами. Лютеранская церковь в Гроде была торжественно освящена в 1743 г. В конце XVIII и начале XIX вв. Гроде считался одной из пяти главных лютеранских конгрегаций в Зеландии и Статс-Фландрии, наряду с Мидделбургом, Флюшингом, Веером и Зирикзее^{1348}. В соседнем Статс-Брабанте имелось четыре крупных лютеранских конгрегации — в Бреде, Берген-оп-Зоме, Хертогенбосе и Граве, всех главных городах.

Безошибочным признаком того, что Соединенные Провинции после 1700 г. стали более гибким и толерантным обществом, была растущая готовность во всех провинциях, и как в городах, так и в сельской местности, принимать у себя еврейские общины и смягчать ограничения (хотя и в ни в коем случае не отменяя их полностью), связанные с деятельностью евреев. В конце XVII в. в большинстве городов, как в Голландии, так и в других провинциях, все еще было обычным явлением запрещать евреям селиться, временно посещать город или вести торговлю. Такая политика зачастую подтверждалась и в XVIII в. Так, Гауда и Утрехт издали в 1712 г. городские законы, запрещавшие евреям селиться, останавливаться в гостиницах или въезжать в город с целью торговли.

Устойчивый рост еврейского населения был почти полностью вызван иммиграцией из Германии. В первой трети XVIII в. еще были некоторые «новые христиане», прибывшие из Португалии и Испании, которые в Республике возвращались в лоно ортодоксального иудаизма. Но эта сефардская иммиграция, вместе с немногочисленными евреями из других частей средиземноморского мира, уравновешивалась постоянным потоком сефардской эмиграции на Кюрасао и в Суринам, а также в британские колонии в Новом Свете и в Лондон. Продолжавшийся рост еврейского присутствия в Соединенных Провинциях после 1700 г. был, таким образом, полностью обязан ашкеназской иммиграции, преимущественно из Германии. Если численность сефардского населения оставалась на одном уровне, около 3 000 человек, и количество сефардских конгрегаций, как и раньше, составляло семь — Амстердам, Гаага, Роттердам, Мидделбург, Марссен, Нейкерк и Нарден, — то конгрегации немецких евреев множились по всей Республике, и численность ашкеназского населения неуклонно росла.

Большинство еврейских иммигрантов из немецких земель испытывали отчаянную нужду. Для этих людей, бежавших от суровых ограничений и зачастую самого нищенского существования, Соединенные Провинции — неважно, пребывали ли они в упадке или нет, — были землей возможностей^{1349}. Большинство евреев-мужчин в Республике в XVIII в. зарабатывали себе на жизнь торговлей вразнос, таская тюки на спине и продавая зачастую не особо качественные и подержанные товары по низким ценам менее состоятельным покупателям. Это позволило им занять постоянную нишу в нидерландской жизни, но навлекло на них злейшую вражду христианских лавочников, входивших в состав цехов, чьи накладные расходы были выше и которые видели, что бродячие евреи-коробейники, чьими лавками являлись заплечные мешки, сбивали им цену и лишали доходов. В 1733 г. лейденский vroedschap, уступив нажиму со стороны городских торговцев полотняными и хлопковыми изделиями, запретил городским евреям продавать эти товары. Но четыре года спустя тот же самый цех лавочников снова горько жаловался, что доведен до грани разорения евреями, торговавшими вразнос на улицах, «нося свои товары под рукой»^{1350}. Большая часть антиеврейских законов, принятых провинциальными и городскими властями Нидерландов в XVIII в., носила, таким образом, по сути своей экономический характер и была направлена, в частности, на защиту цехов и христианских лавочников.

Оверэйссел, Гелдерланд, Гронинген и Дренте стремились ограничить еврейскую активность в сельской местности на провинциальном уровне. В 1724 г. Штаты Оверэйссела изгнали бродяг и евреев-коробейников из своей провинции. В 1739 г. Штаты Оверэйссела постановили, что ни один еврей не может поселиться или вести торговлю в сельской местности провинции, ограничив их деятельность теми городами, которые согласятся их принять^{1351}. В 1726 г. Штаты Гелдерланда запретили евреям по всей провинции селиться в сельских районах, сделав исключение только для деревни Нейкерк, где уже находилась довольно крупная смешанная сефардско-ашкеназская община, занимавшаяся продажей табачной продукции^{1352}. Штаты Гронингена издавали указы против бродяг и евреев по всей провинции в 1710-1713 гг.

Большинство нидерландских городов начало разрешать евреям селиться в своих стенах в конце XVII в. или начале XVIII в., но продолжало ограничивать их численность и деятельность различными способами, в частности, запрещая им вступать в цеха и держать лавки. В Голландии Харлем, Дордрехт и Лейден разрешили евреям селиться с начала XVIII в. В Лейдене было разрешено открыть «общинную синагогу» и был принят подробный «reglement», ограничивающий жизнь евреев в городе, в 1723 г., а в Дордрехте — в 1728 г. В Гааге немецкие евреи получили разрешение на открытие первой «общинной синагоги» также в 1723 г. Однако в Харлеме открыть «общинную синагогу» не позволялось до более позднего периода, в 1765 г., а Гауда и некоторые другие голландские города продолжали препятствовать евреям селиться у себя на протяжении всего столетия.

В провинции Утрехт две основные еврейские общины находились в Амерсфорте, где они главным образом занимались продажей табака, и Марсдене, деревне с, вероятно, самой высокой долей еврейского населения из всех нидерландских деревень к концу XVIII в., которое выросло до около 10% к наполеоновскому периоду. Напротив, город Утрехт продолжал придерживаться своей традиционной нелиберальной политики, изгоняя евреев до самого 1788 г.^{1353} В Зеландии Мидделбург благожелательно относился к поселению евреев с начала XVIII в., но Флюшинг, Вер, Толен, Зирикзее и Гус изгоняли евреев. Значительное сопротивление поселению евреев существовало также в Статс-Брабанте и других Генералитетских землях. Хертогенбос, Тилбург и Эндховен не допускали евреев селиться у себя до конца XVIII в.^{1354} В 1767 г. Генеральные Штаты постановили, что хотя в некоторых местах в Мееридже за пределами городов проживало определенное количество евреев, в целом им не разрешалось селиться и торговать в этой области. Маастрихт, Венло и Рормонд продолжали запрещать еврейские поселения на протяжении всего XVIII в.

Провинциями, где присутствие евреев было особенно заметным, были Голландия, Фрисландия, Гронинген, Оверэйссел, Гелдерланд, а также Дренте. Хотя в них преобладало вынужденное, ограничительное отношение, все главные города на востоке Республики в течение XVIII в. начали принимать к себе еврейских поселенцев и регламентировать их жизнь. В 1754 г. город Гронинген постановил, что все немецкие евреи, которые проживали в городе или одном из пригородов под его юрисдикцией менее пяти лет, должны покинуть его в шестинедельный срок. Только в 1756 г. Гронинген разрешил открыть «общинную синагогу». Зволле проводил более терпимую политику по отношению к евреям (как и к католикам), чем Кампен или Девентер, разрешив евреям поселиться с конца XVII в. и открыть «общинную синагогу» в 1747 г. Кампен и Девентер стали более терпимо относиться к евреям только в конце XVIII в. Неймеген, более терпимый, чем Арнем или Зютфен, разрешал евреям селиться в городе на ограниченной основе, с конца XVIII в.; Арнем — после общей либерализации в отношении городского совета к диссентерским религиям в 1720-х гг.

Евреев, живших в деревнях, трудно было найти во Фрисландии, но они стали довольно обычны в Голландии, Гронингене, Дренте и частях Оверэйссела и Гелдерланда. Старая Пекела в Гронингене, упомянутая благодаря своей существенной лютеранской конгрегации, имела еще большую конгрегацию немецких евреев (190 человек) к 1809 г. В Дренте это явление стало настолько широко распространенным, что к концу XVIII в. практически в каждой деревне провинции имелась еврейская община. Любопытной чертой в Дренте было то, что евреи в значительной части провинции стали второй крупнейшей конфессиональной группой после реформатов^{1355}. В Хогевене, например, в 1809 г. подавляющее большинство составляли реформаты; остальное население состояло из 11 католиков, 10 лютеран и 116 евреев. В Меппеле насчитывался всего 1 католик, 41 лютеранин и 178 евреев. В деревне Роден было 1100 реформатов, 3 католика, 4 меннонита, 10 лютеран и 14 евреев. В еще меньшей по размеру дрентской деревне, Элде, проживало 873 реформата, 1 католик, 2 меннонита, 3 лютеран и 20 евреев. В Гелдерланде и Оверэйсселе ситуация в этом отношении сильно отличалась. Даже в Нейкерке, крупнейшей гелдерландской деревенской еврейской общине, где в 1809 г. было больше евреев, чем в Арнеме или Зютфене, 214 евреев численно в несколько раз уступали католикам, а также реформатам.

Хотя католики, лютеране и евреи остались в выигрыше от роста терпимости и стали играть в XVIII в. еще более влиятельную роль в нидерландской жизни, две другие основные Церкви предыдущего века, анабаптисты и ремонстранты, не только не получили никаких преимуществ от общего смягчения конфессиональных трений в новом столетии, но быстрыми темпами стали приходить в упадок. В случае анабаптистов это можно объяснить тем, что жесткий акцент Церкви на строгости и дисциплине и сопротивление новым модам и новшествам все более вступали в противоречие со светским оттенком жизни XVIII в. Десятки анабаптистских конгрегаций во многих городах Республики исчезли в этом столетии. Из 27 анабаптистских общин в Южной Голландии в 1700 г. к 1800 г. осталось всего три^{1356}. В Амстердаме анабаптистская община сократилась с около 3 000 человек в середине 1660-х гг. до 2 218 к 1742 г. и только 1 868 к 1809 г., или до менее 1% от городского населения. Меннониты Флюшинга, процветавшая община из 260 человек в 1660 г., поредели до 125 человек к 1730 г. и всего 49 к 1809 г. — сократившись с около 4% до 0,6% от городского населения.

В целом самым серьезным ударом было сокращение анабаптистского присутствия во Фрисландии. Менонитское население Фрисландии по оценке сократилось с около 20 000, или 13% от населения провинции в 1666 г., до 12 800 человек, или 8%, к 1796 г.^{1357} За этот же период количество анабаптистских конгрегаций во Фрисландии уменьшилось с 72 в 1666 г. до 55 к 1789 г., тогда как число их проповедников снизилось со 162 человек в 1739 г. до всего 90 к 1789 г. и 59 к 1815 г.^{1358} Ультраортодоксальная община «старых фламандцев» насчитывала 1 400 членов в провинции Гронинген в 1710 г., но к 1767 г. это количество упало до 642 человек.

Таблица 52.

Распределение населения королевства Нидерланды в 1809 г. по религиозным конфессиям^{1359}

Хотя их реальная численность уменьшилась, анабаптисты по-прежнему оставались неотъемлемой частью конфессиональной сцены в Гронингене и северном Оверэйсселе, а также Фрисландии, Голландии, Утрехте и Зеландии. В Оверэйсселе в 1809 г. еще существовали крупные меннонитские конгрегации в Блокзейле, Гетхорне — одном из весьма немногих городов в Республике, где анабаптисты образовали большинство населения, — Алмело и Хелмело, где они составляли около 10% населения. Напротив, анабаптистские конгрегации в Девентере, Кампене и Зволле находились на грани исчезновения.

Не менее впечатляющим был коллапс ремонстрантов. Упадок ремонстрантов был заметен уже во второй половине XVII в., но ускорился после 1700 г. В Роттердаме, городе с крупнейшей ремонстрантской конгрегацией, они еще оставались третьей самой крупной Церковью, численно превосходя католиков, в течение третьей четверти XVII в., когда их насчитывалось около 7 000 человек, или около 15% от общей численности населения^{1360}. К 1809 г. здесь осталось всего 900 ремонстрантов, жалкий остаток некогда большой общины, представляя не более чем 1,5% городского населения. В Амстердаме к 1809 г. осталось лишь около 900 ремонстрантов. Другие ремонстрантские конгрегации с более чем сотней прихожан находились только в Гауде (461 человек), Лейдене (129 человек), Харлеме (139 человек) и деревне Нейкоп, все в Голландии. Количество ремонстрантов в Амерсфорте уменьшилось до 33, а в городе Утрехт — всего до 27. Задолго до 1800 г. ремонстранты полностью исчезли в Оверэйсселе, в том числе в Кампене, и почти прекратили существование в Гелдерланде (см. табл. 52). Последняя ремонстрантская конгрегация во Фрисландии просуществовала в Доккуме до 1796 г., когда оставшиеся десять прихожан распустили свою конгрегацию и присоединились к анабаптистам.