Отношение Александра к основным участникам конгресса.

Отношение Александра к основным участникам конгресса.

В апреле — мае 1814 г. император Александр по своим военным силам, которые в тот момент имелись в его распоряжении, был бесспорно могущественнейшим из всех остальных монархов и правителей разоренной и обескровленной Европы. Именно поэтому Меттерних и сделал все возможное, чтобы отложить конгресс на осень и дать Австрии несколько оправиться. Александр со­гласился на такую отсрочку, несмотря на то, что терпеть не мог Меттерниха и хорошо понимал его интриги и игру политиков, враждебных России, хотя и умильно льстящих царю в глаза — лорда Кэстльри и короля французского Людовика XVIII. Все они с беспокойством присматривались, не пожелает ли Александр играть роль нового Наполеона, повелителя Европы. Заранее, но еще очень недружно, они готовились к отпору. Секретарь и до­веренное лицо при Меттернихе публицист Гентц писал потом в качестве очевидца: «Приехав в Вену, император Александр уже был более или менее в ссоре с Австрией, Англией и Францией». Лорд Кэстльри был менее неприятен Александру, чем Меттер­них. Негибкий, боящийся революции в самой Англии, не дове­ряющий русской дипломатии, английский министр иностранных дел получил от Александра квалификацию «холодного педанта»; но по крайней мере Кэстльри не лгал так непрерывно и безза­ветно, как Меттерних. Александр не «дрожал перед британским правительством», как пишет Гентц; он лишь считал его в тот момент самым сильным после России и делал отсюда надле­жащие выводы. Кого царь совершенно не выносил, так это хри­стианнейшего короля божьей милостью Франции и Наварры Людовика XVIII. Александр не очень хотел сажать Людо­вика на освободившийся французский престол. Некоторое время он даже носился с мыслью о воцарении «Наполеона II», малень­кого Римского короля. Когда все-таки воцарился Людовик, Александр решительно настаивал на необходимости дать Франции конституционную хартию, не потому, конечно, что царю нравились конституционные учреждения. Но как царь так и умный, ловкий корсиканец Поццо-ди-Борго, советник царя по французским делам, убеждены были, что Бурбоны будут сметены новой революцией, если в качестве громо­отвода не установить во Франции конституции. Александр пре­зирал и короля Людовика XVIII и брата его Карла Артуа, а они его боялись и готовы были на всякие махинации, чтобы избавиться от его опеки.