Две социальные системы в Северной Америке.
Две социальные системы в Северной Америке.
Семена гражданской войны в Северной Америке были посеяны еще в период войны за независимость XVIII века. В результате ее рядом с капиталистическим производством сохранилось и развивалось рабство как «нарост на капитализме».
Усиление рабства привело к тому, что с 30-х годов XIX века американская демократическая республика оказалась в руках южных плантаторов-рабовладельцев. Интересы рабовладельцев стали «путеводной звездой» внешней политики Соединенных штатов.
По настояниям плантаторов-хлопководов Юга Соединенные штаты в 1810 — 1812 гг. захватили Западную Флориду. В 1818 г. они ввели войска в Восточную Флориду; в 1845 г. — аннексировали отложившийся от Мексики Техас; в 1846 — 1848 гг. — воевали с Мексикой и отняли у нее богатейшие плодородные территории; в 1854 г. они заявили притязание на Кубу.
До поры до времени рабство и капиталистическое производство существовали рядом. Но наступил момент неизбежного столкновения «двух социальных систем». В 1860 г. Соединенные штаты раскололись: их стали называть «разъединенными штатами».
В этом социальном конфликте дипломатии южан и северян Соединенных штатов предстояло сыграть исключительно важную роль.
Соотношение сил между Севером и Югом было явно не в пользу последнего. На Севере было 23 штата с населением в 22 миллиона человек. Юг имел 11 штатов с населением в 9 миллионов. Юг собирался воевать за сохранение рабства, а в числе этих 9 миллионов было около 4 миллионов рабов-негров. Но, главное, Север имел развитую промышленность, которой на Юге не было вовсе, неизмеримо более развитую сеть железных дорог и судоходных каналов. В случае длительной войны у южан не было никаких шансов на победу.
Но южане, начиная войну, все же надеялись победить. Расчет их был следующий: ввиду того что весь кадровый состав небольшой федеральной армии находился в руках плантаторов-рабовладельцев, они предполагали, двинув в бой регулярные части и присоединив к ним милицию южных штатов с наспех сформированной кавалерией, быстрым ударом захватить столицу Союза и, опираясь на первые успехи, добиться вооруженной интервенции Англии и Франции.
Возможность такой интервенции казалась южанам несомненной.
Английская буржуазия стремилась к уничтожению опасного соперника в лице промышленности северо-восточных и западных штатов Америки. В случае победы Юга над Севером Соединенные штаты опять превратились бы в колонию Англии; Франция тоже стремилась к захватам в Америке.
Таким образом, весь расчет южан был построен не на возможности победы своими силами, а на помощи английских и французских интервентов.
4 марта 1858 г. один из политических лидеров Юга, сенатор Джон Гаммонд из Южной Каролины, сказал: «Без единого пушечного выстрела и не обнажая меча мы можем поставить на колени весь мир, если они посмеют начать с нами войну... Что произойдет, если в течение трех лет не будет поставки хлопка? Я не буду подробно останавливаться на том, что каждый из вас может себе представить, но одно не подлежит сомнению: Англия сделает все возможное и мобилизует весь цивилизованный мир, чтобы спасти Юг. Нет, вы не посмеете воевать с хлопком. Нет такой власти на земле, которая посмела бы воевать с ним. Хлопок правит миром»
Исходя из этих соображений, южане интересовались не столько стратегическим планом, сколько вопросами о признании Юга Англией и Францией и о том, чтобы склонить правительства этих стран к военной помощи Югу.