Гаштейнская конвенция (14 августа 1865 г.).

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Гаштейнская конвенция (14 августа 1865 г.).

Прежде всего Бисмарк обнаружил готовность итти на следующее решение шлезвиг-гольштейнской задачи: маленькое герцогство Лауенбург отходит в полную собственность Пруссии (за уплату 2,5 миллиона талеров золотом), Шлезвиг поступает в упра­вление Пруссии, Гольштейн — Австрии. Бисмарк постарался закрепить эту комбинацию особой конвенцией, подписанной Австрией и Пруссией 14 августа 1865 г. в Гаштейне.

В чем же заключался расчет Бисмарка? Достаточно взгля­нуть на карту, чтобы это понять. Гольштейн, поступивший «в управление» Австрии, был отделен от Австрийской им­перии рядом германских государств и прежде всего той же Пруссией. Уже это делало обладание Гольштейном для Австрии весьма шатким и рискованным. Но, кроме того, Бисмарк на­меренно осложнил дело тем, что в Гаштейне настаивал на сле­дующей головоломной юридической комбинации: право собствен­ности на всю территорию обоих герцогств — Шлезвига и Гольштейна— сообща имеют Австрия и Пруссия, но право управ­ления — раздельно, в том смысле, что в Гольштейне должна быть австрийская администрация, а в Шлезвиге — прусская. Сам австрийский император не верил, что Бисмарк искренно считает окончательным решением вопроса созданную им по­литико-юридическую путаницу («ребус без разгадки», как называли впоследствии Гаштейнскую конвенцию австрий­ские публицисты). Император австрийский с самого концах датской войны настаивал на том, что Австрия с удовольствием уступит все свои сложные «права» на Гольштейн в обмен за самую скромную, немудрящую территорию на прусско-австрий­ской границе, выкроенную из прусских земель. Когда Бисмарк отказал наотрез, тогда его замысел стал совершенно ясен Францу-Иосифу, и император стал высматривать союзников для предстоящей схватки.

Перед Бисмарком уже с лета 1865 г. стоял второй очеред­ной вопрос: как создать наиболее благоприятную политиче­скую обстановку для предстоящей вооруженной борьбы.

Собственно две главные опасности грозили Бисмарку. Одна могла исходить из Зимнего дворца, другая — из Тюильри. Каждая из них могла подорвать все сооружаемое им здание, по крайней мере, на данном этапе.

Бисмарк всегда опасался России. Он считал, что и в гео­графическом и в некоторых других отношениях Россия по­ставлена в гораздо более выгодное положение, чем Пруссия, и что «русская политика окажется в результате у длинного плеча рычага». И Бисмарку нужно было непременно дого­вориться с Россией.