Отношение Наполеона к Австрии, Англии, России.
Отношение Наполеона к Австрии, Англии, России.
Первый консул выражал с самого начала убеждение, что прежде всего нужна победа над великой державой, непосредственно грозящей Франции вторжением, т. е. над Австрией. Он умышленно откладывал всякие переговоры с остальными континентальными державами, пока Франция еще не одержала этой победы. Его политика направлялась к одной цели: выдерживать как можно более примирительный и успокаивающий тон при разговорах с иностранными представителями, пока не сведены счеты с Австрией и не уничтожены последствия суворовских побед в Италии. После победы при Маренго Австрия еще не признавала своего поражения окончательным; однако другие государства уже не верили, что Австрия сможет поправить свои дела. Прусский король уже не думал о выступлении; испанские Бурбоны обнаруживали покорность; западногерманские державы наперерыв стремились выказать свои дружественные чувства. Тогда Бонапарт приступил к выполнению плана, который составлял главную цель его внешней политики в течение 1800 — 1812 гг.: с одной стороны, победить Англию, с другой — заключить военный наступательный и оборонительный союз с Россией. Без союза с Россией влияние, а потом и владычество Наполеона на континенте Европы всегда было непрочным, а без прочности этого владычества нельзя было и думать о сокрушительном ударе против Британских островов. Во исполнение этого плана первый консул велел возвратить в Россию русских пленных, взятых в боях в 1798 — 1799 гг., и вернуть им полковые знамена, даже не потребовав в обмен возвращения французских пленных. Талейрану приказано было довести об этом до сведения царя, подчеркнув, что не англичане и не австрийцы, а только русские одерживали над французами победы в Италии. Чтобы окончательно рассорить Павла с англичанами, Наполеон предложил царю стать великим магистром Ордена мальтийских рыцарей и «подарил» ему остров Мальту, который был отнят у французов после двухлетней блокады английским десантом в октябре 1800 г. К этому времени австрийская армия подверглась новому разгрому при Гогенлиндене (2 и 3 декабря 1800 г.); это привело к заключению Люневильского мира, который отдал в руки Франции Северную Италию и прирейнские владения Австрии. После этого первый консул стал усиленно проводить начатую заблаговременно политику сближения с Павлом. Уже с конца 1800 г. царь не скрывал своего восхищения деяниями Бонапарта. Наполеон достиг этого, как и рассчитывал, тонкой лестью, любезными поступками, а главное, постоянными уверениями, передаваемыми царю через третьих лиц, что война нужна только Англии, что первый консул жестоко наказал вероломную Австрию, которая так низко обманула благороднейшего царя в 1799 г., и т. д. В конце концов Павел послал в Париж Спренгпортена, а затем, уже в начале марта, — Колычева, уполномоченного вести переговоры о мире, и, смотря по обстоятельствам, также о союзе. Павел относился сочувственно к такому союзу, так как лелеял план нашествия франко-русской соединенной армии на Индию. Он уже распорядился о выступлении казачьих частей численностью в 24 тысячи человек в Среднюю Азию для разведки путей в Индию. В дипломатических кругах Европы с большим беспокойством следили за сближением обеих сильнейших держав континента. Император австрийский не только устно, но и письменно заявлял, что возлагает все упования на возможную «недолговечность» Павла и Бонапарта. Еще больше тревожились руководители английской политики. Первым из английских дипломатов, который стал задумываться над способами устранения русского царя средствами британского дипломатического ведомства, был английский посол в Петербурге Уитворт. С этой целью он через светскую даму Ольгу Александровну Жеребцову завел тайные сношения с ее братом графом Платоном Зубовым, Никитой Паниным и некоторыми другими руководителями назревавшего заговора, который и закончился убийством Павла.
На русский престол вступил Александр I, 24-летний молодой человек. У Александра был гибкий и изворотливый ум; он любил прикидываться идеалистом, который будто бы склонен забывать о своих непосредственных выгодах: он сам поддерживал свою репутацию увлекающегося фантазера, удобную при дипломатических переговорах. На эту удочку не раз попадались послы, министры и государи.
Уже с 1801 г. Александр начинает говорить о захватах Бонапарта и о «всеобщем мире», который должен, наконец, покончить с бедствиями, переживаемыми человечеством. При этом царь дает понять, что такой мир может быть достигнут только путем образования против Франции коалиции, возглавляемой им, императором Александром.