Часть 1. Деятельность политической полиции в условиях революционной ситуации в 1898–1904 годах

Последние годы ХIХ в. не внесли никаких особенных изменений в устройство политической полиции Российской империи. Она по-прежнему оставалась составной частью министерства внутренних дел, используя в своей деятельности все остальные входящие в него учреждения.

Министерство внутренних дел по-прежнему являлось не столько полицейским, сколько высшим органом государственной власти в Российской империи. Доказательством этого является то чрезвычайное разнообразие законодательных актов, определявших полномочия и структуру этого министерства. Среди них основными были следующие: "Учреждение Совета министров", "Учреждение Министерства внутренних дел", "Учреждение министерств"¹, "Устав духовных дел иностранных вероисповеданий", "Кредитный Устав"", "Строительный устав", "Положения и правила о взаимном страховании", "Устав о промышленности"", "Почтово-телеграфный устав", "Устав об общественном призрении", "Врачебный Устав", "Устав о цензуре и печати", "Устав о предупреждении и пресечении преступлений", "Устав уголовного судопроизводства"².

Министр внутренних дел, как и всякий другой министр Российской империи назначался и смещался императором, и также, как и другие министры, не имел права законодательной или судебной власти.

Однако этим все сходство с другими министрами и заканчивалось, поскольку министр внутренних дел был наделен целым рядом чрезвычайных положений, которыми другие министры не обладали. Так, он имел право "временно удалять от исполнения должности" любых государственных чиновников, вплоть до самых высших, включая сенаторов, членов Государственного совета и других министров. В случае чрезвычайных обстоятельств министр внутренних дел имел право самостоятельных действий с последующим отчетом о них императору³.

По всем вопросам текущей государственной жизни, имевших особое значение, министр получал от царя руководящие указания, зачастую в устной форме. В "Учреждении министерств" о роли министра внутренних дел говорилось, что посредством министра внутренних дел "действует верховная власть, и он непосредственно ей подчинен"⁴.

Поэтому вполне понятно, что влияние и круг дел МВД в тот период времени были необычайно широки. Оно руководило всей полицией империи, как уголовной, так и политической, делами печати, общественных организаций, организацией призыва в армию, почтой и телеграфом, государственной статистикой, делами религиозных обществ неправославного вероисповедания, снабжением продовольствием, местным самоуправлением, разрешением устройства различных частных коммерческих и производственных предприятий, санитарным надзором, наблюдало за деятельностью страховых обществ.

Основными учреждениями МВД являлись: Департамент полиции, Департамент духовных дел иностранных вероисповеданий, Главное управление по делам местного хозяйства, Главное управление по делам печати, Главное управление по делам почт и телеграфов, Земский отдел (руководство органами местного самоуправления)⁵.

Центральным органом МВД являлся "Департамент полиции", объединявший руководство уголовной и политической полицией в империи⁶.

Департамент полиции состоял из возглавлявшего его директора, его заместителя (вице-директора), заведующих делопроизводствами. Всего в департаменте полиции к началу ХХ в. имелось 9 делопроизводств, осуществлявших руководство различными сторонами полицейской деятельности.

С момента создания Департамента полиции в 1880 г. и до 1898 г. деятельностью органов политической полиции руководило находившееся в его составе "3-е делопроизводство" (бывшая "3-я экспедиция" III отделения).

В январе 1898 года с целью усиления руководства политической полиции в составе Департамента полиции создается Особый (или как он еще назывался Политический) отдел. А 3-е делопроизводство стало вспомогательным подразделением, выполнявшим технические функции. "Особый отдел" оставался центральным органом, руководившим политической полицией Российской империи вплоть до её краха в феврале-марте 1917 г.

Основными задачами, поставленной перед Особым (политическим) отделом являлись: "заведование заграничной и внутренней агентурой, наблюдение за политическими настроениями в обществе, розыск по политическим делам, регистрация и изъятие нелегальной печати".

Особый отдел состоял из нескольких отделений. Первоначально в него входили: агентурное, следственное, шифровальное, по справкам политической благонадежности (картотека), а также отделение, руководившее розыскной деятельностью жандармских управлений и охранных отделений. После революции 1905–1907 гг. в Особом отделе появилось три новых отделения: 2-е отделение — эсеры, 3-е отделение — социал-демократы, 4-е отделение — буржуазные и буржуазно-националистические партии и организации⁷.

Размещался Особый отдел в том же здании на улице Фонтанка, дом 16, что и Департамент полиции, и был тщательно изолирован от остальных подразделений Департамента, имея собственную пропускную систему. Чиновникам из других подразделений Департамента полиции вход в помещение Особого отдела без специального разрешения был запрещен⁸.

Первым начальником Особого отдела в 1898–1902 гг., стал опытный полицейский чиновник, действительный статский советник Л. А. Ратаев. Штат Особого отдела состоял из 59 человек⁹.

Большую роль в розыскной деятельности Департамента полиции и Особого отдела играло правильно поставленное делопроизводство. Оно состояло из пяти уровней. Первый уровень — "агентурная записка", то есть запись сообщения конкретного агента (секретного сотрудника) сделанная руководящим его деятельностью офицером того или иного жандармского управления или охранного отделения. Второй уровень — "Сводка агентурных сообщений" — представляла из себя обобщенную информацию, поступившую в местный розыскной орган от его агентов и составлялась на основе сведений агентурных записок. Сводка агентурных сообщений затем отсылалась в Особый отдел Департамента полиции. Третий уровень — Циркуляры Департамента полиции, которые вырабатывались на основе "Сводок агентурных сообщений", поступивших от местных розыскных органов и жандармских пограничных пунктов. Четвертое — это "Обзоры Департамента полиции", которые создавались на базе всех материалов, поступивших в Департамент полиции и анализе захваченных документов антиправительственных организаций и политических партий. Пятое — "Свод заслуживающих внимания сведений", содержавший подробные обобщенные сведения о внутриполитической обстановке в стране за определенный период времени и рассылавшийся в местные розыскные органы и некоторые госучреждения¹⁰.

Большое значение в работе Особого отдела имела картотека Департамента полиции, которой занималось входившее в состав Особого отдела "Отделение по справкам о политической благонадежности". Картотека позволяла за две-три минут найти сведения о любом человеке, который хотя бы раз в жизни имел дело с тайной полицией¹¹.

В своей деятельности особый отдел опирался не только на местные органы политического сыска и уголовную полицию, но и другие департаменты и главные управления МВД. Так, чиновники "Земского отдела" МВД собирали сведения о служебной деятельности и настроениях чиновников местной администрации и представителей местного самоуправления. Главное управление по делам печати вело совместную с Департаментом полиции борьбу против нелегальной литературы, надзирая за всеми типографиями, книжной торговлей и осуществляло цензуру легальных органов печати. Департамент духовных дел иностранных вероисповеданий передавал в Департамент полиции все интересующие его сведения о деятельности в России религиозных конфессий неправославного вероисповедания и тщательно контролировал их на предмет недопущения с их стороны каких-либо антигосударственных действий или использования этих вероисповеданий на территории России иностранными государствами в своих интересах.

Говоря о центральных органах политической полиции Российской империи в конце ХIХ начале ХХ века нужно отметить "Дворцовую полицию", созданную Шуваловым в III отделении во второй половине 60-х гг. ХIХ века. Тогда "Дворцовая полиция", являлась одним из органов III отделения.

Но после гибели 1 марта 1881 Александра II, "Дворцовая полиция" была выведена из состава Департамента полиции МВД и стала самостоятельной организацией, подчинявшейся дворцовому коменданту. Изменились и функции "Дворцовой полиции", кроме прежних функций наружной охраны императора и членов императорской семьи "Дворцовая полиция" в 90-е гг. ХIX века начала вести агентурную работу, наблюдая за родственниками царской семьи, придворными, министрами и другими высшими государственными чиновниками империи. Начальник дворцовой полиции подчинялся лично императору через дворцового коменданта¹².

Что касается положения дел в системе политической полиции России в самом конце ХIХ века и в первые два года ХХ в., то нужно отметить, что все усовершенствования её структуры и методов деятельности в это время, как правило, не выходили за пределы Петербурга и Москвы, тогда как в провинции в тот период жандармские управления либо вообще практически не занимались агентурным и наружным наблюдением, либо вели его на крайне примитивном уровне. Попытка Департамента полиции компенсировать эту слабость местных органов созданием в 1894 году в Москве, а затем и в Петербурге при соответствующих охранных отделениях так называемых "летучих филерских отрядов", действовавших на территории всей империи, не могли решить проблему.

Особенно нетерпимым такое положение стало после перехода революционного движения в России, начиная с 1901 года от агитации и пропаганды среди небольших групп рабочих и студентов к массовым действиям (демонстрации, митинги, политические забастовки) у социал-демократов и переходу к широкомасштабному террору у эсеров.

Нетерпимость такого положения стали, наконец, понимать в Департаменте полиции. Так, заведующий Особым отделом Л. А. Ратаев в январе 1902 г. направил министру внутренних дел Сипягину докладную записку, в которой отмечал, что "участившиеся уличные беспорядки и публичные манифестации с открытым призывом к ниспровержению существующего строя, застали высшую администрацию провинциальных городов совершенно неподготовленной к борьбе с такого рода агитацией". Дальше Ратаев отмечает слабость не только административных, но и сыскных органов, поскольку: " 90 % местных жандармских управлений вовсе не имеют агентуры и совершенно незнакомы с элементарными приемами и методами наружного наблюдения, применяемых в настоящее время. При этих условиях нет ничего удивительного в том, что жандармские управления совершенно не соответствуют настоящим потребностям политического розыска"¹³.

Но только гибель 2 апреля 1902 министра внутренних дел Сипягина, застреленного в своей приемной эсеровским боевиком Балмашевым, заставило МВД действовать энергичней в деле реорганизации системы политического розыска.

В начале мая 1902 Департамент полиции принял решение о создании на местах системы специальных органов, в чью обязанность входила теперь только ведение агентурного и наружного наблюдения.

Эти органы вначале называвшиеся розыскными, а затем "охранными отделениями" были первоначально созданы в крупных промышленных городах с активным революционным подпольем: Киеве, Харькове, Екатеринославе, Казани, Вильно, Саратове, Тифлисе, Симферополе и некоторых других¹⁴.

Согласно "Положению о начальниках розыскных отделений", утвержденного министром внутренних дел, начальники охранных отделений назначались директором Департамента полиции из числа офицеров отдельного корпуса жандармов, которые прикомандировываются к соответствующим жандармским управлениям в той местности, где создаются отделения. Согласно этому же документу деятельностью отделений руководил Департамент полиции через Особый отдел, в который отделения сообщали о всех поступивших к ним агентурных сведениях и данных наружного наблюдения и получали от него соответствующие указания и информацию об общем ходе политического розыска в стране. Непосредственной обязанностью начальников отделений являлось привлечение секретной агентуры, выбор и обучение агентов, руководство их деятельностью¹⁵.

Особое внимание уделялось подготовке офицеров, направлявшихся на службу в охранное отделение от них требовали хорошо знать историю революционного движения и изучать положение в нем в настоящее время, внимательно следить за нелегальной и легальной революционной литературой¹⁶.

Выработанный вскоре перечень обязанностей охранных отделений предусматривал: обнаружение нелегальных революционеров, эмигрантов, пропагандистов, агитаторов, организаторов демонстраций, перевозчиков запрещенной литературы, тайных типографий, производства фальшивых паспортов, сборщиков денег на нелегальные цели, наблюдение за теми явлениями местной жизни, которые могут породить недовольство и брожение, наблюдение за учащейся молодежью, клубами, обществами, библиотеками, спектаклями, концертами, публичными лекциями и различными собраниями и съездами¹⁷.

По своей штатной численности и в зависимости от значения того города или губернии, в которых располагались охранные отделения, делились на три разряда. Отделения 1-го разряда насчитывали до 30 человек штатного состава, 2-го разряда — 15–20 сотрудников, 3-го разряда — 10–12 сотрудников. В 1902 году на содержание охранных отделений было израсходовано 550 тысяч рублей¹⁸.

Хотя охранные отделения, являясь органами непосредственного политического сыска и подчинялись Особому отдела Департамента полиции, а их начальники, будучи жандармскими офицерами, прикомандировывались к соответствующим жандармским управлениям, но тем не менее весь период своего существования охранные отделения формально числились в составе полицейских управлений тех городов, где они располагались¹⁹.

Свою практическую работу охранные отделения проводили на основании Положения "Об усиленной охране" 1881 года, о котором я уже упоминал.

Путем, главным образом, агентурной работы и наружного наблюдения, а также с помощью обысков, арестов, показаний арестованных охранные отделения получали информацию о деятельности местных революционных организаций. Свою работу охранные отделения в отличии от жандармских управлений осуществляли без постоянного прокурорского надзора, поскольку большинство своих дел охранка решала административным порядком без участия судебных органов. Если же по материалам дела арестованные должны были подлежать суду, то они предавались в жандармские управления вместе с соответствующими материалами, добытыми при обысках и арестах. Затем в жандармских управлениях под наблюдением прокуратуры проводилось следствие и затем дело передавалось в суд²⁰.

Однако это совсем не означало, что охранные отделения действовали абсолютно бесконтрольно. Прокурорскому надзору подвергались все производимые охранкой оперативные действия: аресты, обыски, задержания.

Перед каждым действием, которое должно было сопровождаться арестами и обысками начальник того или того охранного отделения приходил к прокурору местной судебной палаты и на основании данных агентурного и наружного наблюдения обосновывал необходимость арестов и обысков у лиц, принадлежащих к той или иной организации. После получения разрешения у прокурора на проведения этих действий начальник охранного отделения назначал офицера или чиновника, который должен был вести дознание по будущим арестам. К этому офицеру прикреплялся заместитель прокурора, под чьим надзором это все осуществлялось. Если охранного отделения в данной местности не было, то аналогичный порядок применялся для местного жандармского управления²¹.

Таким образом, между охранными отделениями и жандармскими управлениями, находившимися в одной и той же местности сложилось следующее распределение труда: охранные отделения организует агентурное и наружное наблюдение за революционными организациями. Затем в зависимости от от обстоятельств дела либо передавало информацию жандармскому управлению, которое самостоятельно или вместе с общей полицией проводили аресты, обыски, а затем с участием и под наблюдением прокуратуры проводит следствие для передачи дела в суд, либо охранное отделение само проводит аресты и решает затем дела арестованных в административном порядке без суда (высылка, ссылка, постановка под полицейский надзор и т. д.).